Спустя два года вышел сборник рассказов Беллоу «Простофиля и другие рассказы» («Him With His Foot in His Mouth and Other Stories»), который, по мнению многих, знаменовал собой возрождение таланта.
Как себя вести, если у вас кто-то умер, и не кто-нибудь, а старик отец? И вы, скажем, человек современный, лет шестидесяти, бывалый, вроде Вуди Зельбста; как вам себя вести? Как, к примеру, скорбеть по отцу, и притом, не забудьте, скорбеть в наше время? Как в наше время скорбеть по отцу на девятом десятке, подслеповатому, с расширенным сердцем, с мокротой в легких, который ковыляет, шаркает, дурно пахнет: ведь и замшел, и газы одолели – ничего не попишешь, старость не радость. Что да, то да. Вуди и сам говорил: надо смотреть на вещи здраво. Подумайте, в какие времена мы живем. О чем каждый день пишут газеты – заложники рассказывают, что в Адене пилот «Люфтганзы» на коленях умолял палестинских террористов сохранить ему жизнь, но они убили его выстрелом в голову. Потом их самих тоже убили. И все равно люди как убивали, так и убивают – то друг друга, а то и себя. Вот о чем мы читаем, о чем говорим за обедом, что видим в метро. Теперь нам ясно, что человечество везде и повсюду бьется во вселенского масштаба предсмертных корчах.
Вуди – предприниматель из Южного Чикаго [один из трех районов Чикаго (Северный, Западный, Южный), отходящих от «Петли», чикагской надземной дороги] – отнюдь не был невеждой. Для среднего подрядчика (облицовка контор, коридоров, туалетов) он был довольно нахватан. Но знания его были не того рода, какие дают ученые степени. При том, что Вуди проучился два года в семинарии, готовился стать священником. Два года в колледже в ту пору, во время кризиса, далеко не всякий выпускник средней школы мог себе позволить. Потом, с отличавшей его энергией, колоритностью, своеобычием (Моррис, отец Вуди, пока не сдал, тоже был энергичный и колоритный), он пополнял свое образование в разных областях, подписывался на «Сайенс» и другие серьезные журналы, прослушал вечерний курс лекций в Де-Поле [университет в Чикаго, основан в 1898 году] и в Северо-Западном [университет в Эванстоне, неподалеку от Чикаго, основан в 1851 году] по экологии, криминалистике и экзистенциализму. Объездил чуть не всю Японию, Мексику, Африку, и вот в Африке-то он и оказался очевидцем происшествия, которое имело самое прямое отношение к скорби. Происшествие было такое: когда Вуди катался на моторке по Белому Нилу неподалеку от Мерчисон-Фолс [национальный парк] в Уганде, на его глазах крокодил уволок буйволенка с берега в воду. В то знойное утро по берегу этой тропической реки разгуливали жирафы, бегемоты, бабуины, по ясному небу носились фламинго и прочие не менее яркие птицы, и тут буйволенка, который ступил в реку напиться, схватили за ногу и утащили под воду. Родители буйволенка не могли взять в толк, куда он подевался. Буйволенок и под водой продолжал барахтаться, биться, вспенивать грязь. Вуди, поднаторевшего путешественника, проплывавшего в ту пору мимо, это зрелище поразило: ему почудилось, будто буйвол и буйволица безмолвно вопрошают друг друга, что же случилось. В их поведении он прочитал горе, узрел звериную тоску. От Белого Нила у Вуди осталось впечатление, будто он вернулся в доадамову пору, и мысли, вызванные к жизни этим впечатлением, он увез с собой в Южный Чикаго. А заодно с ними и пачечку гашиша из Кампалы. Вуди мог нарваться на неприятности на таможне, но шел на риск, делая ставку скорее всего на свою плотную фигуру, румяное открытое лицо. Он не походил на злоумышленника, впечатление производил не дурное, а хорошее. Просто он любил риск. Ничто не взбадривало его так, как риск. В таможне он швырнул плащ на прилавок. Если инспекторам вздумается обыскать его карманы, он отречется от плаща, и все дела. Но он вышел сухим из воды, и в День благодарения они ели индейку, нашпигованную гашишем. Удивительно было вкусно. Собственно говоря, тогда папка – а он тоже обожал рисковать, играть с огнем – последний раз присутствовал на семейном торжестве. Вуди попытался разводить гашиш у себя на заднем дворе, но вывезенные из Африки семена не взошли. Зато он завел грядку марихуаны позади склада – там, где держал свой роскошный «линкольнконтинентал». Вуди не был злоумышленником, но не желал ограничивать себя рамками закона. Просто из самоуважения…
(«Серебряное блюдо», перевод Л.Беспаловой).
