Луна, испугавшись шторма, спряталась с глаз долой. Но все равно, кромешной тьмы не было, звездное небо излучало мягкий невесомый свет.
Я тоже отправился на остров вместе со всеми. Тому было две причины...
Первая — мне до чертиков захотелось пройти по настоящей земле, а не по ускользающей из-под ног палубе.
И вторая причина — я хотел загладить свою вину. Дело в том, что перед штормом я плохо закрыл бочонок с галетами. Вода, хлынувшая в трюм, залила их и галеты просолились насквозь, стали горькими и совершенно непригодными для еды. Вот я и надеялся подстрелить какую-нибудь живность на островке.
Меня не слишком ругали, но все равно было очень неприятно на душе.
Кое-кто вполголоса роптал, что не дело высаживаться ночью на незнакомый берег, мало ли кто может там встретиться. Однако необходимо было воспользоваться приливом, потому мы и пошли в ночь.
На берегу большинство охватили первобытные суеверные страхи. Отъявленные убийцы и смельчаки днем, ночью пираты присмирели. Темнота и сверхъестественная тишина, нарушаемая лишь шелестом набегавшей волны да шорохом листьев, наполнила сердца трепетом. Мы решили разжечь костры и провести эту ночь прямо на побережье, не углубляясь в лес.
Искры от огнива упали на кокосовую стружку и пальмовые листья, весело затрещал огонь. Сразу стало спокойно и уютно.
Я сел рядом с Кристианом и сам того не заметил, как сморило сном. Положив голову на его колени, я пытался встретить во сне всех, кого любил и кого потерял — отца, маму, братишек, Жана, Ронни... Но как назло, всю ночь мне мерещилось лишь бородатое лицо капитана де Жю...
Я проснулся рано-рано утром, перед рассветом. От холода. С моря потянуло свежестью, ветерок холодил кожу; мелкая дрожь волнами пробегала по спине. Открыв глаза, я огляделся. Все спали, даже сторожа, оставленные на карауле. Оба костра погасли давным-давно, лишь на углях еще изредка пробегала запоздавшая искра.
Сладко потянувшись, я расправил затекшие ноги и поднялся. Надо разжечь костер, иначе до утра точно не дотяну — замерзну.
Загребая туфлями песок, я побрел к зарослям, насобирать веток. Полумесяц уже висел почти над самой головой, так низко, что можно было дотянуться кончиками пальцев. Но я не стал его беспокоить, у меня было дело поважней.
Я наклонился, разыскивая сломанные ветром сухие ветви или скорлупу кокосов. В поисках я так увлекся, что вплотную приблизился к густому колючему кустарнику.
И вдруг я ощутил на себе чей-то неподвижный взгляд. Это чувство нельзя ни с чем сравнить и тем более нельзя ни с чем перепутать. Какое-то существо внимательно наблюдало за мной. Кто это был, зверь или человек? Не знаю...
Я хотел стремглав броситься обратно, под защиту Кристиана и других пиратов, но не смог пошевелиться — страх парализовал все тело. Я медленно выпрямился и посмотрел в темноту зарослей. И тут же мой взгляд натолкнулся на огромные бездонно-черные глаза! Бледноватое лицо было скрыто листьями, его я толком не разглядел. Но эти глаза... Они смотрели внимательно, чуть настороженно. Рост неведомого существа был небольшой, мне по грудь. И я был убежден — звери так не смотрят. Однажды я видел медведя, в передвижном цирке. Но маленькие медвежьи глазки не шли ни в какой сравнение с этими.
Мы еще немного попереоглядывались, а потом существо отскочило назад и исчезло, не издав ни единого возгласа и не потревожив тишину треском сучьев.
Неожиданная встреча оставалась для меня загадкой, но страха почему-то не было. Я быстро подобрал охапку длинных подсушенных листьев и побежал назад, разжигать костер.
Проснулся капитан и стал молча мне помогать. Я не рассказал ему, что видел, а спросил про другое:
— Кристиан, а почему ты не расскажешь про тот испанский остров? Тогда тебя точно выберут капитаном.
— Видишь ли... — вполголоса ответил он. — Нельзя начинать карточную игру с главного козыря, тогда наверняка есть шанс проиграть. Подождем развития событий...
Я в который раз подивился мудрости моего друга Кристиана Роувилла.
Едва забрезжил рассвет, в кронах деревьев громко раскричались попугаи. Они орали так, что способны были разбудить даже Спящую Красавицу из сказки. А уж пиратов-то и подавно. Ругаясь на чем свет стоит, пираты недовольно протирали глаза.
— Петушиное отродье, ну и горланят... Подстрелить парочку, живо умолкнут!
