— Очень красивая, — сказал дядя Майк. — Где вы ее нашли?
Джилл принялась усердно намазывать хлеб маслом.
— Около бухты, — пробормотала она. — В ней лежали ягоды и какая-то рыбешка.
Дядя Майк поставил миску на стол.
— Луиза, — сказал он, улыбаясь, — кто-то решил подшутить над Вуди. В этих краях уже сотни лет не было индейцев, живших собиранием ягод!
— Но узор очень красивый, — заметила тетя Луиза, проводя пальцем по бороздкам на дне миски. — Эти линии изображают молнию.
— Она очень старая? — спросил Томми.
Дядя Майк пожевал губами.
— Да нет, ее сделали года два назад, не больше. Наверное, в Мексике, машинным способом. Видимо, кто-то из приятелей Вуди подбросил ему эту миску в надежде, что он расскажет своим друзьям и даже сообщит в газеты и окажется в дурацком положении.
— Ты думаешь, это просто сувенир? — разочарованно спросила Джилл.
— Конечно. Все это слишком нелепо. Миска, ягоды, рыбешка!
Джилл поставила миску на колени.
— А по-моему, она старинная, — не сдавалась она.
— Свози ее завтра в Антропологический музей и попроси хранителя определить, когда она была сделана, — посоветовал ей отец.
— Правильно. Мы так и сделаем, — сказала Джилл. — Мама, можно?
— Если хотите, — ответила тетя Луиза. — Во всяком случае, отдохнете денек.
Утром тетя Луиза проводила их до остановки, и они сели на городской автобус. Музей находился в огромном парке между центром города и гаванью. Он больше походил на заповедник, чем на городской парк — сотни акров холмов, заросших деревьями и травой. Там было много аттракционов, спортивных площадок, зоопарк и несколько музеев, помещавшихся в зданиях, выстроенных в испанском стиле.
Томми и Джилл шли через просторные гулкие залы, миску они несли в хозяйственной сумке. Стеклянные витрины одного зала были заняты предметами индейского быта — наконечники стрел, каменные ножи, глиняная посуда. Неожиданно Томми ахнул и указал на миску в одной из них.
— Смотри!
Они уткнулись в стекло носами, стараясь получше рассмотреть миску. Джилл вынула их собственную миску, чтобы сравнить ее с музейной.
— Они не одинаковые, — сказала она, — но очень похожи. Как будто их сделал один мастер.
Томми прочитал надпись на медной дощечке.
— «Глиняная миска индейцев пуэбло, найдена в окрестностях горы Блэкмаунтин, шт. Нью-Мексико, около 1200 г. н. э.».
— Тысяча двухсотый год! — ахнула Джилл. — Так ей же восемьсот лет.
Они посмотрели друг на друга.
— Этого не может быть! — сказал Томми.
К ним подошел дежурный и уставился на миску в руках Томми.
— Где вы ее взяли? — строго спросил он.
— Она наша, — ответил Томми. — Мы хотим узнать, когда ее сделали.
Дежурный взглянул на витрину, проверяя, заперта ли она.
— Я готов был поклясться, что это одна из наших, — пробормотал он, взял миску и осмотрел со всех сторон. — Либо эпоха пуэбло, либо очень хорошая копия, — сказал он. — Хранитель уехал часа на два. Хотите оставить ее? Он вам позвонит.
Дежурный записал их имена и спросил, где они нашли миску.
— Мой… мой отец нашел ее, когда путешествовал, — запинаясь, сказала Джилл, — прошлым летом. — И добавила: — В Нью-Мексико.
Томми удивленно взглянул на нее, не понимая, почему она солгала, уж про Сан-Диего-то могла упомянуть.
Дежурный повторил, что им позвонят, и они ушли.
— Почему Нью-Мексико? — спросил Томми.
— Потому что не хочу, чтобы в бухту нахлынули всякие любители глиняных горшков! — сказала Джилл. — Если это настоящая индейская миска, это попадет в газеты.
Когда они вернулись домой, тетя Луиза сказала им, что только что разговаривала с хранителем.
— Он сказал, что это подлинная миска индейцев пуэбло, — взволнованно сообщила она. — Он спросил, не хотите ли вы преподнести ее в дар музею. Ей не меньше восьмисот лет.
— Она принадлежит Вуди, — ошеломленно сказала Джилл. — Надо спросить у него.
— Зачем вы сочинили, будто папа нашел миску в Нью-Мексико? — спросила ее мать.
Джилл повторила свое объяснение.
— А если там еще есть глиняные миски, то мы найдем их сами, — объявила она.
Отправляясь спать, Томми и Джилл задержались в коридоре.
— А разве в те дни индейцы путешествовали на такие большие расстояния? — спросила Джилл. — Сан-Диего ведь очень далеко от Нью-Мексико.
