Во-вторых, в багровом куполе опять открылся шестиугольный проем, а прикрывавшая его плита повисла в воздухе наподобие балкона. Но на сей раз на этом «балконе» стояло огромное позолоченное кресло с высоченной спинкой, обитой темно-красным бархатом и украшенной всякими завитушками-финтифлюшками. Настоящий трон! Конечно, на этом троне восседал Великий Некро-мансер. Но теперь его голова была увенчана чем-то вроде королевской короны, немного похожей на значок, которым на шахматных диаграммах изображают ферзя. То есть корона выглядела, как зловеще поблескивающий обруч с торчащими во все стороны золотистого цвета трехгранными остриями, напоминавшими старинные штыки. Один из этих «штыков» был направлен вертикально вверх и в отличие от остальных, просто блестевших отраженным светом, сам испускал свечение, как будто был раскален добела. Кобра, которая до этого заменяла Некромансеру шарф, теперь заползла на корону, обвилась вокруг светящегося «штыка» и слегка покачивалась с раздувшимся на шее капюшоном почти точно над острием.
Наконец, в-третьих, под самым куполом, можно сказать «в зените», появилась какая-то странная штуковина, похожая на футбольный мяч, сшитый из шестиугольников, только гораздо крупнее. Эта штуковина была окружена небольшим облаком зеленоватого тумана, но не такого густого, пенообразного, как внизу, а легкого, прозрачного, будто пар от сухого льда углекислоты. «Мяч» тоже излучал зеленоватый свет, но только одной, нижней гранью. Получался некий широкий шестигранный луч, освещавший площадку, посреди которой стояли Костя и Вика. Причем освещенное этим лучом пространство точно совпадало с краями площадки.
— До Часа Икс осталось три минуты! — объявил противный голос. Похоже, то, что этим голосом скрипело и скрежетало, находилось где-то внутри «мяча». Может, там просто какой-нибудь динамик располагался, а может — говорящий подручный Великого Некромансера.
Сразу после этого объявления глаза кобры, обвившейся вокруг светящегося «штыка» на короне Некромансера, неожиданно вспыхнули оранжево-алым светом, будто маленькие раскаленные угольки.
Великий поднял обе когтистые лапы вверх, на уровень лица, и обратил их, если так можно выразиться, «ладонями» друг к другу. Сразу после этого между когтями правой и левой лап словно бы натянулись тонкие голубые нити. Однако это были не нити, а лучи, похожие на лазерные. Послышалось сперва тихое, а потом все нарастающее гудение, будто от трансформатора. Одновременно с этим гудением кобра стала издавать не то шипение, не то свист, очень похожий на звук от шины, которую спускают, вывинтив ниппель. Правда, там, по мере того как воздух выходит, шипение стихает, а здесь сила звука все нарастала и нарастала. При этом кобра вытянулась вперед, опустила голову вниз, и из ее рдеющих, как угли, глаз вытянулись два тонких луча, очень похожих на те, что появились между когтями Некромансера, только красно-оранжевого цвета. Эти два луча под прямым углом, строго по вертикали пересекли горизонтальный голубой луч, тянувшийся от среднего когтя правой лапы к среднему когтю левой, и в местах пересечения лучей возникли два маленьких, с горошину, светящихся шарика: один синий, другой красный.
Но шарики оставались маленькими очень недолго. Буквально на глазах они стали увеличиваться в объеме, будто их надувал кто-то невидимый. Когда шарики выросли до размера теннисных мячей, лучи, исходившие из глаз змеи, внезапно погасли, а оба «мячика» стали плавно подниматься вверх. При этом они продолжали расти, а яркость их свечения заметно увеличилась. Одновременно шары постепенно удалялись друг от друга, двигаясь в противоположные стороны вдоль купола: красный — по часовой стрелке, а синий — против.
Само собой, что Костя и Вика наблюдали за всем этим не то с ужасом, не то с восхищением и боялись даже вздохнуть погромче, не то что спросить что-нибудь у Некромансера. Могущество великана вызывало страх, тем более что ребята понимали: он может сделать с ними все что угодно: испепелить молнией, натравить на них свою ужасную кобру, наконец, превратить в движущиеся скелеты. С другой стороны, ведь Некромансер утверждал, будто он их несколько столетий вычислял, подбирал и так далее. Очень хотелось верить в то, что им необыкновенно повезло. Да и просто посмотреть своими глазами на чудеса, которые никто другой никогда не увидит, — это кое-что.
Между тем шары остановились и повисли в воздухе на одной линии с Костей и Викой, а потом стали медленно к ним приближаться.
