Ознакомительная версия.
Представляется, что трудовая правосубъектность у физического лица возникает в полном объеме по достижении им 16 лет. Не случайно законодатель установил этот возраст в качестве общего правила, определив, что именно в 16 лет любое лицо достигает того уровня интеллектуальной и волевой зрелости, который позволяет ему приобретать и самостоятельно осуществлять трудовые права и обязанности, нести юридическую ответственность за свои действия в рамках трудового правоотношения.
Однако чем же руководствовался законодатель при установлении исключений из этого правила? Как соотносится наш вывод о возникновении трудовой правосубъектности работника по достижении им 16 лет с признанием законодателем возможности заключения трудового договора с лицами более раннего возраста? Ведь если законодатель допускает такую возможность, то он признает за несовершеннолетним моложе 16 лет способность быть стороной трудового договора. Означает ли это, что законодатель наделяет физическое лицо, не достигшее 16 лет, способностью быть субъектом трудового права, т. е. некоей особой правосубъектностью?
Чтобы ответить на эти вопросы, выделим, руководствуясь действующим законодательством, 3 категории несовершеннолетних, не достигших 16 лет: а) малолетние до 14 лет; б) учащиеся, достигшие 14 лет; в) несовершеннолетние, достигшие 15 лет. Рассмотрим каждую из этих категорий сквозь призму трудовой правосубъектности работника и способности быть стороной трудового договора.
Малолетние до 14 лет. Безусловно, необходимо признать, что фактическая способность к труду как материальное условие правосубъектности возникает у физического лица гораздо раньше 16 лет. Как было отмечено С. П. Мавриным, первые элементарные трудовые навыки возникают уже на третьем-четвертом году жизни ребенка.[220] Между тем в интересах охраны здоровья малолетних и обеспечения получения ими образования законодатель запрещает использовать их труд, ограничиваясь лишь одной-единственной сферой – творческой, где сама специфика деятельности обусловливает возможность, а зачастую и необходимость, привлечения к ней этой категории лиц. Очевидно, что малолетний при наличии определенных физических и интеллектуальных способностей вполне может сыграть роль или принять участие в цирковом номере, а в ситуации, когда сценический образ героя практически исключает возможность его создания взрослым человеком (возьмем, к примеру, юных героев хорошо известного киножурнала «Ералаш»), участие малолетнего является необходимым условием осуществления соответствующей деятельности. Таким образом, законодатель вынужден допустить малолетних к трудовой деятельности в сфере искусства. Правовой формой, опосредующей применение их труда и позволяющей в наибольшей степени обеспечить интересы этой категории лиц, является трудовой договор. Как известно, в отличие от договоров гражданско-правового характера, предметом которых является выполнение работ или оказание услуг, трудовой договор предполагает обязанность работодателя по организации условий труда, отвечающих требованиям безопасности и охраны здоровья работников, а также соблюдению режима труда и отдыха, включая, в первую очередь, ограничение рабочего времени. Следовательно, законодательное разрешение заключать трудовой договор с малолетними лицами в сфере искусства направлено на оптимальное сочетание, с одной стороны, потребностей работодателя в использовании труда именно этой категории лиц, с другой стороны, интересов самих малолетних, желающих реализовать свои творческие способности, в обеспечении охраны их здоровья и получения образования.
