— И это я? — не поверил своим глазам Вася. — Да это Максимка!
— Ишь как нас угольная пыль разукрасила! Вот если таким остаться!.. Ну, давай в свою натуру превращаться.
С этими словами шахтер подтолкнул Васю в душевую комнату, устроенную при выходе из шахты.
Они сбросили с себя запыленную одежду, и потоки воды обрушились на их плечи, как хороший ливень.
Под ее живыми струями на глазах у Васи шахтер из черного вдруг превратился в белого человека. Его мускулы блестели. Он довольно похлопывал себя по сильной груди и посмеивался:
— Шахтерская профессия самая чистая: мы каждый день купаемся!
Вася присмотрелся к нему и узнал того самого шахтера, который искал у него заячьи уши и заявлял, что он не трусик.
— Ой, теперь я вас узнаю! Так это вы меня выручили, когда я в шахту лезть боялся! — воскликнул он.
— А разве ты боялся?
— Было немного… А вам спасибо, большое спасибо!
— Да ведь и ты меня выручил, тебе большое спасибо.
— Ну, не стоит, — смутился Вася.
— Правильно, не будем считаться. Шахтер шахтера всегда должен выручать.
— Это верно.
Так они и поговорили, пока купались.
Вдруг Задорожный подставил под душ ладони так, что вода оттолкнулась от них и брызнула ему снизу в лицо.
Он фыркнул и засмеялся:
— Так мы, шахтеры, нос прочищаем. Учись!
Вася повторил его фокус и так же фыркнул и рассмеялся. Он вышел из душевой освеженный, веселый, с задорной мыслью: «Вот я и шахтер!»
Наша лодка легко плыла вниз по Оке. Удобно путешествовать по течению — река сама несет. Только правь кормовым веслом да посматривай по берегам.
Где место покрасивей — остановка.
Перед тем как отправиться в этот поход, мы основательно поспорили. Я предложил подняться вверх по реке и исследовать приокский заповедник. Ребятам будет интересно. Но взрослые воскликнули:
— Против течения? Да ведь это тяжело!
— Ничего, пробьемся. Ребята сядут на весла. А когда и лямкой потянут.
— Но они же не бурлаки!
Кончилось дело тем, что под мою команду были отданы два любознательных паренька, Сашок и Пашок, но с условием, чтобы в путешествии они не мучились, а получали удовольствие… Родители подарили нам кожаную тетрадку, чтобы мы записывали все прекрасное, что увидим.
Вот мы и плывем по течению… Прогуляемся от Шилова до Мурома, а там продадим лодку и вернемся в Москву поездом.
Плывем и придумываем развлечения. Чтобы не скучать, разгадываем тайны, заносим наши открытия в бортовой журнал, хранящийся на носу лодки.
Так, например, мы открыли, что знаменитое дерево «петух», которым любуются все пассажиры пароходов, идущих мимо села Высокие Поляны, выросло так причудливо, с хвостом и гребнем, не само по себе, а его сучья искусно подрубает старый колхозник Иван Петрович…
Недалеко от этих мест заприметили мы привлекательный остров. Круглый, кудрявый, весь в кустах. И красуется посреди реки, как клумба. Хорошее место для ночевки!
Солнце уже клонится к закату. Пора на вечерней заре порыбачить, развести костерок, разбить палатку.
— Впереди — таинственный остров! — доложил Саша.
— Что ж, причалим? — спросил Паша.
Лишь только пристали к острову, как из кустов вышел какой-то паренек:
— Сюда нельзя!
— Почему?
Наши ребята сейчас же заглянули в карту: «Непонятно. Заповедник мы давно проехали; он остался выше, где впадает в Оку таинственная Пра, а здесь вот река Пёт».
— Пёт — воду пьет, — подтвердил незнакомец и с деловым видом стал отталкивать лодку босой ногой.
Конечно, мы могли бы поплыть и дальше — красивых мест на Оке много, но было любопытно: а что же будет, если мы все-таки высадимся? Остров действительно таинственный. Саша и Паша быстро выскочили и решительно вытянули нос лодки на прибрежный песок.
Возможно, между ребятами произошла бы стычка, но присутствие взрослого удержало сурового островитянина.
— Вася! — позвал он.
Из кустов тут же появился второй незнакомец, такой же босой и простоволосый. Под мышкой у него был пучок заостренных палок. Отесывая одну перочинным ножом, он оглядел нас внимательно:
— Отдыхаете?
— Путешествуем, — ответили наши мальчики, вытаскивая из лодки топор, чайник, палатку.
