Издание этой книги осуществлено при финансовой поддержке Немецкого культурного центра им. Гете — Die Herausgabe des Werkes wurde aus Mitteln des Goethe-lnstituts gefördert.
Издано при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям в рамках Федеральной целевой программы «Культура России»
Имя всякой чайки — Эмма, так сказал один поэт. Но вот перед вами чайка, какой вы нигде, кроме нашей книжки, больше не встретите. Чайка по имени Александра.
Живет Александра с тремя подругами на песчаной отмели в Северном море — такой крохотной, что даже маленький домик, и тот не поместится. Люди сюда дороги не знают, но птицам без них не скучно. Чайки не очень-то дружат с людьми. Но Александра, как вы уже поняли, чайка необычная. Она дружна с одним человеком. Он уже старый и работает смотрителем на маяке.
Этот стройный маяк высится среди моря как белая каменная колонна. Он стоит на рифе, подводной скале. Когда прилив и вода поднимается, рифа не видно. Во время отлива, когда вода убывает, из моря торчит верхушка скалы, покатый бугор. Его называют Омаровым рифом — знаете, почему? В расщелинах между камнями живут омары. Они похожи на рыцарей, у них есть панцирь, две огромные клешни и шесть ног. И стройный белый маяк все так и зовут — Маяк на Омаровых рифах.
На маяке живет-поживает один человек. Это друг Александры, старый смотритель. Зовут его Иоганн. Старик зажигает большой фонарь, освещающий ночью путь кораблям, два раза в неделю встречает белый маленький катерок, который привозит с материка почту и провиант, а под самым куполом башни на старенькой плитке готовит себе обед. Чуть ли не каждый день Иоганн ловит рыбу. Садится на складной табурет на железном балкончике, который окружает башню пониже купола, набивает трубку табаком и закидывает удочку в море. Поймав рыбку, Иоганн ее солит и вялит на ветру. Иногда рыбаку составляет компанию Александра. И смотритель с чайкой беседуют о матросах да капитанах, проплывающих мимо на кораблях, а еще о водяном по прозвищу Морешлёп, у которого, к несчастью, вредный характер. Случаются меж друзьями и ссоры: иной раз чайка возьмет да и стащит у старика рыбешку. И на целых два дня дружба врозь. А на третий приятели как ни в чем не бывало опять сидят на своем балкончике и про злостную кражу больше не вспоминают.
Однажды чайка по имени Александра полетела, как обычно, со своей крошечной отмели к маяку — навестить старика Иоганна. Было это в апреле 1945 года, незадолго до окончания Мировой войны. Александра и Иоганн жили далеко от всех и войны почти не заметили. Лишь изредка грохотали вдали корабельные пушки да пролетали куда-то на материк тяжелые военные самолеты. А еще Иоганну нельзя было зажигать фонарь под куполом маяка, чтоб не указывать путь неприятельским самолетам и кораблям. И сторож томился на башне без дела. Он ждал, когда же кончится эта война, чтобы его маяк опять озарил своим мирным светом темную ночь.
Итак, в этот теплый весенний день чайка заметила в море маленькую лодку: она была очень далеко, но явно держала курс на маяк. Александра кругами спустилась поближе к воде и вскоре смогла разглядеть, что в лодке двое: на веслах сидела старушка, а за борт свесился гном с красным носом на зеленом лице. Чайка мигом его узнала. Это гном-пустогрох по прозванию Ганс-в-узелке. Но как же так вышло, что гном со старушкой скитаются в открытом море?
— Привет, Ганс! — сказала чайка и плавно опустилась на маленький деревянный выступ в носовой части лодки.
— Привет, Александра! — угрюмо ответил гном. И тут же снова свесился за борт и замолчал. Укачало его.
Тогда чайка обратилась к старушке на веслах:
— Куда плывете, сударыня?
— К маяку, голубушка, к маяку, — отвечала старушка.
— Значит, нам по пути! — заметила чайка. — Я лечу в гости к старому Иоганну. Вы его знаете?
— Еще бы! — кивнула старушка. — Мы с ним давно дружим. Старик частенько приезжал ко мне в гости на Гельголанд. Вчера на остров падали бомбы, разрушило почти все дома. Вот я и плыву к Иоганну. Хорошо бы он меня приютил.
— Конечно, приютит! — сказала чайка. И спросила: — А людям-то каково, когда бомбы падают?
— Вчера почти все успели спрятаться под скалу, в большую пещеру, — отвечала старушка. — И, слава богу, спаслись.
— Повезло! — заметила Александра.