— Не знаю. Но даже если и так, — ответил Томми, — они же все давным-давно умерли.
Джилл пожевала кончик своей косички.
— А вдруг одно маленькое племя, — размышляла она вслух, — не захотело отсюда уехать. Прятались они в каньонах и других глухих местах. Питались… ну…
— Ягодами и рыбой? Джилл, индейцев больше не осталось!
— Один все-таки остался! — отпарировала Джилл.
Утром, пока они завтракали, дядя Майк позвонил по телефону. Его рассерженный голос был слышен даже сквозь закрытую дверь. Он вернулся из кухни с пылающим от гнева лицом.
— Этот мой сумасшедший адвокат! — взорвался он. — Я плачу ему приличные деньги, и что бы вы думали, он мне советует? «Держитесь подальше от луж»!
— Но почему? — спросила тетя Луиза.
— Потому что, по его мнению, кто-то пытается устроить мне большие неприятности. Он говорит, если я буду ходить туда, все может повториться снова.
— Но, Майк, ты же не можешь бросить работу! — сказала тетя Луиза.
— И не собираюсь, — свирепо буркнул дядя Майк. — Но он настаивает, чтобы я не ходил туда, во всяком случае, до судебного разбирательства на следующей неделе. Если случится еще что-нибудь подобное, и я не смогу доказать своей невиновности, у меня точно отберут разрешение.
— Ну, ничего, — бодро сказала тетя Луиза, — впереди еще много хороших приливов, и дети тебе всегда помогут.
Дядя Майк задумчиво поглядел на Джилл с Томми.
— Во всяком случае, в лаборатории у меня дел хватит. А почему бы вам, ребятки, не поработать сегодня в более глубоких лужах? Возьмите маски и трубки. Прилив сегодня высокий, но, если не боитесь вымокнуть, можете принести хороший улов. Келли, ты хорошо плаваешь?
— Да, сэр. Ну, то есть довольно прилично.
— Ну, для глубины в три фута это годится. Только глубже не заплывайте.
Джилл позвонила Вуди, а дядя Майк начал укладывать снаряжение в багажник велосипеда Томми. Он показал ему, как пользоваться дыхательной трубкой, и подогнал для него маску. Затем собрал несколько банок и пластмассовых коробок для более мелких животных и прицепил тележку к велосипеду Джилл. Она сбежала вниз, держа пакет с едой, и они укатили.
Вуди ждал их у шоссе. Они доехали до туннеля, спрятали велосипеды и сошли в бухту по тропе. Вуди не заговаривал ни об индейцах, ни о глиняных мисках. Томми решил, что всего этого с него пока хватит. Когда открылась бухта, они увидели, что камни почти все под водой.
— Вода останется высокой еще час, — объявил Вуди. — Может, пока вы покопайте со мной, а потом я помогу вам?
Они прошли по тропе до раскопок, и каждый выбрал себе квадрат.
— Откладывайте все целые раковины, — важно сказал Вуди. — Осколки выбрасывайте, если только они не покажутся вам особенными.
Черная земля была словно густо начерчена крохотными осколками белых ракушек. Время от времени Томми попадались раковины гребешков — их он откладывал в сторону. Но думал он о другом, как, очевидно, и Вуди. Потому что тот вдруг сел на край ямы и посмотрел на него с Джилл.
— Расскажите еще раз, что вам сказали в музее, — попросил он.
Они повторили все с самого начала, а он слушал, задумчиво хмурясь.
— Исчезнувшее племя! — сказал он. — Значит, в этих местах должны быть еще миски. Но кто откопал ту? И почему он оставил ее в туннеле?
— А потому, что он там живет, — заявил Томми. — Ему же надо в чем-то держать еду, вот он и воспользовался миской.
Он оглядел склон холма. А что, если они наткнулись на убежище Парикмахера Смита? Вдруг он заметил какое-то движение на пляже.
— Кто это? — спросил он.
Джилл и Вуди обернулись.
— Таинственный Смит, — сразу сказала Джилл. — Он просеивает песок. Странно, раньше он никогда не занимался этим здесь. Обычно он обходит большие общественные пляжи.
— Сокровища! — воскликнул Томми. — Он ищет сокровища, спрятанные контрабандистами. Поэтому он и старается прогнать нас отсюда.
Они продолжали смотреть на странную фигуру в военной форме времен второй мировой войны и красной кепке. В руках у него было решето. Стоя на четвереньках, он зачерпывал в него песок, затем просеивал его и внимательно изучал то, что оставалось на сетке.
— Пойдемте-ка, посмотрим, что он ищет, — предложила Джилл.
Томми вовсе не хотелось еще раз встретиться со Смитом. Но он понимал, что им следует узнать, чем он там занимается.
