Валерий Медведев - Плюс восьмое марта

Новенького звали Лёня, фамилия у него была Цветков. Он появился в третьем «Б»в самом начале декабря.

С каждым днём посещения класса мальчишки относились к нему всё хуже и хуже, в то время как девчонки всё больше и больше обращали на него внимание.

Почти все мальчишки в классе считали,что этот самый Цветков ведёт себя по отношению к девчонкам недостойным для мужчины образом. Уже через неделю все они за глаза называли Цветкова девчачьим угодником. Цветков всем девчонкам говорил «вы». Никого из них не называл Веркой, Катькой или Лизкой, а если обращался, то говорил: Вера, Катя, Лиза. Он не дёргал девочек за волосы и не делал им подножки на переменах. Если какая из них роняла на пол учебники или тетрадку, он поднимал. Если на перемене к нему подходила девочка, а он сидел за партой, то обязательно вскакивал и вёл разговор стоя. В дверях он сначала пропускал девочку, затем уже проходил сам. В раздевалке обязательно подавал ей пальто.

Сначала решили, что новенький приехал из Ленинграда. Коля Беляев сказал, что все ленинградцы отличаются особенной вежливостью. Но на поверку оказалось, что Цветков Лёня приехал в Москву не из Ленинграда, а из Уфы.

А потом Филимонов Женя высказал догадку, что этот новенький выслуживается и хочет стать старостой класса. Но и этот слух тоже не подтвердился. Когда классная руководительница Зоя Ефимовна предложила ему этот пост, он от него вежливо отказался.

Затем Петя Ваганов предположил, что Лёня Цветков хочет произвести впечатление на самую красивую девочку из третьего «Б» Лену Королькову. Но и это оказалось неверно: Лёня Цветков к Лене Корольковой относился, как ко всем девочкам в классе.

Конечно, в третьем «Б» и без Цветкова были вежливые ребята. Один из них тоже мог поднять книгу, выпавшую из рук девочки. Другой мог пропустить её впереди себя в дверях. Третий мог уступить место в трамвае. Четвёртый мог подать пальто. Пятый мог первым поздороваться. Шестой мог за целый день произнести раза три «спасибо». Но чтобы всё это делал один человек, ежедневно и без перерыва, — такого в третьем «Б» ещё не было.

При этом лицо Цветкова ещё светилось какой-то радостью, словно он от этого всего испытывал наслаждение и удовольствие. Вот Коля Бузыкин, например, всегда злился, когда ему приходилось совершить что-нибудь вежливое. Если в трамвай входила старушка и останавливалась возле места, на котором он сидел, — это было просто каким-то несчастьем. Как будто не могла стать возле кого другого! Как будто не могла остановиться вон возле того мальчишки. Тоже ведь сидит, как и он...

Но разговор у нас не о Бузыкине, разговор о Цветкове.

Итак, во всём поведении Леонида Цветкова было что-то загадочное, и даже таинственное, и даже сверхъестественное. И класс — не весь, конечно, класс, а его мужская половина — потерял и покой, и равновесие и решили эту загадку разгадать.

— Надо проверить, — сказал всё тот же Коля Бузыкин, — как этот Цветков ведёт себя дома... Нет ли тут, как говорит мой папа, каких-нибудь ножниц. А то ведь вы знаете, я в школе тоже считаюсь вежливым человеком. Но дома...

Действительно, в школе Бузыкин был на хорошем счету и даже слыл тихоней. Зато дома он только и делал, что ходил на голове и творил бог знает что.

— Вот ты и возьмись за это дело, — сказал Женя Филимонов Бузыкину. — Войди к нему в доверие и напросись в гости...

Коля Бузыкин так и поступил: он сначала вошёл в доверие к Лёне Цветкову, что сделать было нетрудно. А затем и напросился к нему в гости под никому не известным, но как он сказал сам, благовидным предлогом. Ведь дело не терпело отлагательств.Тем более что и классная руководительница Зоя Ефимовна и староста класса Нэлли Щипахина всем ребятам уши прожужжали своими «Ах, какой воспитанный мальчик этот Лёня Цветков! Вот с кого нужно всем брать пример! Даже Мише Травину!»

Вообще-то до появления Цветкова Миша считался самым вежливым мальчиком в классе. Но у него всё зависело от настроения. Если Травин встанет не с той ноги, то от его вежливости и следа не оставалось. Поэтому, хоть он и считался одним из самых вежливых, но в пример его особенно не ставили.

Итак, Бузыкина напутствовали словами:

— Рассекретить этого Цветкова и привести к общему знаменателю! И чтобы не выделялся!

— Будет сделано! — сказал Бузыкин.

