Тамара Михеева
Лысый остров
Когда девочка была маленькая, она любила смотреть в старые колодцы, шептаться с деревьями и придумывать разные истории обо всём, что видела вокруг и о том, чего, как правило, не видели другие. Историй было много: о разноцветных зонтиках, печальных цветах и весёлых принцессах. Потом девочка выросла, по подозреваю, что она до сих пор здоровается со знакомыми деревьями и заглядывает в старые колодцы. А ещё она до сих пор придумывает разные истории. Одна из них перед вами.
Эта история — о мальчике Серёже и его друзьях. Автор никогда не была 12-летним мальчиком, но она каким-то образом прекрасно осведомлена о том, что интересует 12-летних мальчиков, о чём они думают, чем дорожат и чего боятся. Она отлично знает, что для таких мальчишек нет ничего заманчивей неразгаданных тайн и ничего значимей законов дружбы. Такие мальчишки не сомневаются в возможности чуда, они просто знают, что чудеса случаются не только в неведомых странах, но они происходят здесь и сейчас, и гораздо чаще, чем кажется. И рядом с нами может жить неизвестное племя загадочных людей и сновать под ногами невидимый зверёк, кабинет директора научного центра легко спрячется от ненужных взглядов, а по ночам по пляжу будет разгуливать старый кедр…
Но эта книга не только о чудесах и увлекательнейших приключениях. Эта книга — о взрослении, о горьких потерях и разочаровании, об обретении друзей и цене, которую приходится платить за свои ошибки. Эта книга о том, что в жизни каждого человека наступает такой момент, когда он должен взять на себя всю ответственность за то, что происходит в его мире, иначе этот мир может исчезнуть. А вместе с ним и все его чудеса, в существование которых мы тоже вслед за автором и её героями — безоглядно верим.
Эта книга о том, что между нами и нашими детьми нет непреодолимой границы.
Я очень жду того момента, когда мои дети подрастут, и однажды вечером, усевшись под жёлтой лампой, я прочитаю им эту замечательную, умную и добрую книгу. Уверена, им понравится.
Меня зовут Сережа. Только меня редко кто так называет. Чаще всего меня зовут Листиком. Это из-за фамилии и из-за Степанова. У меня фамилия, как у знаменитого композитора — Лист. Только мы не родственники, просто однофамильцы. Моя мама Листа очень любит, а я в музыке ничего не понимаю. Ни слуха у меня нет, ни голоса. Папа говорит: «Ирония судьбы». Наверное…
Но однажды я прославился: пробрался в кабинет Степанова, хотя он страшно засекреченный, и увидел там контрабас (надо же, а никто не знает, что Степанов на контрабасе играет). Конечно, я не удержался и попробовал. Ну неужели у меня с тем Листом, кроме фамилии, ничего общего нет? Разошелся я вовсю! Контрабас — инструмент серьёзный, струны гудят, как ванты в ветер. Я так увлекся, что даже не заметил, как возник передо мной сам Степанов. Он захлопал в ладоши и сказал насмешливо:
— Браво! Для Листа, пожалуй, слабовато, но для Листика — вполне.
И взяв под мышки, опустил меня через окно в сад. Там на скамейке сидели Вероника и Леша Смелый. Они услышали слова Степанова, и прозвище «Листик» ко мне привязалось.
А так во мне ничего необычного нет. Мне 12 лет, у меня темно-рыжие волосы, которые тетя Света стрижет коротким ёжиком, чтобы не жарко было. Мама говорит, что я тощий, как кошей, и даже хуже, и занимается моим усиленным питанием. Я люблю строить кораблики и пускать их весной по ручьям, как все мальчишки на свете, наверное. Люблю мороженое и орехи, собак люблю, особенно своего Гаврюшу, книжки про рыцарей и пиратов. Люблю плавать, лазить по деревьям и ходить босиком. Кто же этого не любит? Любимая моя одежда — тельняшка старшего брата и шорты, которые нигде не жмут. В общем, я самый обычный мальчишка.
Единственное, что во мне необычно, это то, что я живу на Лысом острове. Но это не во мне, а вокруг.
Лысый остров назван так, наверное, в насмешку, потому что такой буйной растительности, как у нас, нет нигде в мире. Я смотрел передачу про джунгли Амазонки. Куда им до нашего леса! Конечно, так у нас не везде. В Поселке вполне прилично, как на любом морском побережье. Пальмы, дубы, пирамидальные тополя, кипарисы, платаны. На восток от Поселка — густой орешник, спокойная речка Янка, луга с высоченной травой.
Зато в глубине острова непролазная чаща, бурелом такой, что без топора не пройти. Там растут ядовитый цветок ясенец и трава держи-дерево. И дикие звери, конечно, там тоже есть. Волки, пятнистые олени, косули, рыси… А медведи, говорят, даже на Зеленый холм забредают. Все это мы знали по рассказам Степанова, он один был в этих джунглях. Заблудиться там проще простого. Да еще ядовитые змеи, их там целые тысячи! Поэтому особым указом Степанова в лес ходить строго-настрого запрещено. Да никто и не ходит. Незачем, некогда и себе дороже.
