Ознакомительная версия.
Иван из деревни Глухово
Ну что, Иван, все же решил уйти?
– Да, отец, пора уж. Посмотри на меня, – ответил Иван, стоя у бочки с водой.
Отец посмотрел на сына. Перед ним стоял рослый, уверенный в себе парень. Он окунул голову в бочку и, шумно отфыркиваясь, помотал головой.
В разлетевшихся каплях воды увидел Иван отражение родных мест, где родился и вырос.
– Красота! – воскликнул Иван весело.
– Так оставался бы, – робко вставил отец, держа в руках полотенце.
Иван взял из рук отца полотенце и рассмеялся:
– Тесновато мне здесь. Простора недостает, чтоб способности свои применить.
– Путь-то опасным может быть…
– А я ничего не боюсь. Полжизни себя строил, багаж копил, ума-разума набирался. Авторитет такой приобрел, что мало кто против меня выступить решится. В компанию любую впишусь легко, потому как знаю где что сказать, а где промолчать нужно. Денег накопил, сам знаешь, что я не бедный.
– Держать тебя при себе права не имею, тебе уж двадцать пять.
Отец обнял сына, похлопал его по плечу и, с трудом сдерживая слезы, ушел в дом, а Иван вздохнул полной грудью и шагнул за ворота.
– Ваньк! А ты куда собрался-то? – увидела его за воротами бабушка Дуся, которая как раз в этот момент гнала козу на выпас.
– Да вот, иду… – скривив рот, неохотно ответил Иван, а про себя подумал: «Без бабы Дуси и тут не обойтись».
– Твое дело молодое, тебе только и ходить, а батька-то твой что?
– Благословил, – буркнул Иван.
– Это самое главное, сынок. Маньк! – прикрикнула баба Дуся на козу, – ты чё это кусты-то глодаешь?
Бабушка Дуся занялась козой, а Иван, снисходительно улыбнувшись ее серости и необразованности, проверил, крепко ли привязан к поясу кошелек с золотыми монетами, и отправился в путь.
Когда деревня закончилась, Иван перешел через реку, потом через поле и вошел в лес.
Шум качающихся деревьев, пенье птиц, хруст прогибающихся старых веток и писк назойливых комаров окружили Ивана. Все свое, все родное.
Иван шел по лесу, беспокойно оглядываясь по сторонам. Побаивался он, что разбойники отнимут у него кошелек с золотыми монетами. Беспокойство это отравляло путешествие.
– А вдруг за ветку кошелек зацепится и потеряется? – сказал сам себе Иван и, отвязав кошель от пояса, повесил его себе на шею.
Шел Иван весь день, а к вечеру вышел на развилку трех дорог. На развилке той увидел Иван большой камень. На камне – надпись золотыми буквами:
«Направо пойдешь – царствовать будешь. Налево пойдешь – славу найдешь. Прямо пойдешь – свободным станешь».
Иван спешить не стал. Разложил он костерок возле камня, достал из сумы своей краюху хлеба да флягу с квасом и сел на траву, прислонившись спиной к камню.
– Царствовать, – размышлял Иван, – это хорошо, только ответственности много. За каждое слово отвечай, за каждым делом следи. Опять же, люди без конца с поклонами да просьбами… вроде нашей бабы Дуси. Нет, это не по мне. Слава – это хорошо, только опять же сам себе не принадлежишь. Все на тебя смотрят, за тобой подглядывают, советуют… как баба Дуся. Нет, это не по мне. А вот свободным стать – это приманивает. Свобода – это каждый день праздник: делай что хочу, гуляй где хочу – никто мне не указ, и никаких бабок Дусь… Баб Дусек… нет, бабов Дусей… Тьфу! Решено!
С этими мыслями Иван заснул, и снилось ему, как он, счастливый, богатый и умный, на всех свысока поглядывая, ни перед кем не отчитываясь, где хошь обретается: то на рыбалке, то на полянке, то на шумной гулянке.
Всю ночь Иван во сне улыбался, а как утро пришло, пересчитал монеты золотые, перевязал их покрепче шнурком, поднялся и отправился в путь – по дороге к свободе.
А дорога становилась все теснее и уже.
– Мало кто захаживает сюда, видать, – подумал Иван.
Лес становился все гуще, уже в чащу превратился, и какие-то чудища выглядывали из-за деревьев и грозными голосами твердили:
– Вернись, Иван, не ходи этим путем. Сам пропадешь, и все свое потеряешь…
Сначала Иван, конечно, испугался и хотел, было, вернуться обратно.
– Может, подшутил кто? Камень этот поставил у дороги, а я поверил? – размышлял Иван. – Может, ловушка это, чтобы деньги отобрать?
Он остановился. Хотелось оглянуться, чтобы посмотреть, далеко ли от поляны с камнем отошел, да зашелестели листья на деревьях и зашептали Ивану еле слышно:
– Не оглядывайся, Иван, не оглядывайся!
– Вернись, Иван, – рычали чудовища.
