Виталий Яковлевич сделал паузу.
— Вы должны отлично понимать: вам в вашей работе потребуется столько мужества и стойкости, сколько не требовалось вашим предшественникам. Вот, пожалуй, главное, что стоит сказать.
Теперь в классе стояла тишина. Валентин Макарович Осетров поднялся со своего стула в углу.
— Я думаю, нам стоит поблагодарить Виталия Яковлевича за очень интересный и очень полезный разговор. Вопросы есть? Задавайте, потом такой возможности не будет.
И разумеется, кто же поднял руку, как не Жорик!
— Слушаем твой вопрос, Шлитцер! — кивнул Осетров.
— Я вот что хочу спросить, — сказал Жорик. — Как быстрее и лучше всего отличить подлинник от подделки? Вот, скажем, икона… Можно с одного взгляда сказать, старинная она или только подделка под старину?
— В большинстве случаев специалист отличит подделку от оригинала с одного взгляда, — сказал Виталий Яковлевич. — Иногда может понадобиться дополнительная экспертиза. А ты просто так спрашиваешь, из любопытства; или имеешь в виду что-то конкретное?
— Кое-что конкретное, — кивнул Жорик.
— Вот как? — Виталий Яковлевич подался вперед и облокотился локтями о стол. — Уже интересно. Рассказывай.
Глава вторая
Старушка с иконой
— Тут дело вот какое… — стал объяснять Жорик. Весь класс ждал, затаив дыхание, и только я, Алешка Конев и Илюха Угланов знали, о чем Жорик собирается рассказать. — Мы в эти выходные гуляли по Москве, вчетвером, — Жорик указал на нас, — На Тверской, прямо неподалеку от «Националя», стояла старушка, из таких, которых называют «божьими одуванчиками». В руках она икону держала, всю такую темную и древнюю, и робко так посматривала вокруг: мол, может кто-нибудь купит, за любые гроши… Приблизительно так.
— Таких старушек сейчас много, которые рады самое дорогое продать ради куска хлеба, — сказал Виталий Яковлевич. — А что вас смутило?
— Ну мы сперва просто пожалели ее, а потом… А потом нам пришло в голову, что есть в этом нечто странное. Понимаете, стоит она на бойком месте, где ходят иностранцы и платят валютой, и где яйца расписные да матрешки стоят намного дороже, чем где-то еще. И в таких местах не встанешь торговать без разрешения милиции — в один момент прогонят. И говорят, милиция разрешает там стоять только тем уличным торговцам, которые им кое-что платят. Выходит, и старушка должна была им заплатить? Но откуда у старушки деньги?
— Милиция могла точно так же, как вы, пожалеть старушку, — улыбнулся Виталий Яковлевич.
— Но тут еще одна странность имеется, — сказал Жорик. — Ведь там перекупщиков полно, и любой из них, увидев, что старушка продает задешево старинную икону, в одну минуту выложил бы старушке сколько ей надо, чтобы потом продать эту икону иностранцам за совсем другие деньги. Но перекупщики к ней не подходили. Мы прошли мимо старушки, вышли на Красную площадь, назад возвращались минут через сорок, а старушка все еще стояла. Чтобы за сорок минут ни один перекупщик у нее эту дешевую икону с руками не оторвал!? Выходит, перекупщикам эта икона не интересна. А почему она им не интересна? Тут разные объяснения возникают.
— Какие? — серьезно спросил Виталий Яковлевич.
— Первое объяснение, — продолжил Жорик, — перекупщики знают, что бабушка торгует подделками, на лохов рассчитанными. То есть не так эта бабушка проста. Второе объяснение — кто-то велел перекупщикам не трогать эту бабушку. Как ни крути, а это должны быть люди, с которыми перекупщики считаются. Ну а бабушка получается — винтик в каком-то механизме. Потому что, во-первых, сама она подделки вряд ли может изготавливать. Кто-то должен ей их поставлять. А во-вторых, если, скажем, продают краденые иконы, запрещенные к вывозу, выдавая иностранцам фальшивые разрешения на вывоз, то и тут должна работать целая организация. Вот мы и хотим в эти выходные поглядеть, будет ли бабушка стоять на прежнем месте. Если будет, да еще и с другой иконой — значит, дело точно нечисто, факт. И вот для этого хотелось бы знать, как отличить настоящую икону от подделки. Потому что если бабуля подделки продает — это одно. А если — подлинные иконы, краденные или с какой-нибудь темной историей — то совсем другое дело. Я не хочу сказать, что один до всего этого додумался. Мы все вместе думали и обсуждали.
Виталий Яковлевич кивнул Осетрову.
— Хорошо у вас ребята подтянуты и профессионально мыслить умеют.
