Это была единственная комната, где стекла в окнах сохранились, и хотя снаружи стояла страшная жара, они были наглухо закрыты. Но жара совсем не беспокоила двоих наркоманов, которых Чипс и Дуст увидели на этой кухне.
Один из них, молодой парень с осовелым взглядом и длинными сальными волосами, склонился над газовой плитой и кипятил над огнем какую-то бурую жидкость в алюминиевой кружке. Второй, пошатываясь, следил за этим процессом. Наркоманы не проявили к Чипсу и Дусту никакого интереса, в их поведении сквозило усталое равнодушие. Они тупо молчали, не смеялись. В их поведении, в глазах не было интереса к жизни или хотя бы испуга за нее, ощущения опасности или ожидания того, что может случиться в следующий момент. Казалось, что усталость от наркотика, зависимость от него навсегда оставила след на их лицах и в глазах - такими они были тусклыми и безжизненными.
- Где Боксер, пацаны? - спросил у них Чипс.
- Ванну принимает, - даже не посмотрев на Чибисова, негромко ответил длинноволосый, - во дворе.
Чипс и Дуст вышли из коровника и нашли Боксера у колодца, в тени деревьев. Он спал в наполненном до краев резиновом надувном бассейне: в таких обычно купаются дети на дачах. Боксер был в тельняшке, в камуфляжных штанах и в старом, без кокарды, выцветшем на солнце голубом берете бывшего десантника. Тугие кольца мокрых волос спадали на его загорелый лоб, на вмятине сломанного носа блестела капля, к нижней губе прилип потухший окурок. Перед Боксером поперек бассейна лежала доска, на которой стояла початая бутылка пива и синее блюдце с ломтиком сыра, прогнувшимся от жары.
- Пора вставать, Боксер! Солнце давно взошло на востоке! - крикнул Чипс и потряс его за плечо.
Боксер открыл один глаз, потом второй и, часто моргая, уставился на дружков.
- О! Кого я вижу! Чип и Дейл - веселые бурундучки! Рад вас видеть, - произнес Боксер. - Одну секундочку. - Он выплюнул окурок, облизал пересохшие губы и с головой ушел под воду, а через несколько секунд, вынырнув, снял с головы мокрый берет и стал его выжимать. Потом приподнялся, хотел было встать, но не нашел в себе сил и снова погрузился в воду, подняв волны вокруг своего мускулистого тела. - Ох, страдаю я от этой жары, как пингвин в Африке. - Боксер сокрушенно помотал кудрявой головой. - С утра до вечера весь в липком поту, хожу мокрый, как дельфин. И пупырышки по всему телу так и бегают, так и бегают, гады. Только вода и спасает. В ванне не так погано. - Внезапно он удивленно посмотрел на дружков, словно увидел их в первый раз. - А вы, собственно, зачем приехали-то? Мы ведь договорились встретиться в Москве через неделю, разве не так?
- Так. Но у нас товар кончился. Чтобы не сидеть неделю без работы, мы решили приехать. А это тебе гостинец, - Чипс передал Боксеру пакет с ребрышками.
Боксер наконец выбрался из бассейна, залив землю водой, которая ручьями стекала с его мокрой одежды.
- За гостинец спасибо, но гашиша у меня нет, - сказал он и направился к коровнику.
- Как это? Что значит "нет"? - удивился Дуст и пошел следом за ним.
- Нет - значит нет.
Дуст чуть не поперхнулся от удивления и указал рукой на поле, заросшее коноплей:
- Да ты что нам грузишь, Боксер? Вот же она, анаша! Прикажи своим работникам, пусть пойдут и нарвут сколько надо!
- Конопля - это всего лишь сорняк, и как всякий сорняк, она росла, растет и способна расти везде и всегда. Если тебе нужна конопля, анаша, марихуана, то можно хоть сейчас пойти в поле и оборвать со стеблей листья и соцветия.
- Нет, нам нужен гашиш, "пластилин", ну, ты сам понимаешь.
Боксер резко остановился под кухонным окном и повернулся к Дусту:
- К твоему сведению, гашиш стоит дороже, но его и добывать труднее. Сейчас у меня для вас товара нет.
- Сколько времени понадобится, чтобы приготовить "пластилин"? - спросил Чипс.
Боксер указал пальцем на кухонное окно, за которым двое парней-наркоманов склонились над газовой горелкой.
- Посмотри на этих орлов. Чтобы собрать приличный кусок "пластилина", им понадобится несколько часов активной работы. Но ты сам видишь - они едва двигаются.
- А что с ними случилось? - поинтересовался Дуст. - Раньше я их такими не видел.
