Ознакомительная версия.
– Слышал бы Вовка, – едва сдерживалась от хохота Маша.
– Если бы Вовка услышал, то умер бы, – сдавленным шепотом отозвался Димка. – Превратился бы в призрак. И в отместку Павлу Потаповичу стал бы являться по ночам у него на даче.
Тут у Маши вырвался какой-то сдавленный писк, и она быстро ретировалась на кухню, где наконец смогла дать волю смеху. Димка, который обычно в подобных случаях не выдерживал первый, на сей раз проявил чудеса героизма и стойкости. Справившись с приступом хохота, он продолжал слушать разговор на веранде.
– Полагаю, тут просто имел место массовый психоз, – говорила Анна Константиновна.
– Нет, моя мивая, – горячо возражал ей почтенный Павел Потапович. – Это пгосто в вас говогит научная косность. А, между пгочим, вюбимый ученик вашего покойного мужа пгофессог Ввадимиг Когкин недавно опубвиковав статью, где с точки згения биовогии доказывает: посве смегти из тева чевовека выдевяется некая субстанция, имеющая энеггетическое пове. Иными свовами, он доказывает возможность существования того, что в пгостогечии называется пгизгаками.
– О, боже! – воскликнула Анна Константиновна. – Никогда бы не подумала, что Володя Коркин займется подобной чепухой!
– Вовсе не чепухой! – был явно обижен таким заявлением Павел Потапович.
И от волнения картавя даже сильнее обычного, принялся объяснять, что Владимир Коркин уже делал на эту тему доклад во время какого-то очень крупного международного конгресса биологов. После чего получил стипендию Фонда Сороса для дальнейшей работы над темой.
– Хорошо, что мой Дима не дожил, – заявила Анна Константиновна. – Он так верил в талант Володи. Подобная профанация моего мужа убила бы.
– Но почему пгофанация? – хнычущим от обиды голосом переспросил почтенный Павел Потапович. – Между пгочим, пегвый муж вашей бвизкой подгуги Натавьи Ввадимиговны тоже еще в начаве нашего века обосновав появвение пгизгаков.
– Ах! – сардонически расхохоталась Анна Константиновна. – Вы бы еще Нострадамуса вспомнили! Или фараона Тутанхамона.
– Пги чем тут Тутанхамон! – громко топнул ногой почтенный Павел Потапович и разразился целым научным докладом о поистине бесценном вкладе Парнасского в изучение паранормальных явлений. – И это не товько мое суждение! – выкрикнул почтенный и действительный член множества академий мира. – Ваш Когкин тоже так считает!
Маша уже успела вернуться из кухни и с интересом прислушивалась ко все более разгорающейся научной дискуссии.
– Кажется, они сейчас подерутся, – шепнула девочка брату.
– По-моему, тоже, – кивнул Димка.
Однако бабушка и почтенный ученый муж не оправдали ожиданий близнецов. Спор их внезапно был прерван далеким от науки заявлением Анны Константиновны:
– Ой! Мне давно пора кормить внуков! Куда же они подевались?
– Ах, Анна Константиновна, догогая! Пгостите! – мигом рассыпался в извинениях Павел Потапович. – Совсем я вас забовтав!
Близнецы, быстренько ретировавшись из гостиной на лестницу, сделали вид, будто спускаются из своих комнат на втором этаже.
– Бабушка! – хором кричали они на бегу. – Куда ты пропала? Мы обедать хотим!
– А где вас, интересно, столько времени носило? – строго посмотрела на них Анна Константиновна.
– Нигде, – с ангельским видом ответил Димка. – Мы просто ждали, пока ты освободишься.
– Какие гебятки! Какие внучки! – восторженно просюсюкал Павел Потапович. Затем, игриво подмигнув Анне Константиновне, добавил: – Гастет моводежь. А мы с вами стагеем. Но ничего. Еще покоптим небо. Есть погох в погоховницах.
И, еще раз игриво подмигнув бабушке Димы и Маши, почтенный академик побежал оповещать о появлении призрака других многочисленных знакомых.
– Ну, мойте руки, – обратилась к внукам Анна Константиновна. – А я сейчас быстренько все разогрею.
И она скрылась в кухне.
– Ты все слышала? – включив посильнее воду, прошептал Дима сестре.
– Если не все, то главное, – отозвалась Маша. – Теперь я знаю, что Вовка нам не наврал.
– Это ежу понятно, – отмахнулся Димка. – А вот интересно, что пишет о призраках этот Владимир Коркин?
– Спроси у Павла Потаповича, – предложила сестра.
– Еще чего, – решительно воспротивился Дима. – Он же немедленно раззвонит на весь поселок, что мы статьей Коркина интересовались.
– Пожалуй, ты прав, – согласилась Маша. – К Павлу Потаповичу нельзя.
