Наступила тишина. Тётенька сорвалась с места навстречу Турду.
— Только бы у вас не случился столбняк! — закричала она, а потом повернулась к Горилле: — Почему вы ему не сказали?!
— Я предупреждала, что… — начала я, но Горилла перебила меня:
— Ой-ой-ой, надо же, как нехорошо получилось! Простите великодушно, это целиком и полностью моя вина. Может быть, принести пластырь?
Турд вне себя от злости попытался отчистить зелёную краску со своего коричневого пиджака.
— Запишите! — прошипел он светловолосому. — Пройдём во двор и на этом закончим.
Горилла побежала вперед и распахнула дверь чёрного хода.
— Прошу вас, сюда, — сказала она. — А потом позвольте предложить вам чашечку кофе.
Никто не ответил.
Светловолосый остановился на пороге, в ужасе глядя на глиняное месиво.
— Хм, я как раз в новых ботинках, — сказал он и жалобно посмотрел на свои красивые белые башмаки.
Горилла просияла.
— Ничего страшного, — сказала она и куда-то исчезла. Вскоре она вернулась с парой огромных резиновых сапог. — Прошу вас, надевайте, пожалуйста, а свою обувку приберегите для лучшего повода.
Только светловолосый засунул ногу в сапог, как тотчас выдернул её обратно. Он выудил оттуда протухшую яичницу и уставился на неё с глупым видом, как будто не понимал, что это.
Горилла выхватила яичницу у него из рук.
— Ах вот она где! А я-то её ищу, — сказала она, положив её в карман. — Ну что, пошли?
Я тяжёлой походкой направилась следом за ними. Желудок сводило от страха, сердце бешено колотилось. По-моему, ничего хорошего теперь ждать не стоит. «Отставить панику на „Титанике“», — пробормотала я, натянув на уши кепку с собачьей пастью.
Во дворе Турд и светловолосый стали рассматривать старьё, выложенное на продажу. Похоже, это их занимало гораздо больше, чем инспекция. Турд вытащил из ящика бутылку, в которой был запаян кораблик.
— Как им это удаётся? — у светловолосого глаза расширились от удивления. — И как только они его туда запихнули?
— Осторожно, — шепнул Турд. — Вдруг это что-то ценное. — И он обратился к Горилле: — Почём этот хлам?
— Для вас — бесплатно, — услужливо сказала она. — Подарок комитету от нашего предприятия.
— Спасибо, — буркнул Турд и, не глядя на Гориллу, сунул бутылку под мышку.
Тетенька семенила по двору в туфлях на каблуках, утопая по щиколотки в грязи. Её любопытные пальцы ощупывали всё подряд. Подойдя к уборной, она стала с интересом её рассматривать.
— Это сарай для садовых инструментов? — спросила она.
— Нет, что вы! — Горилла поспешила к ней. — Это удобства.
Тётенька наморщила лоб.
— Какие ещё удобства?
Горилла открыла дверь в уборную и кивнула ей на дыру в доске и пионы с большими листьями, которые красовались на обоях.
— Это на случай, если мадам желает пи-пи.
Тётенька покраснела до ушей.
— Какая наглость! — сказала она, обернувшись, чтобы посмотреть, не слышали ли их разговор Турд и светловолосый.
Турд тем временем рылся в старых граммофонных пластинках, осматривал часы с кукушкой, у которой было сломано перо, и пробовал на зуб латунную цепочку, чтобы выяснить, золотая она или нет. В итоге он так ничего для себя не подыскал и презрительно ухмыльнулся.
— Нам пора, — скомандовал он.
Они прошли через дом, и светловолосый получил обратно свои ботинки.
— Ждём вас завтра в двенадцать в управе, чтобы сообщить наше решение, — сказал Турд. — Вам подходит это время?
Горилла потопталась на месте.
— Да, конечно, — ответила она, улыбнувшись. — В двенадцать будем у вас. Мы приедем на своём «Вольво» на пять минут раньше — на всякий случай.
Члены комитета запрыгнули в машину Турда и двинулись в путь. На заднем стекле была приклеена надпись: «Достижения муниципалитета».
Горилла смотрела им вслед.
— Хрм… ну как думаешь, нормально прошло? — спросила она.
— Ну… — я попыталась сделать вид, что надежда ещё не потеряна. — По-моему, неплохо…
Горилла погрызла ноготь. Подбоченившись, она взглянула на дом с острозубой крышей, потом долго и задумчиво смотрела на меня.
В конце концов она моргнула и кивнула, будто приняла какое-то решение.
— Будем надеяться на лучшее, — сказала она. — Но всё же я хочу кое-что тебе показать.
— Возьми с собой тёплый свитер, — сказала Горилла и полезла под кровать. Порывшись там, она сказала: — Где я её видела? Чёрт побери! Куда она запропастилась?.. Ах, вот же!