- Они крепко сидят на игле. Обычно вы приезжали днем, когда они вкалывали себе первую дозу и собирали траву в поле. А сейчас дело к вечеру, они успели по третьей дозе принять, поэтому и на людей не похожи. Одним словом, дегенераты. Запомните: каждый, кто употребляет тяжелую наркоту, рано или поздно обязательно становится дегенератом - крышу сносит напрочь. Все начинается с легкой дури, с гашиша, с травки, а заканчивается героином и метадоном. Можешь мне верить, я этого повидал на своем веку вот сколько! - Он полоснул ладонью по своему горлу. - Героин - это самое худшее из всего возможного. Посмотрите на этих пацанов, и если после этого кто-нибудь из вас захочет попробовать дурь, то он точно придурок.
- Их можно вылечить? - Дуст с сочувствием посмотрел на парней-наркоманов.
- Можно, если они сами этого захотят. Но они не хотят, и это их выбор, - пожал плечами Боксер. - Я так рассуждаю: без наркотиков не обойтись. Наркотики, с одной стороны, разоряют семьи наркоманов, а с другой - поддерживают жизнь таких, как мы. Наркота пожирает состояние наркомана, но в то же время кормит огромное количество людей - ментов, врачей, разных яйцеголовых ученых. Вот и получается, что без наркоты не обойтись. Если наркоманы перестанут тратить деньги на наркотики, то мы умрем голодной смертью. Правильно я мыслю? - Боксер улыбнулся.
- Не уверен! - Дуст задумался. - Разве это правильно - втюхивать людям отраву? Мне вон однажды посоветовали понюхать дуст, так я из-за этого сам теперь вынужден торговать дурью, чтобы платить врачам. Совесть тебя не мучает?
- За свою совесть я спокоен. У меня другая забота - лишь бы морду не набили.
- Мы приедем завтра днем, - сказал Чипс Боксеру, чтобы прекратить этот спор. - Успеешь приготовить товар?
- Постараюсь, - кивнул Боксер и предложил: - Можете остаться переночевать здесь.
- Нет, мне нельзя долго находиться в антисанитарных условиях. Перед сном я должен промыть лицо специальным раствором, - сказал Дуст и направился к "Ниве ".
ГЛАВА III. Игры "патриотов"
Следующим утром по Ленинградскому шоссе мчался черный джип с эмблемой пейнтболклуба "Патриот" на бортах. С каждой секундой автомобиль приближался к деревне Мосиха. Машину вел бывший спецназовец. После серьезного боевого ранения он уволился в запас и стал работать инструктором в пейнтболклубе. На заднем сиденье устроились Дина Кирсанова, Вадик Ситников и Витя Пузыренко. Каждый из них держал на коленях рюкзак с камуфляжной формой, походной обувью и запасом еды и воды на день. Они бурно обсуждали предстоящие соревнования, давали друг другу советы и делили шкуру неубитого медведя.
- Сто тысяч надо честно поделить на троих, - предложил Вадик. - Даже если двоих из нас убьют и до финиша дойдет только один, он должен разделить выигрыш поровну между всеми нами.
- Поровну не получится, сто тысяч на троих не делится, - сказал Витя, обхватывая руками свой огромный рюкзак, который норовил упасть на пол каждый раз, когда джип наезжал на выбоину в асфальте. Пузырь сидел посередине, поэтому Вадику и Дине приходилось наклоняться вперед, чтобы, разговаривая, видеть друг друга.
- Почему не делится? Очень даже делится, с остатком, - возразил Вадик, положив руку на пухлый рюкзак друга. - Каждому достанется по тридцать три тысячи.
- По тридцать три тысячи, тридцать три рубля и тридцать три копейки, - уточнил Пузыренко.
- Я и говорю, все должно быть честно. Свою долю должен получить каждый из нас, даже если он погибнет в первом бою. Это будет справедливо, - сказал Вадик.
- А мне кажется, все деньги надо отдать Пузырю, - неуверенно предложила Дина, наклонившись вперед и посмотрев на Вадика. - Ведь это у него был день рождения! Отец Пузыря организовал нам это развлечение ради своего сына, значит, весь выигрыш должен достаться Витьке как подарок.
- Ага, а морда у него не треснет, у твоего Пузыря? - возмутился Вадик и тоже наклонился, чтобы увидеть лицо Дины. - И день рождения у него, и подарок ему, и воевать я за него должен, да еще за это сто тысяч отвалится! Жирно будет!
Пузыренко свысока посмотрел сначала на Дину, потом на Вадика и проворчал:
- Вы так говорите, будто меня здесь нет, будто я по старости выжил из ума и ничего не соображаю. А я, между прочим, тут сижу и все слышу. Дина правильно сказала: день рождения мой, поэтому и решать буду я. Так вот, я решил разделить выигрыш поровну, а остаток пожертвовать на развитие пейнтбола в России.
- Если поделить на троих, то в остатке будет копейка, - сказал инструктор-спецназовец, который, улыбаясь, слушал спор ребят. - Кстати, должен вам сообщить, что делить придется на четверых, потому что с вами пойдет еще один человек. Таким образом, ваш отряд будет состоять из четверых бойцов, и в случае выигрыша каждому достанется ровно по двадцать пять тысяч.
