– А для женщин группа есть?
– Для дам? – растерялись офицеры. – Нет, так никто же не выразил пожелания…
– Мы с Дашей выражаем. Правда, Дашенька? Вы уж об этом объявите, может, и другие дамы сыщутся.
– Обязательно объявите, – попросила я. – А то нам придется стрелять в одной группе с вами, и многим после будет неловко.
– Да уж! – воскликнул Михаил, воспринявший все эти слова всерьез. – А ведь зная Дарью Владимировну, мы могли бы сами догадаться, что подобное может случиться. Это как же все теперь преподнести?
– Сообразите уж как-нибудь, – рассмеялся дедушка. – Женщины нынче стремятся к равенству с мужчинами во всем, а вы об этом не подумали!
– И еще, – обратился к офицерам Александр Сергеевич. – Запись, я полагаю, еще не закрыта? Я бы хотел принять участие.
– В какой группе?
– В офицерской, конечно. Я ведь хоть и в отставке, но все же русский офицер. Какой там у вас взнос предусмотрен?
– И куда же мы пойдем? – спросил Петя.
– Полагаю, что лучше всего к вокзалу. Вокруг него много темных улиц, а с другой стороны, он в центре города и там немало прохожих.
– Боюсь, что нам долго придется бродить по этим темным улицам.
– Все может быть.
– И отчего нам было не переодеться? Я не про маскарад, я про более простую одежду.
– Во-первых, – пришлось объяснять мне, – это лишние проблемы, родители могли бы заметить. Что бы мы им сказали? А в нарядной одежде они нас легко отпустили, полагая, что мы станем прогуливаться в самых людных и безопасных местах.
– А что у вас во-вторых?
– Петя, ну сами подумайте. Если дома, в России, вам удалось найти подходящий образ, чтобы посетить бандитский притон – и то вы не стали бандитом рядиться, а притворились сыном мелкого чиновника, нуждающегося в не совсем обычной и не совсем законной услуге – то здесь вы, да и я, по-французски и то говорим так, что видно издалека, что мы иностранцы, а уж специального языка лихих французских людишек или даже простолюдинов мы и вовсе не знаем. Так какой смысл притворяться? А просто беднее выглядеть смысла нет. На богато одетых грабители быстрее сыщутся. Нам же важно не то, чтобы они нас за своих приняли, а чтобы мы на них нужное впечатление произвели.
– Ладно, будем производить нужное впечатление.
– И еще я думаю, что нам на словах нужно быть очень культурными и даже ласковыми.
– А на деле?
– На деле придется быть пожестче.
Когда Петя стал за столом играть ножом, мысль, никак не желавшая сложиться у меня в голове во что-то дельное, вдруг стала понятной и четкой. Раз наш бельгиец, как всегда, воспользовался для своих грязных дел услугами местных бандитов и взломщиков, то и нам следует поступить так же! Найти не страшных убийц, конечно, но жуликов или воришек. Запугать их как следует, чтобы прониклись к нам уважением – они по-иному обычно не понимают. Вот для чего и должна пригодиться игра с ножами, думаю, что девушка, ловко играющая большим ножом на темной улице, напугает даже бандита, во всяком случае, смутит на время, а там видно будет: ограничиться этим или применить силу.
Вот и шли мы сейчас с Петей в не самые подходящие для прогулок поздним вечером места и желали, чтобы на нас напали.
– Даша, а мы не выдадим своими действиями невесту Джона Смита?
– А это как мы себя поведем, как нам удастся все проделать.
– Ох, Даша! Другие девушки крестиком вышивают, а мы с вами за уличными грабителями охоту ведем!
– А вы, сударь, никак боитесь?
– Я за вас боюсь!
– Знаю. Мне и самой не хочется этого делать и, честно сказать, немного страшно. Но уж больно резво начали развиваться события. И нам нужно если не отыскать нашу светлую личность…
– Кого?
– Огюста Лемье.
– А! Лемье же по-французски означает свет. А поскольку он личность темная, то ирония…
– Петя! Не отвлекайтесь на пустые разговоры. На чем я остановилась? Нам нужно если не отыскать, то хотя бы смутить Лемье. Он узнает, что его разыскивают очень необычные люди, начнет нервничать и выдаст себя. А комиссару Лагранжу только этого и надо.
– Интересно, удалось ему кого-нибудь схватить… Даша, кажется, мы нашли, кого искали.
– Петя, они уже полквартала за нами топают. Я думала, что вы их давно заметили.
– Не заметил. Идем дальше?
– Конечно. Должен же кто-то из их шайки зайти спереди. Только держитесь середины улицы.
Через несколько шагов там, где редкий в этих местах фонарь был разбит и тьма становилась почти непроницаемой, замельтешили смутные тени.
– Двое, – шепнула я.
