Владимир Данилов - Магелланы с берегов Неженки

День только начинался. Медно-красное солнце не спеша выдвинуло свой край над еловыми вершинами и застыло. От деревьев по снежной целине протянулись причудливые голубые тени, заискрился снег.

Но первых лучей солнца было достаточно, чтобы разбудить лесную тишину. Где-то в хвойной темени пискнула синичка, с вершины ели ей ответила компания клестов. И, словно желая стряхнуть остатки сна, в сосновой боровине бодро забарабанил дятел.

Лес просыпался.

И вдруг морозный воздух расколол тревожный крик сойки. «Креч-креч!» — испуганно кричала, перелетая с дерева на дерево, голубокрылая: лесная сплетница. Редкое событие в лесу обходится без участия сойки. Все, что увидит, она спешит тотчас же разболтать по всей округе. Видно, и сейчас случилось что-то такое, что не по нраву птице, иначе с чего бы ей было тревожиться.

Так и есть. Из оврага к лесной поляне поднимались двое мальчишек. Тоненько скрипел приминаемый лыжами снег, лыжники пыхтели, окутываясь клубами пара. Было видно, что мороз им нипочем.

Вдруг шедший позади свернул с лыжни, подъехал к старой раскидистой березе и, ударив палкой по бурому наросту на стволе дерева, сказал:

— Постой, Пашка. Во чага! Первый раз такую здоровенную вижу. Давай срубим. Вот уж Виктор Петрович удивится, когда приволокем.

Пашка обернулся:

— Кому нужна такая чушка? Думаешь, чем больше, тем лучше? Ведь в музее уже есть чага. Ты найди что-нибудь такое, чего еще нет в музее, А то чага! Нашел, чем удивить!

Сашка уже и сам понял, что его находка в музее не нужна. Он не стал спорить и снова вернулся на лыжню, В субботу, уходя из школы, братья сказали своему учителю, что в воскресенье они пойдут в лес за новыми экспонатами для школьного музея. И вот уже второй час бродят по лесу братья Тергуевы, пугают соек и птичью мелюзгу, а рюкзак, который несет за плечами Пашка, по-прежнему пуст, если не считать краюшки хлеба да луковицы. Все это запасливый Пашка прихватил «на всякий случай».

Дома, когда ребята собирали рюкзак, Сашка просил брата захватить еще и бутылку молока, на что Павлик ядовито заметил:

— Может, тебе еще и самовар потребуется? Ты что, в лес разъедаться идешь? А сметанки не хочешь?..

Мальчики выбрались из оврага и остановились у края поляны. Посоветовавшись, они решили идти домой напрямик: через покосы к берегу Неженки, а оттуда вниз по реке к поселку.

Поправив крепления и затянув потуже ремни, которыми были перехвачены стеганые ватники, братья двинулись через поляну.

Шли рядом, нога в ногу, Разом выбрасывали вперед одну палку, затем другую, разом хрумкал под лыжами снег. Скрип — и лыжа убегает вперед, скрип — и ее обгоняет другая.

Неожиданно снег под Сашкиными лыжами взметнулся белым облаком, раздался треск, и черная тень, мелькнувшая в снежной пыли, истошным голосом заорала: «Кто-кто-кто?»

— Ма-а! — закричал перепугавшийся до смерти Сашка и шарахнулся в сторону. Но тут его лыжи скрестились, он потерял равновесие и со всего маху шмякнулся в снег.

А Пашка отпрянул назад и прикрыл глаза рукой, не в силах понять, что же произошло. В следующий же миг сквозь снежный фонтан он увидел, как через поляну, что есть мочи махая крыльями, улепетывает большой тетерев.

— Ух ты! — облегченно вздохнул Пашка. — Тетерь! А я-то струсил, прямо душа в пятки ушла.

— А я ни капельки не испугался, — вылезая из сугроба, ответил Сашка и тут же хвастливо добавил: — Я будто чувствовал, что у меня вот-вот из-под лыж тетерь поднимется.

Едва Сашка успел сказать это, как перед ним снова взметнулись снежные фонтаны, и вспугнутые тетерева с тревожным квохтаньем, будто ругаясь на непрошеных гостей, разлетелись в разные стороны.

Еще с вечера, наклевавшись березовых сережек, тетеревиная стая облюбовала эту поляну для ночлега. Птицы, срываясь с дерева, ныряли в снег, чтобы проспать под снежным одеялом долгую зимнюю ночь. Да, видно, разоспались и не заметили, как день наступил:

Пашка усмехнулся в ответ на хвастливые речи брата и проговорил:

— Это ты-то не испугался! А кто маму звал?

