Вот только добираться до Венечки относительно долго — он жил на проспекте Миран, а Ромка с Лешкой — на «Рижской». Куда удобнее было б ходить к Славке, но в его компе, как назло, тоже что-то не ладилось. Все по любимому Ромкой закону Мэрфи: если какая-нибудь неприятность может случиться, она случается.
Правда, друзья решили эту проблему иначе: Венечка сам входил в их электронные почтовые ящики и зачитывал им все их письма по телефону. И Лешка тешила с себя надеждой, что Артем не пишет ей теплых слов, потому что его письма читают все кому не лень. А теперь стала думать, что вовсе не потому, а просто нет у него к ней никаких чувств. Потому что он и раньше, до поломки модема, многословностью не отличался, да и сейчас бы нашел способ, как ей о них сказать. Телефон-то всегда под рукой.
Лешка без всякого аппетита съела маленький бутерброд, запила его чаем, села в другой комнате в кресло и включила телевизор. Шли новости с Ближнего Востока. В глаза бросился взорванный автомобиль, кровь на асфальте, санитары с носилками. Такие сцены давно стали привычными, и она, вздохнув, решила найти что-нибудь повеселее. Но прежде чем переключить канал, увидела валяющегося среди груды обломков большого мягкого мишку, лишившегося своего маленького хозяина, и ее пронзили острая жалость к погибшему ребенку и одновременно жуткий страх. А вдруг у них в Москве тоже что-нибудь взорвется? Ведь так уже было, и не раз. И дома летели в воздух, и вагоны в метро. И у Артема в его Англии все это было, и нет гарантии, что не случится снова.
Когда болеешь, в голову лезут самые дурные мысли. Лешка тряхнула головой, пытаясь отогнать страх, но не вышло. Она часто вспоминала, как летит под поезд, но тот испуг был внезапным и скоро прошел, а этот, липкий, прилипчивый и никак с ней не связанный, почему-то не проходил, хотя она считала себя смелой и отважной, и никто из ее друзей в этом не сомневался.
Лешка достала из кармана свой талисман — красивый перстень с горным хрусталем, подарок Маргариты Павловны. Она повертела перстень в руках и представила себе, что он волшебный и может исполнить любое ее желание. И что бы она загадал? Ну конечно, чтобы они снова оказались втроем в Медовке: она, Ромка и Артем. И тогда бы ей стало легко и весело.
Но, увы… Чудес не бывает. И почему кругом одни неприятности? Еще и заболела зачем-то. И как же болит голова! Ни порисовать, ни почитать. Лешка включила музыку, легла, откинулась на подушку и снова уснула. Дик сопел на полу рядом с ее диваном.
Пес ее и разбудил — потянул одеяло зубами. Привстав, Лешка взглянула на часы. Половины дня как не бывало. Мама говорит, что больным спать полезно. А Дик встал лапами на диван и ткнулся мокрым носом в ее плечо. На собачьей морде было написано: «Почему не встаешь? Я гулять хочу, не видишь, что ли?»
Где же Ромка? Занятия давно кончились, а его до сих пор нет.
Она схватила телефон, чтобы ему позвонить, но во входной двери заскрежетал ключ.
— Эй, что так долго? Мы тебя заждались.
— А нас на классный час задержали. Есть хочу, умираю просто.
Ромка, не разувшись, протопал на кухню и распахнул холодильник.
— Сначала, пожалуйста, Дика выведи, он давно просится, а я тебе пока обед разогрею. Вернешься и поешь, — накинув на себя халат, смиренно попросила Лешка.
— Опять твой Дик! — Ромка страдальчески вздохнул, но не стал перечить больной сестре. — Так и быть, схожу с ним. Но учти, ненадолго. На пять минут. Меня Славка ждет.
Хоть так, подумала Лешка, надевая на пса ошейник. Она выздоровеет, и Дик еще нагуляется.
— А ты взрывов не боишься? — проводив их до двери, как бы между прочим, спросила она.
— Чего? — не понял Ромка.
— Ну, что ты будешь идти или где-то там ехать, а тебя вдруг взорвут какие-нибудь террористы.
— Совсем сдурела? — Ромка покрутил пальцем у виска. — Да кто ж об этом думает? Только свихнутые. А раз так — лечиться надо. Ведь чему быть — того не миновать. Пошли, урод, — сказал он Дику и потянул его к двери.
Еще до того, как у Лешки поселился Дик, она мечтала, как они со Славкой гуляют каждый со своей овчаркой: он — с немецкой, она — с кавказской, и все заглядываются на их красивых собак. Однако мечта ее успехом не увенчалась: псы друг с другом не поладили.
