Они вышли из темного вестибюля кинотеатра и сморщились от яркого солнца.
Вот вам и настоящая весна, — не смогла не улыбнуться Лешка, тряхнув своими рыжеватыми волосами. Она сняла шапку еще в кинотеатре, а теперь порадовалась тому, что ее не нужно надевать.
А я что-то есть захотел, — сказал Ромка, уставившись на сосиски в тесте на палочках, которые из специальной печки извлекала тетка в прямо на пальто надетом белом халате. Желающим она поливала их кетчупом или горчицей. Ромка сглотнул слюну и сам себе показался похожим на Леш-киного Дика, когда пес сидел перед ними на кухне и высматривал, что они такое вкусное едят. Сосиски были коричневого цвета, обжаренными со всех сторон, и показались ему ну очень аппетитными. — Вы что, не хотите? — удивился он.
Они несъедобные, — поморщилась Катька. — Тесто внутри них сырое, а сами сосиски не проваренные. И зачем вообще травиться неизвестно чем, когда ваша мама нас сейчас дома обедать ждет?
Все им не так! Девчонки есть девчонки, вздохнул Ромка и согласился:
— Ладно, тогда пошли скорей домой! Лешка заметила, как Катька в последний раз тоскливо огляделась вокруг и даже пожалела свою подругу, потому что никакой надежды встретиться здесь со Стасом у них уже не было.
Покормив детей, Валерия Михайловну отправилась на встречу с Александрой Юрьевной. Они снова собрались к кому-то в гости, очевидно, взяли такое обязательство: за несколько дней навестить всех имеющихся у них в Воронеже знакомых.
Ромка же после обеда отправился в выделенную ему комнату, достал из своей сумки несколько философских книг, лениво полистал их, улегшись на диване, потом посмотрел на часы. Шел уже пятый час. С укоризной покачав головой — мол, ну и разленился же я, — он вскочил с дивана и отправился в комнату к девчонкам.
А что вы делаете?
Тихо! — прошептала Катька. — Лешка спит. На мешках в холодном коридоре разве выспишься?
Ромка понизил голос:
Я понимаю. Я бы тоже поспал, но мне время жалко терять. Давай с тобой что-нибудь придумаем? Куда-нибудь сходим, а?
Давай, — загорелась девочка. — Жаль, что в парк уже поздно ехать. Но можно в кино смотаться.
В кино? Не хочется что-то. Тогда уж лучше видак посмотреть.
И это можно. Включить?
Ромка осмотрел Катькины видеокассеты.
У тебя ничего интересного нет, — заявил он.
Тогда давай в видеопрокат сбегаем. У нас там много чего можно недорого взять.
— Уговорила, — кивнул Ромка. Осторожно прикрыв за собой дверь, чтобы не разбудить Лешку, они выскочили из дома и в прокате выбрали сразу пять видеокассет. Затем вернулись назад, и Ромка разлегся перед телевизором, поставив перед собой тарелку с бутербродами и кружку с чаем. Можно сказать, что сейчас у него было все, что нужно для счастья. Интересный фильм, вкусная еда, теплый и мягкий диван. Кайф, одним, словом. Но тут, как назло, в Ромкину голову полезли непрошеные и противоречивые мысли.
С одной стороны, думал он, на то и каникулы, чтобы лежать и ничего не делать. Отдыхать, одним словом. Он всю жизнь об этом мечтал, и никогда у него не получалось просто лежать и ничего не делать. А сейчас — пожалуйста. Наконец-то выпал такой момент. Лежи — хоть залежись, никаких тебе неотложных дел, никаких уроков. Не об этом ли они с Темкой зимой мечтали? Вот мечта и сбылась, и надо радоваться.
Ромка растянул губы в улыбке, но они почему-то вернулись на прежнее место. Оставалось чувство чего-то несделанного, того, что не позволяло наслаждаться отдыхом. И все это из-за лаборатории. Какая все-таки жалость, что они так и не выяснили, кто в ней похозяйничал и учинил взлом входной двери. Вот он приедет в Москву, станет рассказывать Венечке об их приключениях, и рассказ получится неполным и неинтересным. И Темка так же подумает. С другой стороны, они ведь пришли к выводу, что преступника найти невозможно? Пришли. Так что теперь только и остается, что лежать на диване.
Ромка протянул руку, из взятых напрокат кассет выбрал самую новую комедию с Джимом Керри, засунул ее в видак и уставился на экран. Присоединившаяся к нему Катька смотрела фильм не очень внимательно. Она то подходила к зеркалу, внимательно разглядывая свое отражение, то снимала телефонную трубку и прикладывала ее к уху, то садилась, то вставала. А потом, так и не досмотрев фильм, и вовсе удалилась в свою комнату.