— Разумеется. А иначе зачем наша школа нужна? — отозвался Осетров.
Виталий Яковлевич еще раз кивнул.
— Самый простой способ отличить оригинал от подделки — поглядеть на поверхность. Обычно подделки, которыми торгуют на улицах, делаются самыми примитивными способами. Первый способ. Икона пишется на доске, при этом желательно, чтобы доска была старая. Затем высохшую икону на некоторое время кладут в духовку, в не очень сильный жар. Краски темнеют, на них оседает немножко копоти, и икона выглядит как очень старая. Но тут надо глядеть, нет ли пузырьков на поверхности. Когда икона старится естественным образом, поверхность остается гладкой, только вот трещинки могут появляться. А когда икону «старят» в духовке, краска кое-где дает пузырьки. Пузырьки могут быть совсем маленькими, но разглядеть их совсем не сложно. Да и чернота после духовки для знающего глаза отличается от черноты наводимой временем. Второй примитивный способ «состарить» икону: свеженаписанную и высохшую, ее нужно натереть чесноком и дать отстояться. Краски потемнеют так, как будто были положены два века назад. Пузырьков при этом не будет, но запах чеснока продержится очень долго. Пусть слабый, но его можно будет почувствовать, если как следует принюхаться.
— Вот видик у тебя будет, когда начнешь икону обнюхивать! — сказал Илюха Угланов.
— А не надо откровенно обнюхивать, — улыбнулся Виталий Яковлевич. — Надо сделать вид, будто ты просто рассматриваешь икону совсем-совсем близко… Да, есть еще и другие способы: и такие же примитивные, и не совсем примитивные. В принципе можно смотреть, нет ли на иконе следов воска, например… Даже не воска, а стеарина… Это тоже может указывать на подделку. Но я думаю, для подделки, которую надо быстро сбыть с рук на улице, прибегнут к одному из тех двух способов, о которых я вам рассказал. Так вы собираетесь разобраться во всем до конца?
— Угу, — кивнул Жорик. — Собираемся.
— Я думаю, — вмешался Осетров, — что ребята должны знать, какие тут могут быть нарушения закона, и за что мошенников — если за этой старушкой стоят мошенники — можно привлечь к ответственности, а за что — нельзя.
— Если старушка торгует подделками, то дело в общем гиблое, — сказал Виталий Яковлевич. — Во-первых, она продает эти подделки по такой низкой цене, что обманутые не могут быть недовольны. Во-вторых, даже если кто-то и раскусит подделку и сумеет выследить старушку, то чего он добьется? «Как, милый? Неужто не настоящая? — скажет старушка. — Да быть не может, она мне от бабки досталась! Ой, неужто тот милый молодой человек, что моими иконами интересовался, их подменил? Неужели обманул?.. Прямо не верится! Да ты милый, прости старуху! А деньги я тебе вернуть не могу, потратила я их! Да и пенять тебе не на что, икона-то все равно хорошо нарисована, а ты погляди, сколько в церковных лавках новенькие иконы стоят, так же приблизительно, так что прости уж старую, но ничего ты не потерял!..»
Виталий Яковлевич так живо и выразительно изобразил старуху, что мы все засмеялись.
— Но ведь можно доказать факт преступного сговора с целью мошенничества, так? — настаивал Осетров.
— Доказать сговор можно, если проследить за старушкой, как и кто передает ей иконы на продажу, выяснить, сколько этих старушек, — пожал плечами Виталий Яковлевич. — Если организация работает, то старушка, конечно, не одна, подобные старушки должны маячить во многих бойких местах, посещаемых иностранцами и денежными людьми: и на ВДНХ, и в Измайлово, и на Арбате… Но даже если удастся доказать, что какие-то мошенники используют старушек для продажи подделок, то ничего особенного из этого не выжмешь. Они будут доказывать, что делали не подделки, а стилизации, и что продавали их не по цене оригиналов, а по намного более низкой. Скажут, что это была игра, спектакль театральный, поэтому и старушек привлекли и еще, что, дали бедным старушкам подзаработать. Я думаю, мошенники вывернутся и будут продолжать свое дело. Можно, конечно, найти зацепки в законодательстве, чтобы их привлечь к ответственности, но… Но овчинка выделки не стоит. Тем более когда и более крупные дела не удается доводить до суда.
— А если это настоящие иконы, но с темной историей? — спросил Алешка Конев.
Тогда мошенников можно прижать, — ответил Виталий Яковлевич. — Но чтобы прижать их по-настоящему, надо доказать, что хоть одна икона была незаконно вывезена из страны, причем с их помощью. Что они фальшивое разрешение на вывоз покупателю выдали, например. Впрочем, кое-что мы можем проверить уже сейчас.
