«Что-то давно его не было слышно, - подумала Оля, помешивая маленькой ложечкой закипавший кофе, - хотя, может быть, у нас не работал телефон…» Завтра утром она сама позвонит, ох как же не терпится услышать родной голосок, узнать, как у него дела…
- Оля, пойди сюда, - каким-то непонятным голосом отозвался супруг, - Оля!
- Иду, - отозвалась она. - Что такое?
- Оль, что-то непонятное… Читай. Он указал ей на белеющее письмо.
Она пробежала глазами мелкий шрифт. Потом села. Прочла ещё раз. Что это?
«Уважаемые Ольга Сергеевна и Борис Андреевич! Сообщаю вам, что ваш сын, Ветерков Антон, двадцать шестого мая этого года покинул интернат и исчез в неизвестном направлении. С того числа никаких сведений о нём не поступало. Дозвониться до вас не было возможности, так как в личном деле мальчика не было ваших мобильных номеров. Очень надеюсь выйти с вами на контакт для того, чтобы найти вашего сына. С уважением, Карандашин Валерий Алексеевич, мой адрес и контактные данные указаны ниже…»
- Борь, а какое сегодня число? – потускневшим голосом спросила она.
- Первое, - ответил муж. Закрыл лицо руками.
Минут пять стояла тишина. Потом Оля почувствовала запах гари, вскочила, машинально сняла с плиты сгоревший кофе… Вернулась в комнату, села.
- Боря, - позвала она мужа. Тот откинулся на стул, посмотрел мимо неё. Потом проговорил неохотно:
- Я завтра поеду за билетами. Ты поедешь в экспедицию, а я - в интернат. Я договорюсь обо всем.
- Боря, нет! – воскликнула она. - Я поеду с тобой!
- Оль, дело нужно закончить. Так нельзя. Оттого, поедешь ли ты или нет, Антон быстрее не найдется.
- Но я не смогу ничего делать! Я не смогу работать! У меня все мысли о нём!
- Оль, а что ты сможешь делать там? – тихо спросил муж. – Ты пойдешь его искать?
Она молчала. Она знала, что в России неделя поиска пропавшего человека звучит так же, как и слова, что его уже нет в живых. Фразы – синонимы…
- Что же мы с тобой наделали! – горько сказала она.
Муж молчал. Недолго. Хмурил брови, думая, сказать или лучше не стоит.
- Помнишь, у нас же была идея, чтобы ты съездила с Тошкой домой, а я поработал? Что ты мне тогда сказала?
- Я сказала, что я подумаю.
- Ну вот…
- Ты что, забыл, что не хватало человека? Что мне ещё звонили и просили остаться?
Он снова замолчал. Не к чему сейчас нелепые ссоры. Тем более, что виноваты оба…
Она восприняла это как обиду на неё. Как в такие моменты можно ругаться? Молча ушла на кухню. Стала оттирать чёрную плиту от мерзкого кофе, слёзы капали и серыми лужицами растекались по этой черноте. Плита не отмывалась. Она бросила губку и стала вытирать мокрое лицо. Почувствовала, как мужские руки обняли её за плечи. Серый голос мужа:
- Оль, он найдется. Оля, слышишь?
- Боря… Что же мы с тобой наделали…
Он всегда мечтал о сыне. О том, как будет гонять с ним футбол, по выходным ездить на рыбалку, рубиться на компьютере в «гоночки». Учить его водить машину… Просто болтать рядом… Но всё получилось по другому. Выходные были вечно заняты – из-за подработки. Компьютер продали, когда зимой ему урезали зарплату. Машина была несбыточной мечтой…А сын подрастал и просто говорить «обо всём на свете» становилось труднее… Как будто вырастала между ними тоненькая стеклянная стенка. Он надеялся, что через год можно будет брать с собой сына в поездки, и вот тогда всё изменится… А пока успокаивал себя тем, что он его хорошо одевает, покупает игрушки по его просьбе: и телефон, и цифровой фотоаппарат, и ещё… И ещё копит для его будущего, чтобы тот мог получить нормальное образование. «Какого будущего? – вспыхнуло в голове, - Если, может быть, сына уже нет в живых… Увижу ли я его вообще?.. Зачем тогда всё это?».
Супруга озвучила тоскливые мысли:
- Какие же мы с тобой дураки…
Больше за этот вечер она не произнесла ни слова. Только два раза «да»: один раз, когда он спросил, не позвонить ли сейчас этому Валерию, и второй раз, когда он сказал, что она поедет сразу домой после поездки. Оле было теперь всё равно…
Борис набрал номер Валерия. Длинные унылые гудки. «Позвоню ещё через час…»
Стемнело. Телефон молчал. Супруга спала, или думала о чем-то: она лежала, уткнувшись в подушку, и не шевелилась. Борис сидел на кровати, обхватив голову руками. Горькие мысли не давали ему заснуть. Мысли о том, что делать сейчас, как действовать, мешались с чувством непоправимой вины. Ведь ещё месяц назад всё можно было бы исправить! Почему, почему он не заметил, что мальчику плохо в интернате? Почему сам не спросил его? Почему не обратил внимания на полный печали и надежды вопрос: «Папа, а ты возьмешь меня с собой в следующий раз?».
