Феликс Кривин - Прабабушка наша Вселенная

Земля у нас очень большая. Но небо больше нашей Земли. Потому что на нём помещается Солнце, которое больше нашей Земли, и звёзды, которые больше нашей Земли, и даже наша Галактика, в которой помещается и Земля, и Солнце, и столько звёзд, что их никто за всю жизнь не сосчитает.

Такое большое у нас небо. Но оно ещё не самое большое. Самая большая у нас — наша Вселенная. Потому что в ней помещаются и небо, и все галактики, и вообще всё, что существует в природе. Всё, что существует в природе, как раз и составляет нашу Вселенную.

Когда ты идёшь по улице, ты, конечно, идёшь по улице, но, кроме того, ты ещё идёшь по Вселенной. Потому что нет в мире такой улицы, которая не находилась бы во Вселенной.

Итак, Вселенная у нас самая большая, крупнее её вообще ничего нет. И она у нас самая старая, потому что старше её никого нет. Даже наша Галактика, которая состоит из очень старых звёзд, по сравнению с нашей Вселенной, — девочка. Хотя она, конечно, не девочка, а скорее бабушка. Потому что мы сами говорим, что Земля — наша мать, а Галактика— нашей матери мать, то есть наша бабушка.

Ну а Вселенная — мать нашей бабушки, значит, она нам кто?

Прабабушка, конечно.

Все прабабушки старые, а Вселенная — старше всех, так что она больше всех на своём веку повидала.

Представляешь, сколько она может рассказать?

Но Вселенная ничего не рассказывает, пока у неё хорошенько не спросишь. Не каждый умеет хорошенько спросить, лучше всех это умеют учёные. Это они задают Вселенной вопросы, а потом, получив ответы, рассказывают об этом всем остальным.

Может быть, и ты когда-нибудь научишься разговаривать со Вселенной, научишься так у неё спрашивать, чтобы на каждый вопрос получать ясный и точный ответ. Тогда тебя назовут учёным и будут просить, чтобы ты поговорил с нашей прабабушкой и узнал у неё что- нибудь такое, чего ещё не знает никто.

Такая уж у нас прабабушка: для того чтобы с ней разговаривать, нужно самому много знать.

И чем больше ты будешь знать, тем больше сможешь узнать. И тогда всем будет интересно с тобой поговорить, в том числе и нашей прабабушке.

По всей Вселенной текут молочные реки. Да, не удивляйся! Сколько галактик, столько молочных рек. Потому что слово «галактика» по-гречески означает «молочная». Ведь и по-русски самое большое скопление видимых с Земли звёзд называется Млечным Путём. То есть Молочным Путём.

Вот их, эти звёздные скопления, и называют галактиками, как будто они какие-нибудь молочные реки.

А они не реки, они, скорее, острова. Звёздные острова в бесконечном океане Вселенной. Лучше даже сказать — маленькие оазисы среди бесконечной пустыни Вселенной. Хотя они сами не маленькие, а огромные, но если пустыня бесконечная, то самый огромный оазис в ней покажется маленьким.

Наша Вселенная — бесконечная пустыня, а галактики в ней — только маленькие оазисы, хотя для того, чтоб пробежать через такой оазис, даже абсолютному чемпиону по бегу — световому лучу — понадобится много миллионов, а то и целый миллиард лет.

Ты знаешь, что такое миллиард лет?

Даже для того, чтобы просто посчитать до миллиарда, нужно потратить не меньше двадцати лет, если всё время считать без остановки. А для того чтоб посчитать километры, которые пробегает луч света за один час, нужно тоже потратить двадцать лет, потому что он пробегает за час миллиард километров. И так, пробегая за час миллиард километров, он бежит через галактику миллиард лет.

Вот какая эта галактика — крохотный звёздный островок в бесконечном океане Вселенной. При чём здесь слово «молочная»? Ни о каком молоке, конечно, речи быть не может.

Так когда-то, в далёкой древности, изображали карту звёздного неба.

