На следующее утро мистер Фрай и в самом деле сходил с ума — но не от зависти к членам Детективного клуба, которым так повезло. Он злился, потому что к девяти часам они так и не пришли на завтрак.
— Простите! — пробормотала Холли в телефонную трубку, когда слезла с постели и ответила на его звонок. — Наш будильник не сработал.
Между тем человек-будильник еще мирно посапывал во сне. Холли схватила огромное одеяло и сдернула его с постели.
— В чем дело? — простонала Белинда. — Еще рано.
— Завтрак заканчивается через двадцать пять минут! — объявила Холли. — А мистер Фрай уже клокочет от злости.
Белинда быстро вскочила. Ее ничуть не волновал гнев учителя, но вот остаться без завтрака она никак не могла.
Через десять минут Холли, Трейси и Белинда вошли в ресторан. Их встретили яростные взгляды учителей и веселые крики друзей: «Вот и девчонки из шале!» и «Как, хорошо вы устроились вместе с прислугой?»
Детективный клуб только загадочно улыбался в ответ. Они ведь знали то, что другим было неведомо, — им предстояло провести семь дней в неописуемой роскоши. Их улыбки стали еще радостней, когда девочки посмотрели на уставленный яствами стол. Белинда поскорей схватила тарелку
— Вот это, я понимаю, горнолыжный курорт! — воскликнула она.
— Ну вот, наконец-то вы поели. Теперь я могу рассчитывать на ваше внимание?
Мистер Фрай собрал всех своих подопечных в холле, чтобы сообщить им распорядок дня. Правда, Холли почему-то показалось, что слова учителя предназначались в основном членам Детективного клуба.
— Как, все довольны своими комнатами? Я со страхом ожидаю, что на меня обрушится град жалоб.
— Жалоб не будет! — еле слышно пробормотала Белинда.
— Когда мы прибыли вчера вечером в отель, — продолжал мистер Фрай, — большинство их вас, вероятно, заметили, как «Скорая» увозила в больницу лыжника. Оказывается, это был один из лыжных инструкторов.
Холл недовольно загудел.
— Ладно, ладно, — отмахнулся учитель. — Тут ничего не поделаешь. Администрация отеля срочно пытается найти замену, однако пока что нам придется внести в наши планы кое-какие коррективы. — Мистер Фрай нервно облизнул губы. Ему предстояло объявить не слишком приятную вещь. — Я вынужден разделить всех вас на две группы. Сегодня кататься на лыжах сможет лишь одна группа. Очередь другой настанет завтра.
— Я уже догадываюсь, в какую мы попадем группу! — прошептала Белинда.
— Однако, — мистер Фрай возвысил голос, перекрывая жалобы и стоны, пронесшиеся по холлу, — я рад сообщить, что группа, оставшаяся на сегодня без лыж, сможет покататься на коньках. На доске вывешены списки двух групп, и информация насчет катка. Через полчаса мисс Джексон будет ждать лыжников возле отеля. Группа конькобежцев собирается в одиннадцать десять у входа на каток. Я буду ждать вас там. Прошу не опаздывать.
Тут он бросил многозначительный взгляд на членов Детективного клуба, после чего поспешно удалился, чтобы не выслушивать жалобы тех, кто не попал в лыжную группу.
— Группа конькобежцев! — объявила Трейси, появляясь из толпы ребят, собравшейся перед доской объявлений.
— Так я и думала, — сумрачно пробормотала Холли.
— Мы все втроем? — спросила Белинда.
Трейси кивнула.
— Совсем неплохо, — усмехнулась Белинда. — Значит, у нас есть пара часов на знакомство с окрестностями отеля, а потом немного покатаемся на коньках. Превосходно.
— С каких пор ты так полюбила коньки? — поинтересовалась Трейси.
— Я их пока что не полюбила, — ответила Белинда. — Но по крайней мере я могу стоять на них, не опасаясь, что они умчатся от меня вниз по склону горы. К тому же у нас появилась возможность еще раз перекусить до обеда. Ведь мы все-таки приехали сюда отдохнуть.
Белинде потребовалось не более десяти минут, чтобы найти симпатичное кафе. Оно находилось на боковой улочке в нескольких сотнях метров от отеля. Но Холли и Трейси настояли на том, чтобы перед этим осмотреть городок.
— Вдруг мы забудем, где оно находится? — с опаской спросила Белинда.
— Тогда отыщем другое, — отрезала Трейси.
— А если тут больше нет ни одного кафе?
— В таком случае нам придется довериться твоей феноменальной способности чуять пирожные в радиусе трех километров, — сказала Холли.