Ночь опускалась на чужой город. Тихий, спокойный, маленький, такой, где всё делается для людей, но не родной! А там, в его стране, остался один его пацаненок… Где он? Жив ли? Что с ним? «Интересно, а здесь сбегают дети из интерната? И пропадают вот так, без вести?» …
В темноте тоскливые мысли были более отчетливыми. «Скорее бы завтра…Приехать, узнать хоть что-нибудь!» Он включил интернет. Перечитал ещё раз письмо Валерия. Ни слова, ни намёка… Как так, не записаны телефоны в личном деле! Они же говорили директору, жена ещё написала их на бумаге…
Всё, что произошло, казалось таким неправдоподобным, ну не может такого быть! «Не может… - горько сказал он себе, - а ты что, раньше не слышал, что дети сбегают из детских домов и пропадают в бездне общества?» Как - то раньше его это не особо тревожило… Да мало ли детей на свете… К тому же он был уверен, что в таких заведениях о детях заботятся… Кормят, одевают их, развивают их… «Значит не все так радужно, как хотелось бы…Нет чего-то главного…Чего? Чего не хватает им?»
Тошка… Значит что-то его тревожило там? Или он тосковал сильно? Он не заметил этого: ни в письмах, ни в телефонных разговорах Антон не говорил, что его там обижают…
Проснулась Оля. Села на кровати, уставилась на горящий в темноте экран монитора. Бесцветным голосом спросила:
- Борь, я одного только не пойму… Почему? Почему такое случилось у нас? Почему именно наш мальчик сбежал?
Он пожал плечами.
- Боря, но ведь по нему не было заметно, что ему там плохо!
- Оля, я тоже не заметил… Раз так случилось – значит, было?
- Или он очень скучал по нам?.. Странно, а я ведь и раньше видела в сети сообщения о пропавших детях, но не придавала этому значения…
- Оль, а что ты вообще замечаешь? Что? – напряжённо спросил Борис.
- Ты чего? Чего цепляешься ко мне? – возмутилась жена.
- Вот вчера, например, твоя коллега повредила ногу – ты заметила? Ты предложила помощь?
- Нет. Она не сказала мне ничего…
- А вот недавно, наш руководитель группы рассказывал про то, что он не хотел ехать в экспедицию, потому что после развода начал пить, ты знала это?
- Нет. И что? Знаешь, мне бы за собой смотреть научиться…
- Ну вот…
- Ой, да отстань ты от меня! Что мне до каждого должно быть дело?– она уже сдерживала раздражение.
- До каждого не должно… Просто где-то рядом с тобой сейчас умирает человек, а ты не знаешь.
- Да, не знаю. Я не могу всё знать.
- Но ты ведь и не хочешь, так? – спросил он тихо.
Она опустила голову.
- Может и не хочу… Какая разница?
- Ты знаешь, что если узнаешь, то нужно будет помочь. А ты не хочешь. Поэтому предпочитаешь не знать. И спать спокойно в своей постели.
- Но Боря… Все так делают…
- У всех не пропадают дети, - сказал он глухо.
Наступило молчание. В темноте ночи равнодушно светил монитор. Борис кивнул на него:
- А ему всё равно, понимаешь! Сколько ты сидишь в интернете? Сколько ты тратишь туда своих сил? А на что?
- Боря, я же должна когда-нибудь отдыхать!
- Ты должна, но ему-то всё равно… А твоих сил не остается на то, чтобы помочь… На то, чтоб с сыном лишний раз поговорить…
- Зачем ты упрекаешь меня? – она уже плакала. - А ты сам там меньше времени проводишь?
- Оль, знаешь, так непонятно… У нас есть интернет: жмёшь кнопку – и через секунду тебе пишут с другого конца мира… У нас есть мобильники – в любую минуту ты можешь услышать голос близкого человека… У нас есть самолеты, экспрессы – в любое время, в любую страну или город… Но мы несчастны… Вот почему так?
Она молчала.
- И ведь знаешь, мы всё меньше знаем друг о друге. Мы ничего не знаем о своих близких! Вспомни, как ты рассказывала, что, когда ты училась, то виделась с подругой раз в год! Хотя вы жили в одном городе… Странно, что с ростом таких вот технических достижений мы всё меньше общаемся… И всё больше спешим… Не оглядываясь назад… Зачем?
- Борь, ты ведь сам знаешь, зачем. Ты не от хорошей жизни выбрал эту работу. Вспомни, какие копейки мы зарабатывали… Как, бывало, каждый день ели макароны с тушёнкой!
- Оль, ты знаешь… - сказал он через силу. - Я сейчас отдал бы все деньги, чтобы увидеть своего сына живым… - и замолчал.
Она тоже молчала, кусая губы. Что тут скажешь? Она думала о том же…