Схватился Иван за голову руками и глаза закрыл.
– Кого же мне слушать? – простонал он.
И вдруг вспомнился Ивану хор родного леса.
– А шепот-то листьев к сердцу ближе будет, – весело присвистнул Иван и, продираясь сквозь бурелом, перешагивая через коряги, продолжил путь.
– Только бы кошелек не потерять, – пробормотал он.
Впереди показался просвет. Иван прибавил хода, потом побежал изо всех сил и вышел из леса.
Перед Иваном раскинулась степь.
Иван, конечно, слышал о степях, но чтобы они были такими бескрайними, этого он предположить не мог.
Иван оглянулся и увидел, что лес за ним сомкнулся стеной. Назад пути не было.
Шел Иван по степи один день, шел второй. Жажда замучила. Солнце жгло нещадно, и не было нигде даже намека на воду. Вдруг впереди что-то блеснуло.
– Вода! – пересохшими губами прошептал Иван.
Выбиваясь из сил, Иван подошел к сверкающему озеру… и рухнул, потеряв сознание. Он стоял у залежей соли…
А в деревне Глухово неспокойно было бабушке Дусе. Вышла она на крыльцо и, глядя вдаль, в ту сторону, куда ушел Иван, глубоко вздохнув, проговорила:
– Ваньк, миленький, ты не пропадай уж…
Очнулся Иван оттого, что кто-то тряс его за плечо.
– Эй, молодец!
Иван открыл глаза. Перед ним стоял человек в богатой одежде. Рядом тряс гривой великолепный конь.
– Воды… – прошептал Иван.
– А деньги есть у тебя, чтоб за воду заплатить?
Иван схватился обеими руками за кошелек с золотыми монетами, с силой рванул его, оборвав шнурок, на котором кошелек держался, и протянул деньги незнакомцу.
Незнакомец высыпал монеты на тряпицу, пересчитал и сказал:
– Этого хватит.
– Ты хочешь все деньги взять? А как же мне жить потом? – прошептал Иван.
– Без воды тебе не жить.
– Воды…
Незнакомец привязал кошелек Ивана к своему поясу, кинул на землю флягу с водой и вскочил на коня.
Иван спросил:
– А как же ты оказался здесь?
– Так, я всегда здесь. Все жаждущие к этому месту выходят, – ответил незнакомец и ускакал.
– Понятно тогда, почему одет богато. Нажился на несчастных, – прошептал еле слышно Иван и, с трудом удерживая флягу дрожащими руками, принялся пить большими глотками. Он пил и плакал от счастья.
Однако долго лежать нельзя, нужно было двигаться дальше, и Иван, поправив рубаху, пригладив волосы и расправив плечи, снова шагнул в степь, ругая всеми словами богатого незнакомца, отобравшего у него кошелек.
На третий день пути вода во фляге закончилась. Иван с трудом передвигал ноги. Ему казалось, что бесконечные просторы степи захватали его в неволю. Тоска сжимала сердце, и безнадежность отбирала последние силы. Иван не понимал, куда и зачем идет. Над головой пролетела птица. Иван вздрогнул от неожиданности и остановился, чтобы проследить направление полета.
Он развернулся и решил пойти в ту же сторону, за птицей, но через несколько минут птица вернулась и снова пролетела над Иваном.
Иван снова развернулся и пошел за птицей. Потом снова… Через несколько часов пути вдали показались макушки деревьев. У Ивана перехватило дыхание, и он пошел быстрее. Откуда-то появились силы.
Иван видел цель, он знал, куда идти, и тоска рассеялась.
Он каждой клеточкой тела почувствовал себя… свободным!
Только к вечеру дошел Иван до зеленой полосы. Шум листвы, пение птиц, хруст веток, писк комаров дружным хором встретили его, приветствуя уцелевшего, победившего.
Иван шел, чувствуя себя дирижером этого великолепного оркестра.
Все голоса леса перекрывал ручей, который весело журчал, перекатываясь через камни и корни деревьев.
Иван смеялся и пил воду. Это была его вода. Это был его лес, его небо и его солнце. Весь мир принадлежал ему, и весь мир радовался, встречая своего царя и господина.
А за деревьями прятались разбойники. Они поджидали путников, идущих к свободе.
Чтобы зря не шуметь, разбойники отправляли навстречу путнику собачку, обученную, обнюхивая, узнавать, есть ли у бедолаги деньги.
Лаяла собачонка только в том случае, если деньги у путника были. Тогда разбойники выскакивали из укрытий, избивали жертву и отбирали деньги.
Деньги, обычно, были у тех, кто не отдал их все за воду в степи.
– Ах ты, песик, какой ласковый! Откуда ты взялся? – обрадовался Иван подбежавшей к нему собачке.
Собачка вильнула хвостиком и скрылась в чаще. В лесу по-прежнему было тихо, потому что денег у Ивана не было.
Пройдя лес, Иван вышел к незнакомой ему, довольно большой деревне. Дома здесь были добротные.
Ознакомительная версия.