Горилла извлекла на свет большой тряпичный сверток ярко-жёлтого цвета и ловко подбросила его в воздухе.
— Вот!
— Что это?
Она посмотрела на меня хитрыми глазами.
— Палатка. Мы идём в поход!
Страх тотчас рассеялся, и меня переполнила радость.
— В поход? Прямо сейчас?
Горилла кивнула с важным видом.
— Ну да, — ответила она. — Ничто не сравнится с прогулкой по осеннему лесу. Нам с тобой нужно хорошо отдохнуть после этой инспекции.
Как я была рада! Никогда в жизни я не ходила в поход.
— А куда мы поедем? — спросила я, доставая из шкафа огромную зелёную кофту.
— Есть одно место, — улыбаясь, сказала Горилла. — Вроде ничего особенного, но… для меня оно очень много значит.
Она набила мешок разными необходимыми вещами, не забыв про попону, подушку и кастрюлю, и мы уселись в нашу «Вольво». Горилла выжала газ, и мы рванули вперёд. Вскоре мы уже тряслись по узкой ухабистой дорожке. Иногда в окне мелькал какой-нибудь красный домик или сарай.
Спустя некоторое время мы оказались в лесу. Горилла свернула на совсем узкую, заросшую травой дорожку. По обе стороны выстроились тёмные ели. Иногда попадались берёзки, на которых местами ещё сохранились поникшие жёлтые листья.
Вдруг дорога оборвалась.
— Дальше проезда нет, — сказала Горилла. — Отсюда уже недалеко.
Было прохладно, но безветренно. Лишь слегка колыхались верхушки елей. Горилла шла впереди с мешком и ярко-жёлтым свертком. Я едва за ней поспевала. Она запросто прокладывала себе дорогу сквозь заросли кустарника, тогда как мне приходилось бежать в обход.
Наконец мы пришли. Горилла бросила вещи на землю и подбоченилась.
— Ну вот мы и на месте, — сказала она, глядя куда-то отсутствующим и немного печальным взглядом.
Мне здесь сразу понравилось. Посреди полянки лежал большой камень. Во мху торчало несколько маленьких засохших цветочков, оставшихся с лета.
— Люблю это место, — сказала Горилла и присела на землю, прислонившись спиной к камню. — Здесь можно сидеть, как в кресле. Будто в этом камне выдолбили специальную спинку. А ещё здесь так тихо, — она глубоко вздохнула. — Ни шороха.
Мне было немного странно, оттого что Горилла вдруг задумалась и замкнулась в себе. Лучше бы она снова стала весёлой и разговорчивой, как обычно.
— Ну что, будем ставить палатку? — спросила я.
Горилла улыбнулась.
— Конечно! — сказала она, вставая. — Надеюсь, колышков хватит. Вечно они куда-то пропадают.
Мы достали палатку. Она оказалась такой же ярко-жёлтой, как и чехол. Вместо недостающих колышков Горилла использовала палки. Внутри я постелила попону и положила подушку, а Горилла тем временем развела костёр.
— Я прячу сюда сухие щепки, — сказала она, показывая на широкую трещину в камне. — Поэтому у меня всегда есть чем разжечь костёр.
— Ты часто здесь бываешь? — спросила я.
Она покачала головой.
— Нет. Раньше я частенько сюда наведывалась, но последний раз это было давно.
Какая она прекрасная, и как ей идут голубые панталоны! Большая, как дом, с длинными сильными руками. Цветастое платье с каждым днём сидело на ней всё лучше. Да, Горилла из тех, кого время делает ещё более обаятельным.
Когда костёр разгорелся, она положила в него плоский камень. Затем достала из мешка кастрюлю.
— Пойдём за водой? — спросила она.
Неподалёку плескался ручей. Его тёмные воды пробивались сквозь мох и быстро бежали вниз по склону. Нагнувшись, Горилла зачерпнула в кастрюлю воды. А я немного потопталась в ручье. Он был неглубокий. Я сделала несколько шагов, перепрыгнула с камня на камень. Вода бурлила вокруг сапог и натыкалась на камни. Я посмотрела вверх: лес вдалеке уже не казался таким густым.
Вдруг мне показалось, что я слышу голоса. Кто-то кричал.
Вразвалочку пришла Горилла.
— Здесь какие-то дети, — сказала я. — Они что, живут прямо в лесу?
Горилла посмотрела на меня. Клянусь, она хотела что-то сказать, но потом передумала и лишь пожала плечами.
— Пошли, — пробормотала она. — Нельзя надолго оставлять костёр без присмотра.
Она двинулась к палатке, а я осталась стоять, прислушиваясь. Но теперь ветер дул со спины, и голосов больше не было слышно. Я догнала Гориллу.