— Ой! — пискнула Вика. — Они же раскаленные! Мы сгорим!
Она попробовала побежать, но не тут-то было: сапожки словно припаялись к площадке. Костя тоже попытался сдвинуться с места, однако и у него ничего не вышло.
— Успокойтесь! — гулко произнес Некроман-сер. — С вами ничего не случится. На некоторое время я лишу вас способности двигаться. Для вашей же безопасности!
Как раз в это время шары подлетели к двойняшкам и повисли прямо над их головами: красный над Викой, а синий над Костей. Если б шары были действительно раскаленные, то ребята и впрямь бы сгорели — шары почти касались их шапок. Однако никакого жара и даже тепла не ощущалось, будто это были обычные надувные шарики.
Через мгновение после этого Костя и Вика как бы превратились в статуи. То есть на самом деле они ни во что не превратились, но не могли теперь ни рукой, ни ногой пошевелить, ни повернуться, ни голову задрать. Даже рот открыть и произнести что-нибудь не могли. Но глаза видели, правда, только прямо перед собой, а уши вообще слышали все звуки.
— До Часа Икс осталась одна минута, — проскрежетало в очередной раз.
Кобра подняла голову, и ее глаза стали светиться гораздо ярче, чем прежде. Одновременно загорелись и глаза самого Некромансера, только не красно-оранжевым, а зеленым светом. Сначала тусклым, как глаза кота или волка, но потом яркость свечения стала быстро увеличиваться, и два длинных конусообразных пучка света потянулись к шарам, парившим над головами ребят.
— Осталось пятьдесят секунд! — донеслось сверху.
Пучки света, исходившие из глаз Некромансе-ра, стали быстро сужаться, а яркость их становилась невыносимой для глаз. Впрочем, Костя и Вика, смотревшие прямо перед собой, видели только отсветы этих лучей и не могли испортить зрения. Но закрыть глаза они тоже не могли, а потому ощутили жуткий страх.
— Осталось сорок секунд! — Теперь голос, вещавший сверху, казался не только противным, но и зловещим. Инстинктивно обоим захотелось бежать, но таинственные силы было невозможно преодолеть.
К этой минуте зеленые лучи, испускаемые глазами Некромансера, сузились до толщины иглы и словно бы вонзились в шары над головами Кости и Вики. Там, внутри шаров, что-то гулко щелкнуло и загудело. Из верхней части обоих вытянулось нечто вроде сверкающих пружин-спиралей, которые в мгновение ока добрались до «футбольного мяча» с шестиугольными гранями и соединили его с красным и синим шарами. Почти сразу же оранжево-алые лучи из глаз кобры, тонкие, как и прежде, направились точно в те же точки «футбольного мяча», к которым «подключились» красная и синяя спирали.
— Осталось тридцать секунд!
Едва прозвучали эти слова, как от «штыков», украшавших корону Великого Некромансера, стали одна за другой отскакивать ярко-зеленые искры, которые, будто стрелы или трассирующие пули, начали вонзаться в багровый купол. Там, куда они попадали, вспыхивали яркие пятнышки, похожие на звезды. Сам купол одновременно все больше темнел, пока не стал совершенно черным.
Но яркие пятнышки, появившиеся на куполе от попадания искр, не исчезли. Напротив, они стали разгораться, светиться ярче, и купол все больше походил на звездное небо.
— Осталось двадцать секунд!
К этому времени весь купол был усеян «звездочками». Наверно, если б Костя и Вика могли хотя бы приподнять головы, то разглядели бы на этом искусственном небе созвездия, которые им показывал папа, когда они летом ездили за город. И еще тогда папа рассказывал им, как когда-то ходил в планетарий. Там звездное небо показывали на куполе. Но, к сожалению, теперь московский планетарий уже несколько лет не работал, и Костя с Викой там побывать не успели. Иначе бы они наверняка сказали, что «цирк» стал похож на планетарий.
— Осталось десять секунд!
В этот миг от каждой из многих тысяч «звезд» и «звездочек», мерцавших на куполе, в сторону «футбольного мяча» вытянулись тоненькие, как нитки, лучики. Сам «мяч» от этого засиял каким-то необычно ярким серебристо-радужным цветом, а окружавший его зеленоватый туман засверкал множеством блесток. То же самое произошло и с туманом, заполнявшим «бассейн», посередине которого находилась площадка с двойняшками. Но опять же, поскольку они могли смотреть только прямо перед собой, то не увидели этого совсем не страшного, а даже очень красивого зрелища.