Еще в 1937 году Беллоу женился на Аните Гошкин (у них родился сын Грегори). Второй женой писателя была Александра Шахбосова, которая в 1956 году родила ему сына Адама. От брака со Сьюзан А. Глассман (1961) у Беллоу родился третий сын, Дэниэл. До своей смерти писатель был женат на Александре Багдасар, приехавшей из Румынии и работавшей преподавателем математики в Университете Норт-Уэстерн.
Сам Беллоу чем-то напоминает своих литературных героев. Это типичный горожанин, седой, в изысканной фетровой шляпе, интеллигентный, остроумный, однако очень серьезно относящийся к жизни.
У Беллоу есть не только почитатели, но и критики. Так, отмечая склонность писателя к постановке нравственных проблем, некоторые критики обвиняют его в неумении живописать характеры, особенно женские, в недостаточно энергичном развитии сюжета, преобладании эссеистского стиля. Хотя Беллоу нередко приходят в голову захватывающие идеи, «иногда его романы превращаются в монолог», считает американский писатель Стивен Миллер, а американский критик Х.Кеннер однажды заметил, что следствием художественного метода Беллоу является роман, «смахивающий на черновой набросок диссертации».
Однако большинство критиков считает Беллоу одним из наиболее тонких американских писателей, разработавших такие универсальные темы, как борьба человека с самим собой, попытка устранить противоречия между индивидуальностью и обществом, нераспознаваемость реальности в иллюзорном мире, конфликт между надеждой и отчаянием. «Беллоу не только лучше всех в Америке пишет, – отмечал американский писатель и литературовед И.Хоу, – но и лучше всех соображает.
Мудрому весельчаку Солу Беллоу хотелось, чтоб его запомнили именно таким
Умер Сол Беллоу в госпитале в Бруклине (штат Массачусетс) в 2005 году, чуть-чуть не дожив до своего девяностолетия… Чаще всего в некрологах мелькало слово «гигант». Беллоу был последним гигантом американской литературы прошлого века. Для второй половины XX века он был тем, чем были Фолкнер, Хемингуэй, Фитцджералд для первой. Из современников, вероятно, только Джон Апдайк может сравниться с ним творческой энергией – огромным количеством романов, новелл, полемических эссе (креативная, человеческая энергия Сола Беллоу неисчерпаема – младшая дочь родилась, когда писателю было 84 года…).
Книгам Сола Беллоу в России повезло – мало кто из лауреатов Нобелевской премии, за исключением, пожалуй, Э.Хемингуэя, столько издавался в нашей стране. Книги, журнальные публикации, спектакли – мы знакомы практически со всем творчеством великого американского жизнелюба (с 60 годов первый перевод – в «Антологии американского рассказа», в перестроечные времена начали появляться переводы его романов). И что важно, его произведения как будто не имеют срока годности и срока давности, они читаются и сегодня, в XXI веке, с тем же интересом и удовольствием, истинным интеллектуальным наслаждением и заставляют читателя обращаться к ним вновь и вновь…
Глава XXIII
Висенте Алейксандре (Aleixandre)
1977, Испания
Висенте Алейксандре
Испанский поэт Висенте Алейксандре-и-Мерло (26 апреля 1898 года – 14 декабря 1984 года) родился в Севилье в семье Сирило Алейксандре Баллестера, инженера-строителя Андалусской железной дороги, и Эльвиры Мерло Гарсия де Прунеда, дочери местного военного суперинтенданта. Висенте был старшим ребенком в семье: его старшая сестра умерла в раннем возрасте, а младшая, Кончита, родилась в 1899 году. Когда Висенте был еще совсем маленьким мальчиком, его отца перевели в Малагу, где Алейксандре рос на живописном, залитом солнцем средиземноморском побережье, образы которого так ярко запечатлелись в его поэзии. Посещая местную начальную школу, он познакомился со сказками Андерсена и братьев Гримм.
Сборник переводов лирики В.Алейксандре на английский язык
После того как семья в 1909 году переехала в Мадрид, Алейксандре поступил в «Колехио Терезиано», светское учебное заведение, которое он окончил в 1913 году со степенью bachillerato, соответствующей диплому об окончании высшего учебного заведения. Будучи студентом, Алейксандре по совету своего деда по материнской линии целыми днями просиживал в библиотеке, где познакомился с творчеством Конан Дойля и Достоевского, с «Илиадой» Гомера и пьесами Фридриха Шиллера.