И после уроков направился в гостик Лёне...

На другой день на первой же перемене мужская половина третьего «Б» окружила Бузыкина тесным кольцом в углу коридора.

— Рассказывай! — потребовали ребята почти в один голос.

— Рассказывай! — передразнил их Бузыкин. — И за большую перемену всего не расскажешь. Чур — после уроков на пустыре...

За школой на пустыре, как и было договорено, после уроков собралась гвардия третьего «Б» в полном составе. За исключением, конечно, Лёни Цветкова.

Бузыкин, и сегодня ещё переутомлённый вчерашним поручением, тяжело вздохнул и начал рассказывать. Сначала про квартиру.Что, мол, когда он вошёл в квартиру Лёни Цветкова, он сразу и не понял, куда это вошёл. Квартира напоминала спортивный зал, в который втиснули библиотеку. Или наоборот: квартира напоминала библиотеку, в которую втиснули спортивный зал!

— Конечно, — перебил Бузыкина Игорь Макеев, — если железного здоровья не будет, разве можно стать таким, как Цветков! То уступи место, то подними, то встань, то принеси, то подвинься... И так целый день!.. И пищей особой, наверно, надо питаться?

— И без книг, без полного собрания всех сочинений тоже таким, как он, не станешь, — вторил ему Петя Кириллов.

— Но главное, у него оказалось дома целых четыре сестры! — продолжал Бузыкин.

— Теперь вам понятно, на ком он тренируется с утра до вечера? — спросил Вадим Вагин.

— Ну да! Тренируется! — возразил Костя Макаров. — С сёстрами-то он дома, наверно, дерётся с утра до вечера! Я, например, со своими дерусь очень даже часто! Бузыкин, дрался Цветков с сёстрами?

— Как же! — ответил Коля.— Он с ними так же, как с нашими девчонками обращается... Главное-то, день обычный, а Лёнькины сёстры одеты жутко нарядно и причёсаны... Ну. прямо как будто у них день рожденияи или они собирались в театр! Это я сначала так подумал...

— Так, может, у них и был день рождения? Или они собирались в театр? — спросил Ваня Кармазин.

— Да не было у них ничего, и никуда они не собирались. У них и мама была одета хорошо, и отец в костюме и в галстуке ходил до моего ухода,— продолжал удивляться Бузыкин.

— У моей мамы тоже много красивых платьев и халатов. А дома она всегда носит самые некрасивые платья, а халат надевает самый старый,— признался вдруг Володя Кукушкин.

— А чего же они делали дома-то? — спросил Игорь Макеев.

— Что делали? Разговаривали все вместе.Кроссворды разгадывали тоже все вместе. Книгу вместе читали. Телевизор тоже вместе смотрели...

— Значит, вместе дружная семья? — сказал Женя Филимонов. И тут же ответил сам себе: — Подумаешь, какая невидаль! Мы тоже всей семьёй в спортивных состязаниях участвуем. Нас даже по телеку показывали,на стадионе мы — дружная семья. А дома то папа с мамой спорит, то мама с папой воюет,а то я как начну шуметь! Я ведь грубияном расту! — похвастался он.

Итак, из слов Бузыкина выяснилось, что Лёня Цветков и дома ведёт себя, как в школе. И к родным сёстрам относится, как к одноклассницам. Вернее наоборот — к девчонкам в классе он относится так же, как к родным сёстрам...

— Подозрительного за всё время ничего не заметил? — спросил Вагин.

— Подозрительное я сразу заметил,— сказал Бузыкин.— Как вошёл, чистота в комнате и пирогами пахнет... И вообще, праздника никакого нет, а у этих, у Цветковых, как будто бы какой праздник!

— Это надо же,— удивился Вадим Вагин.

Бузыкин потёр ладонями пылающие щёки и продолжал:

— Я всё время видел, что эти Цветковыкак будто какой-то праздник празднуют. Я даже на календарь настенный посмотрел. Но там никакого праздника не было. День как день, такой же, как все...

Наступило напряжённое молчание. Все ждали самого главного, когда Бузыкин, наконец, раскроет обнаруженную им тайну или секрет.

— Всё, — неожиданно сказал Коля Бузыкин.

— Как всё?! — разочарованно вскрикнули мальчишки третьего «Б».

Коля Бузыкин был мальчик справедливый и действительно рассказал ребятам всё как есть и как было. А мог ведь и приврать и наговорить на взрослых Цветковых или на самого Лёню.

Бузыкин только не стал рассказывать о том, что он звонил своей маме раза два и просил разрешения ещё побыть у Цветковых: так ему у них понравилось. Он молчал, покраснев, потому что ему вообще-то вдруг стало стыдно за своё шпионство...