Антон встал, взял толстовку, перекинул через шею кроссовки, взобрался на край дупла, осмотрелся: никого. Тогда он перебрался на ветку и протянул руки малышу, помогая ему выбраться. Спрыгнул, опустил его на землю.
- Славка, придется идти пока босиком. Пусть кроссовки просохнут…
Малыш кивнул. Они направились вдоль рельсов…
Тучи разошлись. В хрустальной синеве неба желтел яркий диск солнца. В прозрачном воздухе звенело лето: теплый пар поднимался от земли, над умытыми травинками кружили разные насекомые, деревья неподвижно застыли в легкой дымке. Трава приятно щекотала пятки, щёлкала по щиколоткам, хлестала Славку по коротким штанишкам. Однако Антону было не радостно: сильно хотелось пить, голова была какой-то тяжёлой, в горле стоял сухой комок. Ноги почему-то тоже двигались не очень охотно… Тело ныло и на каждый шаг отзывалось какой-то незнакомой усталостью. Славка молчал, изредка облизывая пересохшие губы.
- Славка, когда пройдем поле, то повернём к реке… Пить очень хочется.
Не стоит пить воду из реки, не стоит… Но жажда так замучила Антона, что было уже всё равно. «А что ещё остаётся делать?» - грустно подумал он.
Солнце стояло уже довольно высоко, когда они повернули в направлении реки. По карте Антон помнил, что она течет вдоль рельсовой колеи до самого города, а затем спускается вниз, южнее, а железная дорога – наверх, на северо-восток. Поэтому надежными ориентирами были здесь река и рельсы.
В сонном мареве стояла тишина. Ни малейшего движения воздуха. Жара. Толстовка высохла и Тошка надел её, а куртку завязал рукавами на поясе. Славка вытирал мокрый лоб. Мальчишки старались держаться в тени деревьев: от них хоть немного веяло прохладой… «Где же река?... Может, хоть искупаемся…»
Внезапно тишину нарушил собачий лай. От неожиданности ребята остановились. Антон не успел сообразить, не успел даже спрятаться за деревом, как к ним, гавкая, подбежала немецкая овчарка. Он подхватил Славку на руки и замер.
Но за псом не последовало людей. А он сам вёл себя очень странно: то подбегал к Антону, то отбегал назад на несколько шагов и не преставал лаять. Потом, видя, что Антон не понимает его и боится, схватил его зубами за край штанов и осторожно потянул в сторону леса, по той тропинке, откуда он примчался.
- Ну чего тебе? – сердито спросил пса Антон.
- Антон, он как будто зовёт нас! – догадался малыш.
«А ведь правда!» - осенило его. Подчиняясь тревожному предчувствию и рвению овчарки, он опустил Славку на землю и пошёл за неё. Та, видя, что её поняли, побежала вперед, оглядываясь и продолжая громко гавкать. Тропинка шла на небольшой пригорок, за которым виднелась блестящая крыша дома.
«Блин, куда же она нас привела!» - с досадой подумал Антон и не успел договорить…
- Славка, стой!
Впереди, в нескольких шагах, ничком лежал на земле мужчина. Собака, жалобно скуля, остановилась возле него.
- Славка, стой! – крикнул Антон, а сам побежал к нему. «Мёртвый? Или…» Присел возле человека. Мужчина не шевелился. На штормовке, справа под лопаткой чернело круглое отверстие.
«Пуля? Откуда? Ведь мы не слышали выстрела!» Антон приложил ухо к спине раненого и напряженно застыл, задержал дыхание, вслушиваясь. «Тук… Тук… Тук…» - отозвались в глубине тихие и редкие толчки. Он поднял голову, крикнул Славке:
- Иди сюда!
Незнакомец вдруг тяжело вздохнул. Тошка наклонился к нему и услышал хриплый измученный голос. Будто из другого мира:
- В кармане… Телефон… Найди Синицына… Скажи… - он замолчал, через несколько секунд выдохнул, - Он знает, он найдет…- и замолк.
Тошка дрожащими руками сунул руки в оттопыренные карманы штанов незнакомца. Вытащил мобильник, нашёл в контактах слово «Синицын», нажал кнопку вызова. «Ну, давай же – равнодушно гудели медленные гудки, - ну пожалуйста…». Он с опустившимся сердцем хотел сбросить и снова нажать кнопку вызова, как неожиданно услышал на другом конце звонкий молодой голос:
- Алло! Толя? Толя!
- Это не Толя, - выдохнул Антон, - Толю ранили!
Голос на секунду замолчал, потом повторил тревожно:
- Алло! Это кто?
- Толю ранили! Он лежит здесь на земле! Приезжайте скорее! – крикнул Антон в трубку.
- Где лежит?
- Возле дома, недалеко от железной дороги. Здесь рядом находится город… - он не успел закончить, как голос в трубке ответил:
- Понял, выезжаю. – И раздались короткие гудки.
Антон выключил телефон. Положил его обратно в карман мужчине. Растерянно глянул на Славку:
- Он сказал, что выезжает.
Малыш быстро кивнул. В глазах его нарастал испуг, вопросы. Он показал на раненого:
- Антон, он живой?
- Славка, пока ещё да… Только б они успели…
Антон наклонился к человеку:
- Потерпите… Они сказали, что выезжают...