Наш остров — он даже не большой, а просто огромный. Чтобы обойти его по берегу, нужен не один день и не два, а целая неделя. Или две. А может быть, даже месяц. Никто никогда этого не делал, если честно. Поэтому никто не знает, что там — на той стороне острова.
Лысый остров — это не просто остров, это такой Научный центр, изучающий океан, его обитателей и, главное, дельфинов. На южном берегу острова Поселок: восемнадцать домов, магазин и огромное стеклянное здание Центра. В Центре полным-полно кабинетов, лабораторий, бассейнов, аквариумов. Заблудиться можно. Самый главный здесь и на всем острове — Андрон Михайлович Степанов, тот самый, который был в лесу и от которого я получил свое прозвище. Он хороший, не очень строгий, только скрытный. Живет один, почти ни с кем не общается, даже дорогу к своему кабинету засекретил. Все знают, где его кабинет находится, точные координаты указаны в Общей Таблице: корпус первый, вторая линия, кабинет № 35. И если идешь туда со Степановым, все просто, согласно указанному адресу, но если один сунешься… Ни за что не найдешь! Коридоры, лестницы и двери будто нарочно путаются и меняются местами. Можно заблудиться так, что целый день тебя никто не найдет, кричи — не кричи. И кажется, будто ты на другой планете. А главное, непонятно, как это получается. Невозможная Вероника как-то возмутилась:
— Андрон Михайлович! Это невыносимо! А вдруг что-то срочное?
— Для этого телефон есть. Ксения Фаддеевна всегда на месте.
Вероника подумала и сказала:
— Рядом с вами кабинет ультразвуковых исследований, до него тоже не доберешься!
— Не лгите, Вероника. Если бы вы шли в кабинет № 34, вы бы до него спокойно дошли.
Это правда. Если идешь по делу и о кабинете Степанова не думаешь, то вот он, не прячется. Спокойно… проходите мимо, а Андрону Михайловичу, будьте добры, не мешайте работать. Может, кому-то это покажется странным, но мы уже привыкли. У нас на Лысом всякое случается.
И вот на этом самом Лысом острове я — единственный ребенок! Я и родился здесь. Научный Центр основали четырнадцать лет назад. Когда мама с папой поехали сюда работать, мой старший брат Андрей остался с бабушкой в Москве, заканчивать школу, ведь здесь школ никаких нет. Сейчас Андрей уже взрослый и работает в Севастополе. А я учусь самостоятельно. Раз в месяц мы с мамой ездим на Большую землю в школу № 1, к которой я «прикреплен», и я сдаю зачеты по всем предметам. А если я чего-то не знаю, то учителя мне объясняют и рассказывают. А потом дают новые задания. Так учиться совсем не трудно, мне все на острове помогают. Маленькому хорошо среди взрослых. И все-таки… все-таки ничего мне так сильно не хотелось, как иметь друга! Хотя бы один мой ровесник был на острове! Но самый молодой сотрудник Центра Леша Смелый старше меня на десять лет.
И вот этим летом все изменилось: у нас на Лысом появились еще двое ребят.
В то утро я, взяв папин бинокль, отправился на Хребет Дракона (так у нас называется груда камней над морем в одной из бухт). Я смотрел, не приплывут ли дельфины. Но их все не было и не было. Зато занырял среди волн белый катерок метеослужбы с Большой земли. Он причалил к берегу, и с него сошли пассажиры. Это были ребята. Мои ровесники! Девочка и мальчик! Судя по багажу, они приехали надолго.
Сейчас я вам подробно опишу Роську. Сделаю это потому, что она — мой самый первый в жизни друг. Понимаете? Самый-самый первый! Если бы вы двенадцать лет прожили на острове, населенном только взрослыми, вы бы меня поняли.
Итак, Роська. Роська — это сокращенно от Ярославы. Полное имя у нее такое — Ярослава. Она на год младше меня, но самостоятельнее раз в сто. Лицо у Роськи круглое, как луна, а кожа почти прозрачная, и голубую жилку на виске видно. Глаза — на пол-лица и как море. Это не поэтический образ, как в книжках (какой из меня поэт!), просто ее глаза так же, как море, умеют менять цвет. Вроде бы темно-серые, обычные глаза, но поднесет Роська к лицу сиреневые колокольчики, и глаза тут же станут сиреневыми; заберется в гущу зеленых кипарисов, и глаза позеленеют. А уж если Роська надевает свое любимое голубое платье, они зажигаются синими огнями, становятся, как самое синее море. А еще ее глаза глубокие-преглубокие (ну, я же говорю — море). Наверное, это из-за темных зрачков. Вот какие у Роськи глаза! А ресницы тоненькие и не черные, а коричневые, с золотистыми кончиками, будто по ним мазнули золотой краской, и они светятся. Роськин нос острый и любопытный, ему до всего есть дело. Волосы цвета здешней степной травы она заплетает обычно в две косички. Вот и вся Роська. Большие глаза, острый нос и две косички.
