Новые революционно-радикальные меры свержения этнонаций лишь повышают неадаптированность и стихийность трансформационных реакций и выбросов в сфере этнонациональных отношений в массовом сознании людей. И тут важно эволюционным путем добиваться того, чтобы национальность и гражданственность человека гармонично адаптировались к изменившимся условиям, заняли свое истинное место в российском обществе, государственной политике, жизни людей. Но это возможно, если осуществляемые реформы будут идти в русле и с учетом географических, климатических, культурно-этнонациональных особенностей страны, регионов, местных сообществ, а не для отчета перед Мировым банком развития.
Любое вмешательство в живой организм возможно только на основе глубоких исследований и анализов, изучения особенностей данного организма. Это относится в том числе и к такому природному и социальному, культурно-историческому феномену, каковым является нация-этнос, этнонациональный организм. Но в отношении к нему обычно господствуют крайности: с одной стороны, гипертрофия места и роли этнонаций в обществе, в государстве, противопоставление всем и всему, с другой – их полный отрыв от системы общественных отношений и среды обитания вплоть до объявления этнонационального абстракцией, миром. Государственные деятели демонстрируют, что не церковь отделена от государства, а национальность и культура. Общество же ищет ответы на насущные вопросы. Находятся и те, кто этнонациональное начало даже в многонациональной и многоконфессиональной стране возводят в ранг однобокой и самодостаточной этнонациональной идеи. Чем это заканчивается для многих, было видно во времена инквизиций и фашизма. И, как показали события в Югославии и Чечне, особенно опасный характер носит экстремистское соединение этнонационального и религиозного. При этом надо заметить, что искаженный в своих крайностях национал-сепаратизм и национал-шовинизм часто попутно подкрепляются религиозным фанатизмом. Ясно, что они не имеют никакого отношения к природе, духу, правам – ни этнонационального, ни религиозного. Ясно, но немногим. Не стану приводить примеры легкого возбуждения невежества, нетерпимости и желания перечеркнуть всю духовно-созидательную силу этнонациональности и религиозности, а процитирую некоторые положения двух газет одного дня. Даже не читая большой статьи дьякона Андрея Кураева, профессора Московской духовной академии в «Известиях» «Как относиться к исламу после Беслана?», уже можно было понять по названию статьи ее оскорбительную направленность для ислама и мусульман. «С криком «Аллах акбар» террорист убивает массы людей, принося их в жертву своей религиозной идее». Возбужденные идеей арийского превосходства другие сжигают миллионы людей в топках. Можно ли подобные проявления дьявольского начала в самом человеке, если даже они охватывают многих и многих, автоматически переносить на оценку сущности этнонационального или религиозного? Конечно, нет. «Идейные» реверансы в адрес убийц унижают нормальных людей и сплачивают террористов. Но одно утешительно, что в статье дьякона все же отмечено, «что не все мусульмане сегодня – террористы». Спасибо и на том. Ни слова об исламской вере, культуре, духовности. Вся статья посвящена искажениям и ложным интерпретациям этой веры. Это один пример, но отражающий мировоззрение нашего общества, в том числе и многих представителей различных органов власти, которые борьбу с экстремистами, бандитами, террористами подменяют борьбой и преследованием национальности и веры людей. Отрицают и уничтожают сущностное в людях из-за наносного, искаженного. Ваххабит М. Тагаев так рассуждает: «Мне, прежде всего как дагестанцу, а потом как и кавказцу, всегда было чуждо и отвратительно брезгливо слово Русь, русский, Россия, россиянин». Другой «ваххабит» А. Кольев термин россияне называет «чудовищным ельцинским термином». Он даже пишет: «Абдулатипов не понимает, что подменить русскую идентичность российской – значит убить Россию»[34].
Фанатики, экстремисты, бандиты и те, кто к ним «присоединяет» целые народы и конфессии, как правило, говорят о себе, и мало кто – о народе, о Родине. Мне как раз приходится говорить о диалектике этнонациональной и гражданской идентичности, а не об отрицании одной из них.
Крайностей, свергающих друг друга, у нас хватает. Ощущается и острый дефицит в российском обществе на просвещенных людей с просвещенными, созидательными идеями, дефицит духовных настоятелей и просветителей, которые работают на сплочение наших народов. Многие за эти годы не выдерживали испытания свободой, золотым тельцом и прихотями. И ради них готовы продать дьяволу не только свою душу, но и души многих людей. Нацизм, расизм, фашизм – это дьявольское начало в сфере этнонационального.