– Может, бабушке скажем, чтобы она у самого Коркина попросила? – поглядел на сестру Димка. – Все-таки любимый дедушкин ученик…
– А бабушка наша, по-твоему, совсем дурочка? – скривила губы в усмешке Маша. – Внучек Димочка попросит. А бабушка как начнет допытываться, почему мы вдруг призраками заинтересовались и…
Больше она ничего сказать не успела. Димка в задумчивости оперся всем своим весом на раковину. Кронштейн, не выдержав такого напора, вылетел из стены вместе с шурупами. Раздался грохот. Димка с истошным криком отскочил в сторону. Раковина упала на пол и раскололась.
– Что случилось? – влетела в ванную комнату Анна Константиновна.
– Да вот тут такие дела… – указав на расколотую раковину, растерянно произнес Дима.
– Бабушка, мы с Димкой мыли руки, а эта штуковина вдруг грохнулась, – добавила Маша.
– Хорошо, я еще отскочить успел, – буркнул Димка. – А то бы прямо мне на ноги.
– Как ты мог! – воскликнула Анна Константиновна.
– Вопрос поставлен неверно, – с нахальным видом заявил внук. – Ты лучше у этой штуки спроси, как она могла? – И мальчик ткнул пальцем в разбитую раковину.
«А ведь и впрямь хорошо, что не на ноги им упало», – пронеслось в голове у Анны Константиновны.
– Ладно, – добавила она вслух. – Идите обедать. Я потом слесаря вызову.
И, мысленно сетуя на «халтурщика», который так плохо поставил новую финскую сантехнику, Анна Константиновна первой направилась в кухню.
– Ну, Терминатор чертов, – украдкой состроила Димке зверскую рожу Маша.
Тайной детективной клички Терминатор ее брат удостоился за феноменальную способность походя все сокрушать на своем пути. Или в самые неподходящие моменты падать. Семейные предания гласили, что в этом Димка был точной копией дедушки – покойного академика Серебрякова, о котором в ученых кругах до сих пор ходили легенды.
К примеру, отправившись в Англию, получать степень почетного доктора Оксфордского университета с вручением соответствующего свидетельства, а также очень красивой мантии и прилагающейся к ней шапочки, Дмитрий Александрович оставил о себе долгую память. По уверению одного из английских друзей прославленного академика, ни до ни после древний Оксфорд такого не видел. Короче, Дмитрий Александрович перед вручением грамот стал облачаться в мантию. Это ему с грехом пополам удалось. Однако когда академик поднялся со своего места, чтобы принять грамоту, то запутался в полах мантии и упал, умудрившись подсечь представителя Оксфордского университета, который ему эту грамоту любезно протягивал.
Оба рухнули на пол. Потом их довольно долго выпутывали из мантии. Причем в процессе борьбы академик Серебряков умудрился запихнуть, словно кляп, подол своей мантии в рот представителю Оксфорда. Часть присутствующих пыталась помочь двум ученым встать на ноги. Остальные надрывались от смеха. Свидетельство о почетной докторской степени академик Серебряков принял где-то на полу. Причем досталось оно тоже не без борьбы. Ибо оксфордский представитель с кляпом из мантии в последний момент вручать грамоту, видимо, передумал. И вцепился в нее с такой силой, будто от этого зависела его жизнь.
Анна Константиновна множество раз демонстрировала оксфордскую грамоту внуку и внучке. Красивая плотная бумага до сей поры хранила следы былой потасовки.
Если Димка характером и повадками очень напоминал дедушку, то Маша унаследовала нрав Анны Константиновны и была столь же целеустремленной, решительной и ироничной.
Перед тем как близнецы вошли в кухню, Маша, остановив брата, грозным шепотом произнесла:
– Если ты что-нибудь свалишь еще и на кухне, я тебя убью.
– Не беспокойся, – высокомерно ответил брат и благополучно уселся за стол.
Обед и впрямь прошел без эксцессов. Анна Константиновна, то и дело усмехаясь, повторяла:
– Ах, Павел Потапович. Ах, святая простота.
Близнецы, прикидываясь, что ничего не знают, несколько раз спрашивали:
– Павел Потапович? А в чем дело, бабушка?
Однако Анна Константиновна с завидным упорством уходила от ответа. Когда же Дима и Маша усилили натиск, она вообще перевела разговор на другую тему и больше о Павле Потаповиче не упоминала.
Едва внук и внучка поели, бабушка объявила, что ей необходимо основательно поработать над каким-то важным фрагментом мемуаров, и спешно удалилась в кабинет.
– Она от нас скрывает, – прошептала Маша.
– Ну и зря, – отозвался Димка. – Павел Потапович наверняка уже весь поселок оповестил.
Ознакомительная версия.
