Ознакомительная версия.
В материалах журнала «Вопросы философии» евразийству высказываются упрёки в «великом самообольщении», «путанице» (Л. Люкс), «двусмысленности» (А. Игнатов), «язычестве» (В.К. Кантор) и т. д. Встречается также «православно-церковная» критика евразийцев, берущая своё начало ещё со статьи их бывшего единомышленника Г.В. Флоровского «Евразийский соблазн». Аналогичную точке зрения Флоровского позицию занимают В.Л. Цымбурский, Н.А. Нарочницкая и К.Г. Мяло. Среди защитников евразийской цивилизационной и отчасти культурно-политической модели можно отметить А.С. Панарина и особенно Б.С. Брасова, издающего научный альманах «Цивилизации и культуры», на страницах которого неоднократно давалась отповедь оппонентам евразийства. Следует отметить, что полемика вокруг содержания правовых и цивилизационных теорий евразийства продолжается до сих пор[76].
В настоящее время также ведется научная разработка идей евразийства (в основном, на уровне диссертационных исследований), в которых евразийство, рассматривается как идейно-философское и социально-политическое течение русской культуры XX века[77]. Однако комплексные философские исследования именно государственно-правовых идей евразийства среди диссертационной и монографической литературы по евразийству на настоящий момент автору данной работы обнаружить не удалось. Исключения составляют исследования И. Дефорж[78], И.В. Борщ[79], Судоргиной И.Н.[80], которые посвящены изучению или философии права, или теории государства только одного из евразийцев – Н.Н. Алексеева, а само евразийство (к которому Алексеев имел непосредственное отношение) в этих работах раскрывается и изучается не в достаточной степени полно и подробно. Необходимо отметить и исследование А.Г. Палкина, посвященное изучению только государственной концепции евразийцев[81]. Кроме того, как справедливо отмечают некоторые исследователи: «… изучение евразийского наследия ведется фрагментарно, исследуются в основном его социально-философские аспекты, евразийская идеология изучается в отрыве от историософских построений евразийства»[82]. Еще одним минусом современной литературы по евразийству, на наш взгляд, является отсутствие изучения возможности применения евразийской идеологии к современной российской политической действительности[83]. В целях полноты исследования необходимо отметить, что в настоящее время во многих евразийских публикациях говорится о такой тематике, как неоевразийство[84]. Как представляется, изучение тематики неоевразийства – перспективная задача для многих будущих философских исследований.
Выше отмечалось, что в проблемное поле исследований евразийцев входили история, география, культурология и др. К сожалению, в связи с ограниченными рамками данной работы не представляется возможным осветить все работы евразийцев во всей их яркой индивидуальности и взаимосвязанности. Предметная область настоящей работы ограничена анализом философии именно государственно-правовых идей евразийства, и на данном этапе исследования представляется необходимым охарактеризовать лишь базовые, основополагающие идеи всего евразийского движения, которые определяют его суть и позволяют отделить евразийство от других идейных социально-политических течений 20-30-х годов прошлого века.
В целях освещения базовых идей евразийского учения представляется необходимым осветить две фундаментальные составляющие евразийского учения – культурологическую и идеологическую. При этом необходимо подчеркнуть, что автор работы не претендует на исчерпывающее исследование обозначенных базовых составляющих евразийского учения, т. к. каждая из них требует отдельного самостоятельного изучения. Однако их краткое освещение на данном этапе исследования нам представляется необходимым в целях получения целостного представления о евразийском движении и философии права евразийства.
1.2. Культурология евразийства
Прежде всего, необходимо отметить, что подход к изучению культуры, принципы культурологического анализа, которые применяли в своих исследованиях евразийцы, неразрывно связаны с их историософской концепцией. Несмотря на то, что чисто теоретические проблемы философии истории сильно интересовали евразийцев, в большинстве своем они придерживались именно единой концепции всемирно-исторического процесса. Эта концепция, определившая подход евразийцев к роли отдельной национальной культуры в истории, основывалась на мультилинейной схеме культурно-исторического процесса, разработанной в западной историографии XVII–XIX вв. Дж. Вико и И. Гердером, в русской – Н.Я. Данилевским и К.Н. Леонтьевым[85]. Отличительными чертами евразийской культуры являются: географические особенности месторазвития (термин евразийцев) евразийской культуры; особенности наречий того языкового союза народов, которые населяют Россию-Евразию; особое мироощущение, отличающее евразийское народы и обусловленное особым складом их духовной жизни и отличным от остального мира историческим процессом. Евразийцы считали, что все названные физические, духовные особенности находятся в глубокой внутренней связи и образуют природу «культурной личности» – России-Евразии[86].