— Какую маму? — переспросил Сашка, хотя в душе проклинал себя за то, что у него с перепугу вырвался этот крик. — Никакой мамы я не звал! Да что я тетеря никогда не видел, чтобы его бояться? Ха-ха! Да будь у меня ружье, я бы…

— Ишь, какой, даже не помнит, что кричит, — не успокаивался брат. — Что я, глухой, не могу отличить, где «а», а где «ма». Брось врать, ни одному твоему слову не верю. Скажи уж по-честному, что струсил.

Сашка понял, что при всем своем красноречии ему не переубедить брата, и молча последовал за Павликом…

Братья миновали поляну и снова углубились в лес. До Неженки оставалось не более километра, как их путь пересекла лыжня. Мальчики остановились.

— След свежий, сегодня кто-то прошел, — приглядевшись к лыжне, заключил Пашка. — Да-а… Интересно, что этому человеку в лесу надо?

— А лыжи-то широченные какие! — удивился Сашка. — Будто на санях кто проехал. Слушай, а что, если это браконьер, может, за лосем охотился? Давай догоним по следу и посмотрим, что за человек.

— Ну уж прямо и браконьер. В наших Ташканах их сроду не бывало. Тебе все чепуха какая-то в голову лезет.

— Да, может, это приезжий какой, — не унимался Сашка. Он уже развернул свои лыжи и прошелся по готовому следу. Широкая лыжня, оставленная неизвестным человеком, отлично держала мальчика, снег ни капельки не проваливался. Сашка уже изрядно устал, и как только попал на готовую лыжню, ему не хотелось с нее сворачивать.

— Давай пойдем по следу, — горячо убеждал он брата. — Сам же говоришь, что надо узнать, кто в нашем лесу шатается и по какому делу. А может быть, ты… — Сашка на секунду замялся и, попятившись, выпалил: — Ты, наверно, трусишь?

— Я… трушу? — первым желанием Павлика было дать брату по шее, но он передумал. Драться с Сашкой он вовсе не собирался. — Ты, может, снегу за шиворот захотел? — сдерживая злость, проговорил он.

Сашка понял, что ему может здорово влететь от брата, и он тут же пошел на попятную.

— Да ты что… это я так просто, чтобы ты только согласился я…

Но в этот миг лесную тишину расколол звук выстрела. Он донесся как раз с той стороны, куда убегала лыжня.

— Я ж говорю тебе, что это браконьер, — почему-то шепотом заговорил Сашка.

— Айда! — решительно произнес Павлик и, тотчас забыв обиду, переступил через Сашкины лыжи и первым побежал на выстрел.

— Да ты не торопись, а то шуму много. Кольца на палках стучат.

— Не беда… еще далеко, — ответил Павлик. — Важно сейчас поднажать. Ближе подойдем, будем подкрадываться потихоньку.

Мальчишки бежали со всех ног. Лыжня змеилась между деревьями, спускалась и снова поднималась на лесистые пригорки, пересекала поросшие чахлыми сосенками болотца. Иногда делая большие петли, она почти заворачивала назад, и мальчикам казалось, что вот-вот они выйдут на свой прежний след.

По всему было видно, что человек, проложивший эту лыжню, шел не торопясь. У подножья громадной сосны он останавливался. Снег был здесь сильно примят: наверно, человек отдыхал или выбирал, в какую сторону идти.

Наконец Павлик перешел на шаг.

— Теперь тихо, — предупредил он брата. — Уже близко. Кажется, за той горкой.

След вел к высокому лесному холму, все склоны которого поросли малютками-сосенками. Когда-то здесь шумели вековые деревья, но потом их срубили. И вот уже на вырубке дружно поднялась молодая поросль.

Мальчики бесшумно поднялись на гребень холма и остановились.

— Вон он, смотри, — прошептал Сашка. — Ну, что я тебе говорил? Видишь, он за деревьями копошится — наверно, шкуру с лося снимает или мясо в снег закапывает…

— Павлик, а что мы с ним будем делать? Ведь у него ружье…

— Да, ему не скажешь: руки вверх, предъяви документы. Давай подъедем и посмотрим, что он делает. А заодно узнаем, ташканский он или нет, — ответил Павлик.

Сашке такой поворот дела был явно не по душе.

— А может, не стоит ему на глаза попадаться, лучше спрячемся и выследим, когда назад пойдет, — предложил он.

— Сами-то спрячемся, а следы куда денем? Если он и в самом деле браконьер настоящий, так уж конечно захочет узнать, кто по его следу шел.

Сашка и сам теперь понимал, что если спрятаться, так незнакомец сразу же найдет их.

— Ну как же быть? Может, в поселок вернемся и позовем кого-нибудь? Точно! Лесника Василия Егоровича, Придем и скажем: нашли браконьера, он убил лося, и мы знаем, где мясо спрятано. Не унесет же он всего лося, пока мы ходим. А Василий Егорович милиционера вызовет, устроят в лесу засаду и…

Сашка очень обрадовался, что нашел такой удачный, на его взгляд, выход.