После трагических событий в США и террористических актов в самой России, и особенно в Москве, этнонациональное сознание вновь повсеместно возбуждает нетерпимость и агрессивность к людям других рас, национальностей, религий в условиях обретения свободы, как ни странно, как никогда раньше стала искажаться суть веры и национальности. Этнонациональность и веру – выработанные человечеством веками ценности – превращают в экстремизм и терроризм. И начинается это прежде всего с корыстного их использования для решения собственных политических и иных вопросов – борьбы за власть, победы на выборах, борьбы за собственность. Люди, оказавшиеся после развала Советского Союза без привычных идейно-нравственных ориентаций, даже такие святые чувства, как патриотизм и этнонациональная гордость, вера стали превращать в момент лишь собственного самоутверждения, разрушая национальное достоинство своего народа, страны, единого Отечества. Известно, что «когда люди не верят ни во что, они готовы поверить во все». На фоне анархии, экстремизма и терроризма люди зачастую идут этим путем. И главное, не путем естественного выявления потенциала и красоты своего народа, культуры и веры, а путем оскорбления и унижения, свержения и преследования других только за то, что они другой этнонациональности и веры, хотя все это противоречит сути и призванию этих вечных категорий. Самое худшее, когда страна, народ находятся в поисках врагов Отечества среди своих соотечественников по этнонациональному и религиозному признакам. Такими взаимными претензиями мы унижаем друг друга, а значит, и Отечество в целом. После трагических событий в Беслане некая «Партия сынов Отечества» выступила в «Литературной газете» с заявлением: «…Хотя официально считается, что у «террористов нет национальности», очевидно, что сейчас в России мы имеем дело с невиданным по масштабу чеченским террором». А каково после этого тем чеченцам, которые героически боролись против терроризма, погибли от рук террористов как Президент Чечни, незабвенный Ахам-Хаджи Кадыров, когда целому народу приклеивается ярлык «террористы»?
Этнонация – феномен коллективного бытия индивидов, но его нельзя сводить к действиям отдельных индивидов. У экстремистов в России и тех, кто насаждает психологию «коллективного стереотипа» в такой чувствительной сфере, как этнонациональное, вполне определенная и весьма глубинная цель. Они завоевывают для себя нишу и души человеческие, насаждая бездуховность, фанатизм и невежество. Разрушительно бороться против национал-сепаратизма как некоторые пытаются, накачиваясь и накачивая других национал-шовинизмом. Нельзя тушить пожар, подбрасывая туда сухой хворост. Крайности этнонационализма и расизма всех мастей направлены против человека, против единства и жизнеспособности нации, государства. И этому нужно всем вместе противостоять. Один из методов такой борьбы – сохранение и развитие самобытности каждого народа, их сотворчество и сохранение единства Отечества. Всякого рода свержения и преследования людей по этноконфессиональному признаку направлены против устойчивости российской государственности и стабильности российского общества. Кроме того, такие деяния затрагивают безопасность граждан и государства. Пора это понять, а не поддаваться провокациям и преследовать людей по этнонациональным признакам. Как можно рассуждать о духовности, объявляя целые народы и религии «мафиозными», «преступными»[35]? Руководствуясь подобной «духовностью», экстремисты уже за эти годы свели на нет веками сложившийся потенциал российской этнополитической культуры и религиозной терпимости. Получается, что у них полный простор и широкая поддержка. Людей убивают по этническому, этнонациональному и расовому признакам, а мы сидим в кабинетах и твердим – нет у нас ни этнонаций, ни национальных вопросов. И надо ли удивляться тому, что террористы хотят своим насилием будоражить межнациональную вражду, когда мы сами нередко способствуем этому. Логика действий, в том числе и посттеррористической деятельности правоохранительных органов, – это чаще всего продолжение логики межнациональной вражды, а значит, поддержка провокаций террористов, после которых начинаются массовые преследования людей конкретных национальностей. Дело усугубляется тем, что в политических и управленческих, властных кругах страны не всегда понимают всей сложности этнонациональной проблематики и сами порой провоцируют неадекватное политическое и информационное воздействие на людей, народы и идеи. Более того, в государственных структурах, в церквях и мечетях много людей, заряженных различного рода этнорелигиозным экстремизмом. Вы послушайте, что говорится на иных соборах, советах, съездах, заседаниях – во многом это школы идеологической подготовки экстремистов. Полное самолюбование и самовосхваление своих этнонациональных и религиозных начал при бичевании и свержении других. Нужна программа духовного оздоровления российского общества, где не было бы места этнонациональной и религиозной ограниченности, враждебности и экстремизму.