Когда Лешка вывела во двор в первый раз своего Дика, то хорошо воспитанный Славкин Джим, вертя хвостом, довольно миролюбиво подошел к незнакомцу, чтобы его обнюхать. Но Дик на него так рявкнул! Джим в долгу не остался. Он кинулся на Дика, еще секунда — и псы сцепились бы на смерть. Славка от греха подальше утащил своего любимца в другой двор, а Лешка утянула Дика домой. Следующая попытка была еще плачевнее — Джим, завидев чужака, сразу не стал с ним церемониться, и они опять друг друга чуть не загрызли.
Ромка знал, что Славка не выйдет гулять с Джимом, пока они с Диком не уйдут со двора, и поэтому быстро обошел с ним несколько кустов и завел домой.
— Сам виноват, недоразвитый, — швырнув поводок на пол, сказал он, обращаясь и к Лешке и к псу одновременно. — Ладил бы с Джимом и гулял, сколько влезет.
Быстро поев, Ромка выбежал во двор, где его уже ждал Славка. Джим бегал неподалеку.
— Все-таки немецкая овчарка лучше кавказской, — заметил Ромка. — Гуляй с Диком не гуляй, никакой тебе благодарности. Глупый он еще, невоспитанный.
— Просто ты его не любишь, и он это чувствует, — возразил Славка.
— За что его любить, если он меня не любит? Ладно, говори, что будем делать.
— Мне к дяде Андрею надо зайти. Он у меня, сам знаешь, не только доцент, но еще и библиофил — книжки редки собирает. Знаешь, сколько их у него? Хоть отбавляй. Первым начал составлять библиотеку наш прадед, потом его дело продолжил дед, а теперь все это добро дяде Андрею досталось. И я хочу попросить у него одну редкую книжку о Пушкине. У нас сочинение завтра, ты не забыл? Или у вас оно в другой день будет?
Славка был Ромкиным ровесником, но учился не в его классе, а в параллельном.
— И у нас завтра, — досадливо поморщившись, вспомнил Ромка.
— Вообще дядьке надо позвонить, прежде чем идти. Может быть, ни его, ни Ирки еще дома нет. — С озабоченным видом Славка похлопал себя по карману. — Я телефон забыл. Дай мне свой.
— И я свой дома оставил. Но это же рядом, давай пройдемся. Все равно ведь гуляем.
Славка окликнул Джима и пока брал его на поводок, мимо них прошел небольшой мужичок в серой кепке, грязной, замасленной куртке и не менее грязных брюках. Он не обратил бы на мужичка внимания, но Ромка принял подобострастный вид и заискивающе улыбнулся.
— Здрасте, дядя Витя.
Мужичок хмуро кивнул и быстро прошел вперед.
— Кто это? — удивился Славка.
— Кто, кто. Слесарь наш. Не знаешь, что ли? Ну да, ты ж недавно здесь поселился. Он краны чинит и все такое. Мама говорит, к нему нужно относиться с подчеркнутым уважением и почтением, а то они или не придет, когда надо, или схалтурит, и тогда мы соседей зальем.
Славка вдруг переменился в лице, из добродушного оно стало гневным.
— Так это тот самый ворюга?!
— Почему ворюга?
— А он у нашей Ирки золотую цепочку стырил. Она на виду лежала, а после его визита как испарилась. Больше к ним никто из посторонних не приходил, только этот Виктор Иванович трубу чинил. Значит, это он самый и есть.
— А когда он к ним приходил?
— Примерно месяц назад.
— А они в милицию обращались?
— Нет, не обращались. Потому что Ирка цепочки хватилась не сразу, а не пойман — не вор. Просто теперь за ним следить надо. Учти на будущее, если он к вам придет что-нибудь ремонтировать.
— Римский философ Сенека сказал, что пьянство — это добровольное сумасшествие. Что возьмешь с алкаша? — пожав плечами, философски заметил Ромка. — А то, что он пьющий, известно всем. Увидел вещь — взял на пропой, обычное дело. Видно, похмелиться хотелось. Его пожалеть надо и полечить. Он больной и несчастный.
— Вот и жалей, пока он у вас ничего не спер. Знаешь что, ты постой здесь с Джимом, а я один к дядьке сбегаю. Зачем вам со мной ходить, лишнюю грязь таскать.
Славка отдал Ромке собачий поводок и скрылся в подъезде.
Ромка отошел к кустам, куда потянул его Джим, и вдруг опять увидел дядю Витю. Тот стоял в сторонке, у другого куста, и неотступно смотрел на свои часы. По всей видимости, сантехник кого-то ждал.
А издали послышался автомобильный гул, и к подъезду с ревом, на большой скорости подкатила милицейская машина. Из выскочили вооруженные люди в форме и бросились в дом, чуть не сбив с ног Славку, который как раз выходил из двери.
— Пусто. Ни дядьки, ни Ирки. Не пришли еще. А к кому это милиция примчалась?
Ромка пожал плечами.
— Пойди глянь, если охота.
Славка убежал назад. Ромке тоже захотелось посмотреть, что там случилось, но не оставлять же Джима на улице. Он обернулся. Дядя Витя не ушел, а тоже с интересом следил за подъездом.