Вот и еще один день каникул куда-то делся, подумал Ромка, когда комедия подошла к концу. А Стас-то трепло какое. Пригласил их на выставку, а сам пропал. И совершенно непонятно куда. Все-таки это как-то странно. Неужели мог он без всякой на то причины не зайти за ними? Скорее всего, ему что-то помешало. Но что именно? Нет, это дело нельзя так оставлять. Все дела следует доводить до конца. Ну, если не все, то хотя бы куда исчез Стае, вполне можно выяснить. Если окажется, что он просто-напросто необязательный человек, то и ладно, они о нем забудут и не станут поддерживать с ним никаких отношений. А если ему нужна помощь? Если нелепое Лешкино предположение верно, и его в самом деле похитили?
Ромка приоткрыл дверь в комнату к девчонкам и всунул в нее голову:
Катька, а давай все-таки к Стасу зайдем и спросим, почему он за нами в университете к твоей маме не зашел и на выставку не явился. Должны же мы знать причину этого?
Катька мигом вскочила, энергично закивала головой и взглянула на спящую Лешку:
Пойдем прямо сейчас. А она пусть спит.
Но Лешка открыла глаза и, потянувшись, медленно поднялась.
Я с вами, — заявила она. — Вдруг Стае и впрямь попал в какую-нибудь историю?
Друзья вышли за калитку. На улице уже стемнело. На голову им снова сыпался мелкий, колючий снежок.
Днем солнце светило, а теперь опять холодина, — проворчал Ромка. — Как назло! В Москве у нас теплые дни уже в середине марта были, а у вас здесь то и дело зима возвращается, — он посмотрел на Катьку, как будто она была виновата в частых переменах воронежской погоды.
Ты же сам предложил идти к Стасу, — возразила она.
Ну и что с того?
Лешка знала, что Ромка бурчит, потому что волнуется. Интересно, дома Стае или нет?
Стае оказался дома и был жив и здоров. Он сам, как и утром, открыл им дверь и радостно улыбнулся.
А я вас на выставке искал. Должно быть, когда я там появился, вы уже оттуда ушли, — сказал он, отступая назад и пропуская друзей в квартиру.
А почему ты нам не позвонил? — спросила Катька.
Я хотел, но телефон твой куда-то делся.
А почему ты за нами в университете не зашел, как мы договорились? — набросилась на него Лешка.
Да, почему? — поддержал сестру Ромка. — Мы не знали, что и думать, потому и пришли. Нехорошо, знаешь ли, так поступать.
Я не нарочно, — ответил юноша. — Тут такая история приключилась. Я уже направился было к вам, а мне навстречу тетя Ира. Ну, Ираида Григорьевна, которая в лаборатории работает, вы ее отлично знаете. Она еще всегда чай вкусный заваривает. Я ей говорю: "Здрасьте". А она спрашивает: "Ты куда?" Ну, я и говорю, что мне надо за вами зайти. А она вдруг меня за плечо как схватит и давай валиться на пол. Я ее еле удержал. "Что с вами?" — спрашиваю, а она задыхается и на сердце показывает. Я говорю: "Давайте я вас в какой-нибудь кабинет отведу и "Скорую помощь" вызову, а она в карман полезла, какую-то таблетку съела, снова на мне повисла и отвечает еле слышно: "Ты меня лучше домой отведи. Ты же знаешь, я здесь недалеко живу". Ну, я ее и повел, что мне еще оставалось делать? Не оставлять же ее в коридоре валяться? Я даже от нее отойти не смог, чтобы вас предупредить, боялся, что она снова упадет и я ее, такую тяжелую, с пола не подниму.
А дальше что? — спросил Ромка.
Стае слегка дернул головой:
Да ничего. Отвел я Ираиду Григорьевну к ней домой, положил на диван, чаю согрел — она попросила. Потом лекарств ей всяких дал, она мне сказала, где они лежат, и побежал на выставку. Так вы там были или без меня не пошли?
Были, — кивнула Лешка, вспомнив о противной пиранье. Кого же она ей все-таки напомнила?
Я туда тоже потом побежал, мне же заметку об этой выставке писать надо. Да вы проходите, чего здесь стоять, — снова пригласил парень застывших на пороге друзей в свою комнату.
Пройдя через длинный широкий коридор, Лешка вошла в комнату, села в кресло и огляделась вокруг. Вчера, когда их притащил сюда Ромка разоблачать Стаса как преступника, она и не заметила, какие здесь высокие потолки, а обратила на них внимание только сейчас. От этого комната казалась больше и светлее, притом что окно в ней было даже меньше, чем у них дома. И вообще, попав в любую квартиру, ЛешКа, как правило, пристально ее рассматривала, так как желание стать дизайнером по интерьеру у нее еще не пропало окончательно.
Наш дом называется "сталинским", — пояснил Стае, заметив Лешкин взгляд. — Потому и потолки высокие, и стены толстые.