Они стыдились называться отдыхающими с тех пор, как один старик, который, свесив ноги с обрыва, плел ивовые корзинки и бросал обрезки сучков в омут на забаву уклейкам, сказал насмешливо:
— От чего это вы отдыхаете, такие здоровые? От двоек?
Наши пятерочники очень огорчились.
А потом услышали, как колхозницы, доившие на берегу коров, сказали друг другу:
— Ишь, что значит городские! Смотри, пухлые какие, еще не работали, а уж отдыхают!
Мы проплыли, сделав вид, что это не про нас.
Конечно, это было исключение — как правило, жители берегов встречали и провожали нас добродушно и приветливо, а если посмеивались, то только в шутку.
А на этом острове почувствовалась определенная враждебность, когда босой островитянин, покосившись на наши спиннинги и ружья, сказал:
— Ну что ж, ночуйте… разок. Только охотничий сезон еще не начался.
— Здесь скрывается тайна, — сказал Саша, когда островитяне исчезли в кустах.
— Пока не откроем, не уедем! — заявил Паша.
Вначале мы подумали, что ребята охраняют сети и снасти какой-нибудь рыбацкой артели. Разведка выяснила — сети есть, но очень рваные, старые, явно бросовые. Ребята их починили кое-как… Много рыбы такими не наловишь.
Сашок и Пашок, тренированные в военных играх, ползали на брюхе, следя за островитянами, и открыли, что у ребят шалаш, ловко сплетенный из ивовых прутьев. Рядом — очаг, сложенный из кирпичей, привезенных с собой. Есть еще железный сундучок для продовольствия, горшок с квасом, вкопанный в сырой песок в тени кустов. И заняты ребята странным делом: они остругивают сухие палки так, что на одном конце — рогатинка, а другой острый. Острым втыкают в землю, посреди острова.
Что у них вырастет? Непонятно.
Не желая быть назойливыми, мы занялись спиннингами. Закидывали блесны чуть не до противоположного берега. Шумно вытаскивали голавлей. Но ничто не привлекало островитян. По-видимому, они были заняты делом поинтересней нашего. И даже вечером не пришли на огонек костра.
Это было совсем удивительно. Нас томило любопытство. Несмотря на такое счастливое обстоятельство, как полное отсутствие комаров, Сашок и Пашок, сколько ни притворялись, закрыв глаза, не могли заснуть.
Странные и непонятные происшествия все время нарушали наш покой.
Среди ночи вдруг послышались какие-то необъяснимые звуки. Что-то дробно, часто и очень негромко постукивало по земле в том месте, где обитатели острова насажали сухих палок.
Нам чудилось, будто какие-то невидимые существа бьют в почти беззвучные барабаны.
Задремав под это топотание, мы были разбужены шорохом в нашей палатке. Среди нас двигались какие-то гибкие, пушистые тела, чьи-то осторожные прикосновения щекотали наши носы и щеки.
— Брысь!
Поднялась суматоха. Засверкали лучи карманных фонариков. Ничего не обнаружив, мы попытались заснуть.
И вдруг в небе над нами что-то зашумело, зашелестело, словно стремительно спускающийся парашют.
Раздался жалобный крик.
Все мы вскочили, чуть не повалив палатку.
Посреди острова, на лужайке, что-то шумно хлопало, раздавались приглушенные крики.
В одну минуту мы очутились там — кто с ружьем, кто с веслом.
Среди натыканных сухих палок шла упорная борьба. В лучах карманного фонарика мы увидели, что двое мальчишек одолевают какую-то могучую птицу.
— Берегите глаза!
— Ой, когтищи! Во хватила…
Слышались громкие возгласы, щелканье клюва, хлопанье громадных крыльев, поднимавших ветер.
Наши ребята быстро разглядели, что островитяне схватили ушастую сову.
— Зачем вы ее? — удивился Саша.
— Отпустите сейчас же, это полезная птица! — крикнул Паша.
Но напрасно — ребята их не послушались. Один старался скрутить крылья, другой накрывал сетями голову.
— А я вам говорю — отпустите! Это же ловец грызунов! — бросился на помощь птице Паша.
— А вот не ловить ей наших грызунов!
— Мы сами ее подловили. Попалась!
И тут мы увидели, что сова запуталась в сети. С разлета, погнавшись за грызуном, она не заметила старых сетей, развешанных ребятами на ночь на колышках. Для того они и утыкали прутьями всю полянку.
— Эх вы, вредители! — сказал Саша.
— А вы… бездельники! — ответили ему.
— Кто, мы? — возмутился Паша.
— А кто же?.. Плаваете тут зря… А люди делом заняты… Мешаетесь только!
— Мы мешаемся?
— Не повреди ее, Вася.
