Анатолий Анатольевич Сергеев
Русские живописцы
Дмитрий Левицкий 1735-1822
В России XVIII век. Далекая, романтическая эпоха. Что мы знали бы о ней, как к ней относились, не будь у нас художников-портретистов – таких, как Дмитрий Левицкий?
Портрет воспитанниц Императорского воспитательного общества благородных девиц Екатерины Николаевны Хрущовой и Екатерины Николаевны Хованской
«Екатерина II – законодательница». Необычайно театрализированное, яркое, артистическое полотно. Перед нами храм богини правосудия. Центральное место занимает ее жрица – Екатерина. Моложавая и веселая царица только что бросила в огонь алые маки, что означает: она принесла свой личный покой в жертву общественному благу. Ощущение, будто по залу только что пробежал порыв ветра. От царицы исходит поток живой, созидательной энергии.
Портрет воспитанницы Императорского воспитательного общества благородных девиц Глафиры Ивановны Алымовой
Екатерина изображена в простом белом платье. Никаких царских регалий. Малую корону на голове можно и вовсе не заметить.
Портрет Екатерины II в виде законодательницы в храме богини Правосудия
Портрет воспитанницы Императорского воспитательного общества благородных девиц Екатерины Ивановны Нелидовой
Никакой царственной надменности. Открытость, доступность и явно выраженное приглашение к сотрудничеству.
Великую царицу окружали великие личности. Как талантливый художник Левицкий не мог не отразить общественный подъем, которым отличалась эпоха Екатерины.
Он написал целую галерею портретов «смолянок». Воспитанницы Смольного института были «замыслены» самой Екатериной как «новая порода» людей. Бескорыстие, бесстрашие, воля, ум, женственность… Можно долго перечислять достоинства «смолянок».
«Смолянки» Дмитирия Левицкого своей молодостью, весельем и открытостью являют нам тот общественный подъем, которым веет с портрета «Екатерины-законодательницы».
Портрет воспитанницы Императорского воспитательного общества благородных девиц Натальи Семеновны Борщовой
Владимир Боровиковский 1757-1825
Посмотрите внимательно на женские портреты художника. Попытайтесь мысленно одеть этих девушек в современные одежды, слегка изменить прически. Много ли вы увидите подобных лиц в городском транспорте или у себя во дворе? Да еще с книжкой в руках…
«Портрет Елизаветы Темкиной», «Портрет Елены Нарышкиной», «Портрет Екатерины Арсеньевой»…
Доподлинно не известно, но, вероятнее всего, первые уроки живописи Владимир получил от своего отца, казачьего старшины. Родился будущий художник в славном городе Миргороде. Здесь же прошло все его детство.
В тридцать лет художник создает аллегорические композиции с изображением Петра I и Екатерины II для Путевого дворца императрицы. Екатерина, по пути в Крым, увидела работы художника и распорядилась немедленно отправить его в Петербург.
Талантливый от природы, Боровиковский попадает в мастерскую придворного аристократического портрета. И здесь его дар расцветает в полную силу. Мало кому из портретистов удавалось создать идеал женской красоты. Боровиковский – один из немногих, кому это удалось в полной мере.
«Портрет Марии Ивановны Лопухиной» – безусловная вершина творчества художника. Попробуйте сравнить его с женскими портретами сегодняшних живописцев. Сравнение будет явно не в пользу последних.
Боровиковский сумел вместить в одном портрете все лучшие качества, которыми природа наградила представительниц прекрасной половины рода человеческого. Романтичность и чувство собственного достоинства. Твердый характер и незаурядный ум. Простота, идущая от свободы. Естественность и женственность.
Подобные девушки впоследствии выходили замуж за «декабристов». И, не колеблясь, шли за ними в ссылку, в Сибирь…
Портрет Марии Ивановны Лопухиной
Лизынька и Дашинька
Владимир Боровиковский создал целую галерею прекрасных, слегка идеализированных женских образов – грустных, задумчивых и, наоборот, веселых, игриво-озорных.
Портрет Елены Александровны Нарышкиной
Портрет Екатерины Николаевны Арсеньевой
Федор Алексеев 1753-1824
Сын сторожа Академии наук, Федор Алексеев поступил в Академию художеств отнюдь не случайно. С самого раннего возраста мальчик проявлял незаурядные способности к… черчению! Геометрическая четкость, точность и законченность образов – именно эти особенности с юных лет определили характер творчества будущего живописца. Ему повезло: его заметил преподаватель Антропов, разглядевший в свое время дарование Левицкого.
Вид Дворцовой набережной от Петропавловской крепости
Красная площадь в Москве
Вид Казанского собора в Петербурге
Пейзажного класса тогда еще не существовало, и мальчика определили в театральные декораторы. В результате природное стремление к четкости и точности в сочетании с яркостью театральных фантазий явили миру первого русского городского пейзажиста.
Как многие ученики Академии художеств, Алексеев был послан в Италию довершать образование по специальности «городская перспектива». Художник освоил все премудрости венецианских пейзажистов: он научился красками передавать воздух, свет и воду… Вернувшись на родину, он первым из живописцев, создал поэтический образ Петербурга.
«Вид Дворцовой набережной от Петропавловской крепости» – картина, в которой образ северной столицы предстает перед нами праздничным, но без помпезности и патетики возвышенным, но без пышности.
К этому времени «Северная Пальмира» уже обрела свой законченный «строгий, стройный вид». «В гранит оделася Нева, мосты повисли над водами…»
Художник первым в то время смог передать всю неповторимость облика молодого Петербурга, ставшего одним из красивейших городов мира.
Образ города – строгий, сдержанный и гармоничный. Хотя он и насыщен лиричной мечтательностью. В Москве же Федор Алексеев жил недолго. Всего год и семь месяцев. Но и этого времени оказалось достаточно, чтобы создать целую серию московских видов.
Картина «Красная площадь в Москве» отражает постоянный интерес Алексеева к архитектуре, к передаче ее объемности. Творчество художника позволяет увидеть, какими были в те далекие времена Москва и Петербург.
Сильвестр Щедрин 1791-1830
Ранее в пейзаже господствовала «сказочность», подражательность неким западным образцам. Голубые небеса, бело-розовые облачка, и на их фоне непременно развалины какого-нибудь рыцарского замка. Или голубая безмятежная гладь залива – и корабль с идеально белыми и ровными парусами.