Старушка устало кивнула и ненадолго замолчала. А потом продолжила разговор:
— Нельзя ли вас попросить об одной любезности, голубушка?
— О какой же?
— Летите вперед и скажите старому Иоганну, что к нему плывет тетушка Юлия с пустогрохом, которого укачало.
— Будет сделано! — ответила Александра, взмыла в небо, но, прежде чем лететь к маяку, покружила над лодкой и прокричала: — Рада знакомству, тетушка Юлия! Иоганн о вас много рассказывал. Меня зовут Александра. До скорой встречи!
— До скорой встречи! — отвечала старушка, пыхтя и налегая на весла. А гном-пустогрох уныло таращился в воду, мечтая о теплой постельке.
Старика Иоганна рассказ Александры о встрече с тетушкой и печальных событиях на острове Гельголанд крайне взволновал.
— Пойду-ка поставлю чайник, — сказал он. — Как только тетушка приплывет, ей первым делом надо выпить горячего пунша. Испытанное моряцкое средство.
Он поставил на огонь большой чайник и вышел с табуретом на балкон. Александра примостилась у Иоганна на козырьке фуражки.
— Видишь черную точку? — спросила чайка. — Это плывут тетушка Юлия и пустогрох.
Иоганн достал из кармана складную подзорную трубу, раздвинул ее и вгляделся в пятнышко, черневшее далеко-далеко в зеленых волнах.
— Они самые! — подтвердил Иоганн. — Но им сюда еще плыть и плыть. Часа четыре, а то и больше. Ну и странный же вид у этого твоего пустогроха! Кто он вообще такой?
— Ты что, Ганса-в-узелке не знаешь?! — удивилась Александра.
— Никогда о таком не слыхал, — покачал головой смотритель. — Расскажи-ка мне про него!
Тогда чайка перепорхнула с фуражки на решетку балкона, встала поудобней на одной ноге, поджала другую под брюшко и повела рассказ…
История про пустогроха с острова Гельголанд
Пустогрохи — семейство большое. Родом этот карликовый народец из Южных морей, где, как известно, много вулканов, у которых внутри беспрерывно что-то грохочет. Тут пустогрохи родятся на свет. Но, к сожалению, этих зеленых гномов с красными носами рождается слишком уж много. Грохоталок в вулкане на всех не хватает, и пустогрохам нечего делать. Вот почему иные покидают родные края. Проникнут ночью тайком на корабль и уходят скитаться по белу свету. Как-то раз один из таких скитальцев прокрался на торговое судно, которое плыло из Южных морей к острову под названием Гельголанд, что в Северном море. Пока «Длинная Анна» (такое у корабля было название) бороздила просторы Южных морей, пустогрох сидел на корточках в трюме между мохнатыми кокосовыми орехами. Это местечко он выбрал по двум причинам: во-первых, если проголодаешься, то всегда можно поживиться сладким кокосом, а главное — в трюме отменно грохочется! Но поначалу он сидел тихо и смирно. «Длинная Анна» уже обогнула Индокитай, а потом Индостан, причалила в Сингапуре, зашла в Коломбо, а матросы и знать не знали, что на корабле пассажир без билета.
Но стоило пароходу выйти из Аденского залива в Красное море, как по ночам стали твориться всякие странности. Только усталые моряки прилягут поспать, как из трюма доносится адский грохот. Точно акулы-молоты резвятся под кораблем, без передышки долбя по обшивке тупыми носами. Матросы выскакивают из своих гамаков: откуда шум? — и бегом к трюму. Открывают люк — а там тишина. В трюме темно и не слышно ни звука. Озаряемый светом тропических звезд, корабль мирно скользит по волнам, и ровно, как метроном, стучит в темноте двигатель. Матросы снова ложатся. Но стоит забраться под одеяло, опять трещит и грохочет… Так они вскакивали спросонок много ночей подряд и наконец совсем обессилели. Один только капитан сохранял присутствие духа. Он догадался, что на борту шалит пустогрох. Правда, команде ничего не сказал. Моряки — народ суеверный. Узнают, что на пароходе завелся гном, сойдут на берег в ближайшем порту — и поминай как звали.
Когда «Длинная Анна» шла через Суэцкий канал в Средиземное море, стрелка барометра вдруг ухнула вниз и остановилась на буре. Моряки посмотрели на голубое небо и яркое солнце — и, честно сказать, не поверили. Но моряку полагается быть осторожным. Матросы послушались предупреждения, подошли к берегам Сицилии и бросили якорь в порту Сиракузы: переждать непогоду.