– И сзади столько же.
– Боюсь, есть еще кто-то. Должен же у них кто-то… Как там говорят?
– На шухере стоять.
– Вот-вот.
Наконец нас окликнули, как я и ожидала, сзади.
– Эй, месье, не скажете нам, который сейчас час?
Петя развернулся к ним, я оборачиваться не стала, нужно же было кому-то наблюдать за теми, кто собирался напасть спереди.
– В точности я вам не скажу, месье, – очень вежливо и добродушно ответил Петя. – Но время позднее, и вам давно пора лежать в постельках.
Наглость ответа при предельной его вежливости смутила грабителей, но не остановила.
– Месье очень разговорчив, – сказал один из них, доставая нож. – Возможно, ему стоит укоротить язык?
– Чем же, месье, вы собрались это сделать? – спросила я, поворачиваясь к нему, а Петя, напротив, развернулся в другую сторону.
– Да вот этим ножом, мамзель! Я могу и вам личико попортить, так что не брыкайтесь, а снимайте сережки. А то будет бо-бо.
– Месье, вы грубиян. Кстати, а где же ваш нож?
– А это чего? – опешил бандит.
Вблизи оказалось, что мы нарвались на своих ровесников, и это было более чем кстати, легче будет общий язык найти.
– Это? Это у вас зубочистка какая-то.
– Мамзель, видимо, не видала ножей…
– Это я не видала ножей? Да у меня самой ножей тысяча. Вот, например, это ножичек, а не какая-то зубочистка!
Нож, который я неожиданно извлекла на свет, вернее в сумрак ночной, и впрямь выглядел намного солиднее того, что держал в руках малолетний бандит. И уж когда он засверкал, прыгая сам по себе в моей руке, бандит невольно попятился. Но тут же они с молчавшим до сей поры товарищем кинулись вперед, а за моей спиной раздался топот еще двух пар ног. Получалось, что раз они способны выполнять нападение вот так, без команды даже, то бандиты эти все-таки не были полными новичками, имели опыт, и это тоже было для нас хорошо. Кинувшись на нас вчетвером с двух сторон одновременно, они скорее всего хотели дружным наскоком сбить нас с ног и сильно рассчитывали, что, валяясь на земле, мы не сможем оказать серьезного сопротивления. Они, конечно, до чрезвычайности заблуждались в этом, но я даже и валяться не собиралась. А вот этим двоим, что неслись на меня во весь опор, пришлось полететь на землю кубарем. При этом – молодцы все-таки очень одновременно на нас накинулись, хоть это и сыграло против них, – один из них лоб в лоб столкнулся с третьим своим товарищем, которому подножку поставил Петя.
– Стой! Ну ты это зря! – вскрикнул у меня за спиной Петя, от усердия перешедший на русский, и тут же на мощеную мостовую очень звучно шмякнулось еще одно тело.
– Лежать и не дергаться! – приказала я и наступила ногой на руку, потянувшуюся к выпавшему ножу. – Не украдут твою зубочистку. Кто у вас тут на страже остался, зовите!
Петя по очереди брал ошеломленных падением на мостовую бандитов и стаскивал их в кучку.
– Что, сбежал ваш страж? Умнее вас оказался? – спросила я еще раз и для острастки поиграла ножичком у самого носа одного из жуликов.
Был ли у них кто на страже, сбежал тот или продолжал прятаться, все равно нам приходилось быть настороже.
– Кстати, а зачем шейх просил в этот раз наловить упитанных? – поинтересовалась я деловитым тоном.
– Так он собрался крокодилов ловить, а это самая лучшая приманка! – ответил Петя не раздумывая, лишь старательно подбирая французские слова. – Вот за этих троих он нам хорошо заплатит, не поскупится! А вот этого и тащить к нему смысла нет.
– А на пугало для огорода? Сделает из него чучело и поставит птиц пугать.
– На чучело он сгодится, да только нам от этого никакой прибыли, одна морока тащить его.
– Ну, тогда здесь его и оставим.
Тот, которого решено было оставить здесь, не удержал вздоха облегчения. Соображали они сейчас туго, но все равно до их сознания доходило, что речь идет о чем-то страшном. А тут пообещали здесь оставить.
– Хорошо, – согласилась я. – Здесь и оставим. Только поиграемся чуток. А после, что от него останется, то и оставим. Повезло тебе, парень, можешь считать, легкой смертью обойдешься. Не то, что эти!
От таких слов самый щуплый из ночных разбойников задергался и стал сучить ногами. Тут же к его подергиваниям присоединились остальные.
– Вы ногами зря не дергайте, – строго предупредил их Петя. – А то поступим с вами, как шейх Махмуд. У него с галеры ни один гребец не сбежал, а все по одной причине – он им ноги до колен укорачивает.
