А сын взрослел. Борис был рад, а вместе с тем - боялся этого. Да ладно с ней, с его независимостью, вот только пообщаться с ним уже не получается. Видеть, как он растёт – не получается. Делить его радости – редко. Поддержать в неудачах – почти никогда. Почему?
Про Славку Борис ничего не мог сказать. Потому что он, как был, так и остался для него загадкой. Лишь в свой летний двухнедельный отпуск он смог получше познакомиться с малышом. А тот – привязаться к Борису… Обычный мальчишка, порою – очень упрямый, но доверчивый и спокойный. Хотя, по его рассказам, он и жил несколько месяцев бездомной жизнью. Такая жизнь, безусловно, накладывала свой отпечаток на его характер: где-то очень самостоятельный, где-то – удивительно покладистый, где-то - серьёзный, где-то – тревожный. И ещё - Славка совсем не умел играть. Хотя… Кто сейчас играет-то? Кроме как в компьютерные игрушки…
Что делать? Вечный глупый вопрос. Риторический. Практически любой глагол подходит ответом под него. Тогда лучше конкретнее: что делать, ему, Борису в сложившейся ситуации? С ответами не легче…
Он мог разорвать контракт, и устроиться на работу в своем городе. Нет, не мог! Потому что тех копеек с натяжкой хватало несколько лет назад на их троих. На четверых не хватит никак.
Он мог продать квартиру и переехать в Москву. Как делают многие. Теоретически - мог. А практически - нет… Потому что цена одной их квартиры – пятая часть однушки на окраине столицы. Хорошо, если пятая… Но где взять остальные – то части? Жить в кредит? Ещё не легче…
Он мог переехать за границу. Контракт расторгать там никто не собирался: Бориса ценили. Жилье найти – не такая проблема, по крайней мере, домик там стоил примерно столько же, сколько трёхкомнатная квартира в Москве. Мечта о своём домике согревала Бориса. Она появилась у него ещё очень давно, слабым намёком отметилась в студенческие годы, и разрослась, когда Борис с Ольгой поженились. Они тогда жили с родителями Ольги… Недолго, правда. Потом они ушли, оставив им маленькую хрущёвку и скромный завет любить друг друга… Потом появился Антон. А Бориса сократили – потому что наступил кризис. Нет, не полностью сократили, конечно, просто сильно урезали зарплату, оставив ему одну должность преподавателя. Он устроился тогда на вторую работу, хотел выкроить время для третьей… Пока их с Олей не пригласили работать по контракту в Европу.
Сейчас в России его ничто не держало. Ничто, кроме своей семьи. Были, конечно, друзья, были товарищи, но ведь к ним можно приезжать. И просто достаточно знать, что у них всё в порядке… Потому что у каждого – своя семья, и она поглощает их. А как иначе-то? Да и сейчас – столько средств для общения: включаешь интернет, скайп – и вот он друг, беседует с тобой за чашкой чая, и неважно, в каком конце мира ты сейчас находишься… А если захочется приехать, навестить его – теперешняя работа приносила для него достаточно средств. А если они переедут, и будет работать Ольга – тогда со средствами вообще не проблема… Там тоже будут поездки, но Антона можно будет брать с собой. Через год. Как раз, есть время, чтобы переехать…
Но – Ольга не хотела. И Славка – куда его денешь? Про родителей его ничего не известно… Славка говорил ещё, что есть у него старшая сестра, но где её искать? А пока его не усыновили – его не выпустят из России. Да и Тошка… Тошка обиделся.
Слова сына расстроили его. Как бы это сказать? Ранили? Нет, слишком сентиментально. Огорчили? Мягко… Они впились железной иглой. И сидели внутри. И жгли его. Нет, понятно, конечно, что Антон сказал так по глупости. От обиды… От внезапности предложения, к которому он не был готов. Но… Выходит, он не дорожит их отношениями? Отцом?
Вероятно, нет. Потому что сейчас даже не подходит к нему. Будто его нет. Ну ладно, скоро он уедет… Уедет – а дальше?! Он что, будет меньше скучать по Антону? Меньше тревожиться за него? Ему что, будет легче, оттого, что он не будет видеть, как сын не замечает его? Нет. Эта холодная игла никуда не денется из его сердца. Не выдернешь её…
Воскресение, а Валера на дежурстве. А Борису очень хотелось пообщаться с другом. Поделиться. Может он сможет что-нибудь посоветовать. Валерий порою удивлял Бориса неожиданным ценным советом, своим оптимизмом… И силой своего духа, когда упорно занимался розыском потерявшегося человека и даже ночью готов был сорваться по звонку телефона.