Одной из известнейших работ евразийства «как движения и особой концепции о месте России между Востоком и Западом»[87] является книга основоположника данного течения Н. Трубецкого «Европа и человечество», в которой и содержится методологическая база культурологии евразийства. Главной идеей этой книги является доказательство неправомерности, ненаучности абсолютизации европейской (западной) культуры, объявление ее высшей ступенью исторического прогресса и ранжирования других культур по степени их близости к европейской[88]. В связи с этим необходимо отметить, что евразийцы являются резкими противниками т. н. европоцентризма. По мнению Н. Трубецкого, вместо традиционно применяемого в европейских науках принципа деления народов и культур по степеням совершенства, необходимо ввести новый принцип «равноценности и качественной несоразмерности всех культур и народов»[89]. Стремление европеизировать свою культуру ставит в крайне невыгодное положение развитие собственной культуры народа, ибо по сравнению с природными европейцами европеизируемый или европеизированный народ неизбежно оказывается в менее выгодных условиях: ему приходится тратить свои силы на согласование различных разнородных элементов культур и др. Таким образом, «духовная» цена, которую приходиться платить европеизированному народу за европеизацию своей культуры, безмерно высока. Кроме всего прочего достижения культуры европеизированного народа должны соответствовать европейским психологическим стандартам. Все иные будут отбрасываться как порождение низших, варварских культур[90]. Однако, самую большую опасность европеизации евразийцы видели в разрушении «национального единства», в расчленении «национального тела европеизированного народа»[91]. Происходит обострение классовой борьбы, усиливается противостояние в обществе и т. д. Таким образом, евразийцы пришли к выводу о том, что процесс европеизации приводит к столь тяжелым последствиям, что ее следует расценивать не как благо, а как зло[92]. Евразийцы не отрицали достижений европейской культуры в целом, не отбрасывали ее социально-экономические научные концепции лишь по тому основанию, что они европейские. Однако евразийцы выступали категорически против механического переноса одних культур в другие. Трубецкой отрицал эволюционную вертикаль расположения человеческих культур, будучи убежденным в том, что «момент оценки должен быть раз и навсегда изгнан из этнологии и истории культур, как и вообще из всех эволюционных наук, ибо оценка всегда основана на эгоцентризме. Нет высших и низших. Есть только похожие и непохожие»[93] (курсив мой – А.А.). П. Савицкий писал в связи с этим: «Нет никакого сомнения, что древние жители острова Пасхи в Великом Океане „отставали“ от современных англичан по весьма многим отраслям эмпирического знания и техники; это не помешало им в своей скульптуре проявить такую меру оригинальности и творчества, которая не доступна ваянью современной Англии»[94].
Важно подчеркнуть первостепенную значимость в евразийской историософии, во всем евразийском учении проблемы монголо-татарского периода в истории России. Первыми в отсталости монголо-татарской культуры в сравнении с русской серьезно усомнились евразийцы НС. Трубецкой, Г.В. Вернадский, П.Н. Савицкий. В методологическом плане это сомнение зиждется на культурологическом постулате евразийцев о невозможности ранжирования культур по принципу высшие-низшие. Евразийцы создали собственную концепцию российской истории. Заметное место в этой концепции занимают представления евразийцев о роли туранского элемента в этногенезе русской нации. Н.С. Трубецкой считал, что истоки российской государственности лежат не в Киевской Руси, а в Московском княжестве, ведущем свое прямое происхождение от улуса Джучи. П.Н. Савицкий считал, что русское духовное своеобразие сформировалось во многом под воздействием торговых и политических контактов со Степью. Отсюда сочетание в русской культуре «оседлой» и «степной» стихий[95].
Ознакомительная версия.