Кристиан, тихонько посмеиваясь, распорядился начинать охоту и сбор фруктов. Незачем время зря терять.
Покряхтывая, пираты разобрали плетеные корзины и направились в зеленый полумрак деревьев. Пятеро взяли мушкеты.
Я тоже выбрал небольшой аккуратный пистоль, сунул его за пояс. На плечо вскинул мушкет. Обычно их носят в руках, но я привязал к дулу и прикладу тонкий ремешок. Получилось просто замечательно — не мешал при ходьбе, руки были свободны. И почему до сих пор никто не догадался приделать к мушкету перевязь, как к шпаге?..
Еще на берегу я зарядил и пистоль, и мушкет, чтобы потом не возиться. Было опасение, что порох отсыреет, но я не собирался долго держать курки взведенными — судя по звукам, доносящимся из джунглей, дичи было полно.
Так и есть — едва мы углубились в заросли, как затрещали кусты — какой-то зверь ломился от нас прочь. А вот и он! Здоровенный черный кабан! Он ничуть не уступал по размерам нашим, английским. Только щетины не было видно, одна гладкая кожа. Но это обстоятельство не помешало нам разрядить весь арсенал. Кабан заревел, завалился на бок. Потом задергал всеми четырьмя ногами и затих.
Пираты радостно потащили добычу к лодкам, а про меня забыли. Оно и к лучшему — мне хотелось прогуляться одному, без сопровождения.
Вновь зарядив мушкет, я пошел вглубь леса.
А вокруг был действительно самый настоящий лес... Сквозь густую крону деревьев даже солнечные лучи не могли пробиться. Несмотря на то, что уже совсем рассвело, здесь царил полумрак. Запах был наполнен пьянящими ароматами — тут и свежесть красивых орхидей, и прелость опавшей листвы, и вьющийся запах слегка подгнивших манго, что валялись под ногами...
Не было привычных глазу пальм, деревья были сплошь незнакомыми. То стройное, словно корабельная сосна; то покрытое чешуйками, словно гигантская шишка; то увешанное ярко-красными сочными плодами...
Могучие стволы были увиты лианами всевозможных видов и расцветок, очень напоминая при этом мачты, увитые канатами. Так и хотелось забраться повыше, повинуясь морскому инстинкту.
Под ногами то и дело проносились шустрые ящерки, разбегалась во все стороны прочая мелкая живность — насекомые, пауки всевозможных видов, жуки — от крошечных до огромных, размером с тарелку. От пауков я старался держаться подальше, а они — от меня. Над головой все время вилось облачко мошкары, которая упрямо лезла в рот, нос, глаза. Я просто устал отмахиваться.
А над головой, в кроне деревьев, проносились, визжа и пересмеиваясь, обезьяны. Одну я заприметил совсем близко, она с любопытством уставилась на меня. Можно было подстрелить, но я не был уверен в ее съедобности. Мы немного поиграли в гляделки и она умчалась догонять подружек.
Я давно снял мушкет с плеча и нес его в руках — мало ли кто может вынырнуть на пути. Лес просто дышал опасностью.
Довольно скоро я убедился, что искать здесь птицу или зверя бесполезно, надо было выбираться на открытое пространство. И словно прочитав мои мысли, деревья расступились.
Передо мной раскинулись скальные нагромождения, густо поросшие кустарником и хвощом. Где-то недалеко шумел ручей или небольшой водопад. Я еще его не видел, но по слуху двинулся в том направлении. Возле воды всегда есть что подстрелить умелому охотнику.
Прыгая с валуна на валун, рискуя поскользнуться на сыром раскисшем мху, я медленно продвигался вперед. Вспархивали стайки птиц — цапли, туканы, все те же вездесущие попугаи. Но тратить на них заряд не хотелось, мяса в них с наперсток, а замучаешься искать упавшую тушку.
Я вскарабкался на высокий холм. Выглянул. И услыхал какое-то утробное урчание. Это был явно звериный рык, без сомнения. Я насторожился, приник к земле и принялся осматриваться. Всего в двух десятках шагов вниз, по ту сторону холма, перед моим взором открылась жуткая сцена...
Громадная кошка припала к земле, оскалив пасть и прижав круглые уши. Усы мелко подрагивали, нервно подергивающийся хвост бил по камням, напоминая змею. Длинное мощное тело, расписанное черными и желтыми пятнами, как окружающая лесная подстилка. Вижу, как шевелятся мышцы под жестким коротким мехом. Кажется, он подтягивает задние лапы. Ягуар готовился к прыжку.
Его добыча в страхе замерла, упав навзничь. Я лишь видел голую спину, скрытую плющом. Но сразу понял — это человек! Ребенок... Он был просто парализован ужасом.