…Ольга пила на кухне чай с супругой Валерия и о чем-то очень активно говорила. Это излюбленное хобби всех женщин, от которых их так трудно оторвать, составляло значительную часть их времяпровождения. Особенно, если эти женщины давно не виделись. «Языки завязались» - как-то брякнул Славка. Ну… Лучше и не скажешь… Пускай болтают, вероятно, сейчас для них это очень важно.
Славка остался с Борисом: он не любил кино. Странно, обычно мальчишки с удовольствием туда идут, особенно если это 3Д, и особенно, если какой-нибудь новый мультик. Может он просто чувствовал, что Борису плохо? Или просто устал и хотел побыть дома…
- Что-то Антона долго нет… - вздохнул малыш и посмотрел на Бориса. Серые глаза его темнели ожиданием. И тревогой за брата.
Где же мальчишки? Борис вздохнул, набрал номер Шурки. Потому что у Антона телефон не отвечал. Ох, по шее ему надо бы дать… Хотя – как? Нелепая ситуация с этой ссорой, как же её решить?
У Шурки в трубке длинные губки. Через минуту на телефоне высветилось сообщение: «Мы в кино. Ещё не закончилось. Всё нормально».
«Я вас встречу» - оправил ответное сообщение Борис и поднялся с дивана.
- Куда? – вопросительно посмотрел на него Славка.
- Пойду, встречу мальчишек. Темень такая…
- Я тоже, – вскочил было малыш.
- Нет, Славка. Ты сиди дома. Там дождь опять, простынешь ещё… Не обижайся, - он взлохматил малышу светлые, пушистые, такие же как у Антона волосы, - тебе кукурузных палочек купить?
Славка сердито нахмурился, потом посопел:
- Купить. И побольше. А может, я всё-таки с тобой схожу?
- Не надо, Славка. Я быстро.
Оставаться дома он всё равно не мог. Мысли просились на воздух. Да и за ребят он почему-то беспокоился…
Он заглянул на кухню. Оживленная беседа затихла. Так сразу… Интересно, вспомнят ли они то, о чём говорили до этого?
- Оль, Алина, я пойду встречу мальчишек. Что-нибудь купить?
Оля поднялась с табуретки, подошла к мужу. Посмотрела в его глаза. Их тревога поглощала сияние её глаз.
- Борь, ничего не надо. Давай приходи скорее!
… Выходной. Как об этом узнать, не глядя в календарь? Правильно. Повеселевшие компании на детских площадках, которых как-то не смущает дождь. Очередь за спиртным. Пьяные возгласы из тёмных дворов.
Дождь был не сильный, но такой, что давал о себе знать. Он растопил снег, и повсюду были большие холодные лужи. «А вот, если бы не подмосковная экология, то сейчас бы шёл снег… Белый. А теперь такая погода до декабря. Как здесь живут Шурка с родителями?». Борис выучился в Москве, но такую осень не любил. Вот эта тёплая сырость в середине декабря и даже сейчас, в начале ноября, была просто невыносимой… Хорошо, что это - не вечно. Сейчас он встретит мальчишек, доедет с ними до дома… Конечно, он возьмёт такси – не месить же обратно эту слякоть… А там и Валера вернётся с дежурства, можно будет поговорить с ним. За чашкой крепкого ароматного кофе, который сварит какая-нибудь из женщин. Или за бокалом хорошего пива… Нет, лучше кофе, наверное: он горячий, холодного пива не хотелось в такую погоду… Нужно ещё у Валеры спросить, что он будет, позвонить из магазина.
По шелестящему асфальту неслись мокрые автомобили. Останавливаясь на светофорах, мокрыми фарами слепили глаза, высвечивая россыпи мельчайших капель. Блестели дымом топлива в свете этих фар. Брызгали мокрыми колёсами. Одна из машин нарушала дождливый шум ревом охрипших динамиков. Знакомая мелодия: Борис автоматически прислушался.
«Город - сказка, город – мечта» - разносилась в осенней темноте песня о дорогой столице. Или не столице? По словам – очень похоже. Борису песня нравилась, потому что такое вот жизненное описание казалось ему очень близким к правде. К его правде… Неважно, главное, что сейчас музыка зацепилась в мозгу и теперь сопровождала его мысли.
«А есть ли он вообще, этот город – сказка?». Опять риторический вопрос. Но ведь так отчаянно хотелось, чтобы он был! Для каждого – он свой, этот город… Город детства… Город, где находится твой дом… Город, где ты нашёл любимую… Или просто город – где ты счастлив… И где счастлива твоя семья…
У Бориса это всё было в разных городах. Но ни в одном из них – не было последнего. Счастье – это ощущение, это не материя, не какая-то вещь. Но не было у него этого ощущения. Или нет, было? Хм, в те моменты, когда они были вместе - короткий миг, который сопровождался чувством предстоящего расставания… А если учесть, что жизнь, она сама по себе короткая, то этот миг… Сводился к атому. Но именно из-за него Борис и жил.