А «молочной» галактику называют лишь потому, что она издали похожа на пролитое на небе молоко. Названия часто даются по внешнему сходству. Например, Большую Медведицу и Малую Медведицу назвали так потому, что тем, кто их называл, они показались чем-то похожими на медведиц. А созвездие Льва показалось похожим на льва, а созвездие Зайца — на зайца.

И Медведицы, и Лев, и Заяц, а также Лисичка, Жираф, Лебедь, Орёл — всё это названия животных, которые стали названиями созвездий, потому что у животных уже были, а у созвездий ещё не было своих имён.

Вот откуда во Вселенной молочные реки: не от содержания их, а всего-навсе- го от названия. Очень важно уметь отличить содержание от названия. Чтобы, с одной стороны, не ходить к звёздам за молоком, а с другой стороны — чтобы, когда ты просто идёшь за молоком, не считать, что ты идёшь к звёздам.

Сколько раз мы с тобой пытались дойти до того места, где небо соединяется с землёй, и ничего у нас не получилось.

Когда мы выходим в поле, где видно далеко-далеко, мы видим, как там, вдали, небо соединяется с землёй: их соединяет тонкая узенькая полоска. И мы идём к этой полоске, чтоб посмотреть на неё вблизи. Нам очень хочется посмотреть на неё вблизи, но она как-то незаметно от нас удаляется.

Почему она от нас удаляется? Ведь мы же только хотим на неё посмотреть.

Нет, она не даёт на себя посмотреть. Она пугается каждого нашего шага. Стоит нам сделать шаг — и она отодвинется на шаг. Мы ещё сделаем шаг — и она ещё на шаг отодвинется. А если мы пойдём от неё — она двинется за нами. Она не отстанет от нас, даже если мы помчимся на самой быстрой машине, хотя будет всё время держаться на расстоянии.

На одном и том же расстоянии. К ней никогда не придёшь. Можно идти всю жизнь — и никогда не придёшь.

Но ты не отчаивайся.

Ведь когда эта полоска отступает, она открывает нам новые пространства земли, она открывает нам то, что раньше скрывала.

Хотя, если правду сказать, там вообще нет никакой полоски.

Нам только кажется, что она есть, потому что Земля круглая, и там, где Земля закругляется, кажется, что небо соединяется с Землёй.

И хорошо, что так кажется, правда?

Ведь Земле интересно соединиться с небом, расспросить его о других мирах, а небу полезно посмотреть, чем живёт наша Земля, и, может быть, чему- нибудь у неё поучиться.

Ты когда-нибудь видел, как Солнце купается в море? Оно осторожно подходит к тому месту, где небо сливается с морем, и начинает медленно погружаться, как будто боится холодной воды. При этом оно краснеет, как будто ему стыдно, что оно не может сразу нырнуть, как ныряют те, кто воды не боится.

Но вот оно погрузилось, и сразу начался переполох. На небо высыпала спасательная команда звёзд во главе с Луной, главным спасателем.

Звёзды светят своими фонариками, пытаясь разыскать под водой Солнце, но его не видно, оно погрузилось слишком глубоко, и Ветер гудит, подавая сигнал тревоги:

— Солнце у-у-утону-у-уло!

Спасательная команда работает всю ночь, а потом начинает гасить свои фонарики, понимая, что утонувшему уже ничем не поможешь.

А когда последний фонарик погашен, Солнце вдруг появляется целое и невредимое, причём не там, где тонуло, а совсем с противоположной стороны.

Вот чудеса! Вечером утонуло, а утром появилось как ни в чём не. бывало, как будто это не его спасали всю ночь.

А может, оно и не тонуло вовсе?

Всем показалось, что оно ушло под воду, а оно не ушло, оно просто зашло. Зашло туда, где его стало не видно.

А если уж говорить по правде, никуда оно не заходило. Просто Земля, которая всё время вращается, повернулась к Солнцу другой стороной. Сначала она была повёрнута к нему нашей стороной, а потом повернулась другой, и нам, с нашей стороны, Солнца уже не стало видно.