Следует отметить, что возможность заключения трудового договора с лицами, не достигшими 14 лет, предусмотренная ст. 63 ТК РФ, не является абсолютной новеллой в отечественном законодательстве. ТК РФ стал первым кодифицированным актом о труде, закрепившим соответствующее положение. В советский же период применение труда малолетних в творческой сфере было разрешено рядом нормативных актов. Так, постановление Наркомтруда РСФСР от 12 июля 1933 г. «Об условиях труда малолетних подростков, занятых на киносъемках», согласованное с Наркомпросом РСФСР и Наркомздравом РСФСР, предусматривало возможность принятия малолетних для киносъемок в любом возрасте, когда они способны сыграть соответствующую роль. При этом продолжительность их рабочего дня дифференцировалась в зависимости от возраста.[221] Правила об охране труда работников цирка, утвержденные обязательным постановлением Наркомтруда СССР от 5 июля 1929 г., допускали выступление малолетних в номерах партерных, физкультурно-спортивных, музыкальных и других жанров с 11-летнего возраста.[222]
Соответствующие положения послужили основой для возникновения в теории трудового права дискуссии о трудовой правосубъектности малолетних. Так, Б. К. Бегичев указывал на наличие у малолетних «исключительной трудовой правоспособности». При этом он исходил из двух обстоятельств. Во-первых, поскольку закон разрешает лицам, не достигшим трудового совершеннолетия, участвовать в киносъемках, цирковых представлениях и т. п., постольку предпосылкой вступления их в трудовое правоотношение должна служить соответствующая правоспособность. Во-вторых, эта правоспособность проявляется в признании за малолетними возможности вступать в трудовые правоотношения, связанные исключительно с одним видом деятельности – художественно-артистическим выступлением.[223] Разделяя мнение Б. К. Бегичева, В. В. Федин определяет «исключительную правоспособность малолетних» как «допускаемую нормами трудового законодательства в особых случаях возможность лиц, не достигших 14-летнего возраста, вступать в трудовые правоотношения до наступления общего возраста полной трудовой правосубъектности по причине возникновения у них отдельных составных частей «базовой» правоспособности».[224] Следует отметить, что о проявлении или наличии отдельных элементов трудовой правосубъектности применительно к малолетним говорил и B. Н. Скобелкин. При этом он отрицал существование особой разновидности трудовой правоспособности малолетних.[225] Оспаривая эту позицию, А. М. Лушников и М. В. Лушникова отмечают, что отдельные элементы могут существовать только в привязке к самой трудовой правосубъектности. В связи с этим речь должна идти о дифференциации трудовой правосубъектности лица, которой оно наделено в соответствии с действующим законодательством, по возрастному критерию.[226] Признавая допустимость дифференциации трудовой правосубъектности работника по возрастному критерию, проанализируем, есть ли основания говорить об особой трудовой правосубъектности применительно к малолетним, не достигшим 14 лет.
Как уже отмечалось, лица, не достигшие 14 лет, обладают фактической способностью к труду. В то же время следует иметь в виду, что способность человека к труду возникает не с момента рождения. Если исходить из того, что труд представляет собой осознанную целенаправленную деятельность человека, реализующего свои физические и умственные способности для получения материальных или духовных благ,[227] то и способность к труду возникает с того момента, когда малолетний: а) начинает осознавать свои действия; б) становится способен понять, что осуществляемые им действия – не игра, которую он может выбрать сам для своего удовольствия и (или) познания окружающего мира, а исполнение конкретного задания под руководством и в интересах другого лица.
К сожалению, российский законодатель, допуская возможность заключения с малолетними до 14 лет трудового договора в сфере искусства, не ответил на принципиальный вопрос: каков минимальный возраст, по достижении которого приложение творческих способностей этих лиц может быть опосредовано трудовым договором? Представляется, что такая позиция законодателя объясняется, как минимум, двумя причинами. Во-первых, сложностью проблемы определения этого возраста. Во-вторых, необходимостью обеспечить защиту средствами трудового права всем малолетним лицам (независимо от возраста), труд которых де-факто используется в творческой сфере. Авторы настоящего Курса также не ставят перед собой задачу ответить на этот вопрос, ибо ее решение требует совместной работы специалистов в области различных социальных наук – психологии, социологии, права. На данный же момент следует ограничиться лишь констатацией признания государством за малолетними до 14 лет способности к участию в трудовых правоотношениях, правда, в исключительно ограниченной сфере и при наличии определенных условий.
Таким образом, указанные обстоятельства – фактическая способность к труду и признание за малолетними до 14 лет способности быть стороной трудового договора – свидетельствуют о наделении этих лиц особой трудовой правосубъектностью. Она предполагает способность выражения самим малолетним своего желания применить имеющиеся у него способности к труду (т. е. выражение малолетним волеизъявления на заключение трудового договора). Однако, принимая во внимание, что малолетний в силу возраста не способен самостоятельно оценить, насколько соответствуют его интересам предлагаемые ему условия труда, правосубъектность малолетнего восполняется законными представителями (родителями или опекунами), которые не просто дают согласие на заключение их представляемым трудового договора с конкретным работодателем, а участвуют в интересах малолетнего в выработке условий этого договора и подписывают его от имени представляемого.
Ознакомительная версия.