— У меня это не всегда получается, — возразила Белинда. — Если у меня насморк, я чую их лишь на расстоянии двух километров.
— Тогда лучше не простужайся.
— Мы все сейчас простудимся, если будем стоять на месте, — заявила Трейси. — Мне уже холодно. Давайте снова вернемся на солнце.
В узкой улочке в тени домов температура держалась ниже нуля. Объяснялось это тем, что, несмотря на яркое солнце и по-летнему голубое небо, они все-таки находились высоко в горах.
Девочки больше часа бродили по австрийскому городку, а когда снова вернулись к кафе, их ждал восхитительный горячий шоколад и щедрые порции шоколадного торта, украшенного башнями из густых взбитых сливок.
— Как ты нам говорила? Как называется такой крем? — спросила Трейси, отправив в рот последнюю ложку второй порции торта.
— Шлагзане! — пробормотала Белинда с набитым ртом.
— Как пишется это слово по-немецки?
— Пишется? Да она произнести его правильно не может! — засмеялась Холли.
— Я нормально его произношу, — запротестовала Белинда. — Но только так, как в Германии. Не обязательно говорить, как австрийцы!
— Так ты никогда не попадешь в число любимчиков мистера Фрая, — заметила Трейси.
— Мистер Фрай! — спохватилась Холли. — Пошли скорей на каток, иначе мы опоздаем.
Учитель уже нетерпеливо поглядывал на часы, когда Холли, Трейси и Белинда подбежали к группе ребят, собравшейся у входа на каток. Он мельком и с явным неодобрением взглянул на подруг и выдал весьма лаконичную порцию наставлений.
— Не валять дурака. Не выпендриваться. Не орать на весь каток. И никаких происшествий и травм. Понятно?
Картину поняли все.
— Вот и хорошо. Ступайте, — распорядился мистер Фрай. — Желаю приятно провести время.
— Как? — пробормотала Белинда.
Мистер Фрай смерил ее подозрительным взглядом, но промолчал.
Открытый каток был заполнен до отказа. Когда Белинда, Холли и Трейси вышли на лед, там не было ни единого свободного уголка.
Белинда сделала два шага и грохнулась.
— Виновата вон та девчонка, — пожаловалась она подругам, пока те поднимали ее на ноги. — Та самая, в шерстяной шапочке, желтой с лиловым. Она подъехала слишком близко ко мне, я отшатнулась и не удержала равновесие.
— Ну, конечно! — улыбнулась Трейси, которая в это время высмотрела на льду свободный пятачок и собиралась направиться туда. — А горы стоят по колено в твоем любимом шлагзане!
Холли с трудом сдерживала смех.
— Ты не ушиблась? — спросила она Белинду.
— Конечно, нет — гордо заявила та. — Настоящая всадница умеет падать и не ушибаться.
— Пожалуй, — согласилась Холли.
— Ты что, не веришь мне? — возмутилась Белинда. — Думаешь, я совсем не умею кататься на коньках?
— Что ты, верю, — солгала Холли. — Просто на льду так много катающихся, что тебя опять могут сшибить с ног.
Белинда задумалась на мгновение.
— Ты права, — наконец согласилась она. — Пожалуй, я буду держаться поближе к стенке катка. Там и подтянуться легче, если меня снова сшибут.
— Это ты здорово придумала!
Холли поглядела вслед Белинде, заковылявшей к краю катка, а потом быстро помчалась на поиски Трейси.
Опытные конькобежцы вроде Трейси и Холли еще могли устроиться на многолюдном катке, скользя с одного открывшегося пустого пятачка на следующий. Но для менее ловких и умелых кататься было практически невозможно. На льду все время кто-то сталкивался, хотя, к счастью, все обходилось без травм.
Минут через двадцать Холли примчалась к краю катка, чтобы перевести дух. Трейси затормозила рядом с ней.
— Что такое? — спросила она.
— Ничего, просто решила немного постоять, — ответила ей Холли.
— Как я и говорила: много слов — мало упражнений.
Холли покачала головой:
— Слишком много шоколадного торта и мало места в моем желудке.
— Понятно, — улыбнулась Трейси. — Сейчас я сделаю еще кружок и подъеду к тебе.
Трейси уже набирала скорость, когда остановилась и уставилась куда-то через весь каток.
— В чем дело? — спросила Холли. — Ты высмотрела Белинду?
В это время Белинда ковыляла вдоль дальней силась и уставилась вести дух. тенки катка, постепенно набираясь уверенности.
— Нет. Не Белинду, — ответила Трейси. — Мне показалось, что там мелькнуло чье-то знакомое лицо.
— На этом катке тебе знакомы по крайней мере двадцать лиц.