Что случилось здесь? Есть ли рядом те люди, которые стреляли в этого Толю? Скорее всего - нет, иначе б они со Славкой не сидели бы уже… Может быть, злодеи рассчитывали, что здесь никто не ходит? И не найдет человека… А если найдет – то будет уже поздно, и непросто будет найти убийцу… Никто ведь не знал, что появятся здесь мальчишки…
Неожиданный домик в лесу, собака, одежда человека: куртка болотного цвета, такие же штаны, высокие сапоги, - всё это наводило на мысли, что этот мужчина, скорее всего, лесник. Тогда кто же стрелял в него? Кто сводил с ним счёты? Есть ли он поблизости? Антон опасливо прислушался. Огляделся. Странно, пёс спокойно сидел рядом, не уходил от ребят, лишь изредка тихо поскуливал. Будь здесь ещё кто, он залаял бы, подал бы какой-нибудь знак…
Славка присел на корточки возле мужчины.
- Слав… - позвал Тошка. Малыш поднял глаза. Вытер злые слезинки:
- Антон, кто его так? За что?!
- Славка… Скорее бы они приехали…
Медленно текло время. Сильно жарило солнце. Казалось, что всё вокруг: деревья, застывшие в неодобрительном молчании, одинокий дом, скулящая собака, примятая трава, горячий воздух, тишина, - всё вокруг дышит чем-то незнакомым и страшным… Что делать? Как помочь?
Антон посмотрел на Славку, тот не сводил взгляда с мужчины. Облизал сухие губы. Тошка понял его. Поднялся, глядя на дом.
- Ты куда? - встревожено спросил Славка.
- Славка, там должна быть вода. Сиди здесь. Если что – кричи. Я мигом.
Пёс проводил его умным взглядом.
- Охраняй, - приказал Тошка. И побежал в дом.
Через минуту он уже шёл обратно, неся в руках закопчённый котелок, доверху наполненный чистой водой. Протянул его малышу:
- Пей!
Они выпили половину. Ох, как приятно текла вода по засохшему пищеводу, и прохладной тяжестью оседала в желудке! Тошка вытер губы, наклонился к человеку, зачерпнул пригоршню воды, смочил ей рот, посеревшее лицо. «Господи, ну где же они!»
Забрякал телефон, отзываясь на его мысли. Тошка вынул его, посмотрел: тот же Синицын. Снял трубку.
- Алло! – крикнул уже знакомый голос в гудении мотора, - алло, мы будем минут через пять. Что с Толей?
- Он ранен. Лежит так же. Когда я слушал – сердце стучало ещё…
- А ты кто? Откуда?
- Нас сюда привела его собака. Пожалуйста, давайте скорее… - ответил Тошка и выключил телефон. Положил его на место.
Какие же долгие были эти пять минут! Время не двигалось вместе с воздухом…
Резкий неожиданный звук мотора разорвал тягостную тишину. Пёс залаял и побежал на шум. Антон вскочил, так и не выпуская из рук котелка. Славка медленно поднялся и посмотрел вдаль тропинки, откуда доносились голоса, собачий лай. Антон двинулся туда, и с пригорка увидел бегущих троих мужчин, овчарку. Позвал их:
- Сюда!
Высокий темноволосый мужчина первым очутился возле него. Антон, не говоря ни слова, бегом направился к раненому. Мужчина, увидев лесника, присвистнул:
- Ох, Толя, говорил я тебе…
Наклонился, перевернул его, приник к груди. С минуту молчал, не сводя глаз с Антона. Нахмурился, передвинул ухо, снова замер. Потом вскочил. Крикнул подбежавшим парням:
- Ребята, он ещё живой! Давайте скорее. Берись…
Мужчины молча стали поднимать раненого. В суетливой минуте, Антон, держа котелок с водой, бесшумно шагнул Славке, взял его за руку и потянул в кусты за тропинкой. Услышав, что лесник живой, шепнул:
- Пойдем. Быстро. Тихо! – и осторожно стал отходить в чащу…
Глава 16
Где ты, Антон?!
Саша задержался после школы. На мобильнике закончились деньги и маме он позвонить не смог. Да и не успел как-то… Когда он шёл домой, уже стемнело, и розовая дымка опускалась на город вместе с заходящим солнцем. Саша заметил это только возле своего дома – слишком торопился, чувствуя, что мама волнуется. Он и сам не осознавал, как по невидимым нитям предчувствия передается ему мамина тревога.
Тоненькие нити, порождаемые тем великим чувством, именуемым «привязанность». Мир двадцать первого века, полный научных открытий и технических переворотов, не может объяснить этой загадки, этой тайны человеческих взаимоотношений, которую люди называют интуицией. Вот как так получается: ты идёшь домой, чудесный вечер, весь затаившийся в преддверии лета, привычная рабочая усталость, ощущение сделанного дела, но на душе нарастающая тяжесть волнения – от чего? От сознания того, что волнуется другой человек? От понимания своей вины и страха наказания? От накопившихся за день тревог? Или это по невидимым проводам - связям родственных душ, передается от человека к человеку напряжение? И ты приходишь домой и, видя расстроенное лицо близкого человека, понимаешь, что волновался не просто так… Так и Санёк, окинув взглядом родное окошко на пятом этаже девятиэтажного дома: оно уютно светилось среди остальных похожих, потянул ручку подъезда и заторопился до своей квартиры, где столкнулся лицом к лицу с тишиной, полной обиды, ожидания и тревоги.
