Ознакомительная версия.
Так, стоп! Что-то меня совсем не в ту степь понесло. Вдохновение, называется! Я пыталась перестроить себя на празднично-юбилейный лад, но в голове помимо воли появлялось:
А учителя у нас
В школе просто высший класс:
То заставят опыт делать,
Чтоб взлетело в воздух дело,
То заставят коридор
Мыть сто раз со всех сторон…
Нет, опять не то! Коридор – сторон, это разве рифма? Почти как у Незнайки: палка – селедка. А делать – дело? Вообще не рифма, а чушь какая-то, ботинки – полуботинки. И слова повторяются: два раза «заставят». Ну это, положим, можно списать на специальный прием, типа, усиление эффекта, что-то в этом роде мы по литре проходили…
Сзади послышался подозрительный шорох. Я обернулась – из темноты на меня огромными скачками неслась здоровенная псина. Вот кого я боюсь, так это собак. Даже маленьких и надежно привязанных к поводку. А тут и не маленькая, и не привязанная…
– Уберите собаку! – срывающимся голосом крикнула я.
Думать, что милая собачка гуляет тут сама по себе, не хотелось.
– Файлик, ко мне! Файлик, фу! – раздался смутно знакомый голос.
Неужели опять? Я замерла на месте, зная, что бежать от собаки ни в коем случае нельзя, и наблюдала, как Ромка застегивает на шее чудовищного Файлика поводок.
– Привет! – слегка задыхаясь, сказал он, с трудом удерживая псину.
– Твой? – спросила я вместо приветствия.
– Угу. Классный, правда?
– Не знаю, – с сомнением протянула я.
– Не любишь собак?
– Не-а.
– Да ладно, Файлик хороший, – горячо возразил он. – Не кусается.
– Угу, все так говорят…
– А ты чего тут одна бродишь? – Ромка благоразумно решил сменить тему.
– Стихи сочиняю.
Я понимала, как по-идиотски это прозвучит, но никакого более логичного объяснения придумать не смогла. Ну а что я тут брожу, в самом деле? Разве что, зная, когда он гуляет с собакой, специально приперлась, чтобы «случайно» встретиться. Правда была не лучше, но все-таки…
– Что?
– Мне поручили написать стихи для праздничной стенгазеты в честь юбилея школы, – пояснила я.
– Какого юбилея?
– Еще один, – вздохнула я и поведала новость про неизвестно откуда свалившийся праздник.
– Ты занимаешься в театральной студии? – недоверчиво переспросил он.
– Угу, – подтвердила я, уже жалея, что упомянула об этом факте своей биографии.
– Здорово! Когда выступать будете?
– На этом самом юбилее.
– Обязательно приду, – пообещал он.
– Попробовал бы ты не прийти, – усмехнулась я.
– А что, это обязаловка?
– А ты ж хотел посмотреть мое выступление!
– А, точно! Придется прийти, – развел руками он.
Мы оба старательно делали вид, что ничего не случилось, не было ни столовой, ни Смирнова, ни директора, и я боялась сказать что-нибудь лишнее, чтобы снова не рассориться.
– Ром, – осторожно позвала я, – а помнишь…
– Насть! – раздался громкий Лешкин голос.
– Ой, сколько времени?
– Тебя, – заметил Ромка, видя, что я не спешу откликаться.
– Да, – крикнула в ответ я.
Лешка появился на дорожке, окинул нас внимательным взглядом и сказал:
– Меня мама послала тебя искать.
– А чего меня искать, я что, куда-то пропала? – с вызовом поинтересовалась я.
– Вот сама ей и объясни!
– Ладно, пойду, – с сожалением бросила я Ромке. – Пока.
– А стихи? – вдруг спохватился он.
– Потом, – отмахнулась я.
– Что за стихи? – подозрительно поинтересовался Леха, когда мы уже шли к дому.
– Пушкина, – мрачно ответила я. – Праздничные описания природы в романе под названием «В нашей школе юбилей».
Глава 9 Хорошо, но нехудожественно
Ох и выступила я на следующей астрономии! Все про этот Меркурий рассказала. Что любопытно, меня даже слушали! Вот что значит действительно интересное рассказывать, а не просто по учебнику шпарить.
Но физик, однако, не угомонился, даже когда я все рассказала, и ехидненько так предложил:
– А теперь, Настя, нарисуй нам схему обращения Меркурия вокруг Солнца.
Наверное, думал, что я не знаю! А я картиночку эту прекрасно запомнила – она в Лешкиной энциклопедии была, кстати, а вовсе не в физиковой книжке! – и добросовестно воспроизвела на доске: в центре солнышко, а по орбите Меркурий циркулирует. В этой точке такое положение, в этой – этакое. Тут вечное лето, тут вечная зима. Красота!
За моей спиной послышалось какое-то подозрительное хихиканье. Повернулась, смотрю – Светка с Ольгой пополам согнулись и чуть ли не на парте лежат от смеха, а Ирка мне какие-то непонятные знаки делает. Я снова посмотрела на рисунок – ну да, все правильно. Странно, может, у меня нос в меле или еще какая неприятность во внешности случилась?
Физик в рисунке тоже никаких странностей не отметил, похвалил, сказал, что «пять», и отпустил садиться. Вполне довольная собой, я вернулась на место, посмотрела вперед… Ой, с доски-то я не стерла! Присмотревшись к своим художествам, я фыркнула. Глянула еще раз и уткнулась носом в рукав, еле сдерживая рвущийся смех: посередине доски светило маленькое солнце с кривыми лучиками, а вокруг него летала огромная кособокая планета Меркурий во всех своих положениях на орбите…
Рисовать я никогда толком не умела. Помнится, как-то еще в младших классах задали нам нарисовать осенние листья. Постаралась я от души, листья у меня получились ярко-красные и ярко-желтые, а черенки и прожилки коричневые. Так на следующем уроке учительница продемонстрировала листок с моими художествами и громко вопросила:
– А это что за земляные червяки? – тыча пальцем в толстые коричневые прожилки на мои рисунке.
Потом, правда, мы никаких листьев уже не рисовали, ни осенних, ни весенних, все больше вазы да натюрморты. Помнится, задали нам нарисовать натюрморт и не дали никакой натуры. Вот просто рисуй по памяти что хочешь, и все! Я рисовала кастрюлю и примкнувшие к ней овощи.
А вот Серега Сараев, который, кстати, потом куда-то из нашего класса делся, создал высокохудожественное произведение с бутылкой на заднем плане и рыбьим скелетом на переднем. Рисовал Серега хорошо, так что с художественной точки зрения придраться в рисунке было не к чему. Заметив нездоровое оживление в нашем углу, учительница подошла, посмотрела в альбом Сараева и как раз застала момент, когда он старательно выводил на бутылочной этикетке окончание «ейн». Она помолчала, а потом придушенным голосом проговорила:
– Я бы попросила без надписей!
Эта история стала классикой школьного фольклора и до сих пор пересказывалась из поколения в поколение.
– … так что, к сожалению, больше мы докладов слушать не будем, – донесся голос Жака, вторгаясь в мои ностальгические воспоминания.
Похоже, я пропустила что-то важное! Надо бы послушать, что там физик вещает, вдруг полезное.
– Времени на астрономию выделено очень мало, и успеть надо много. Так что на следующем уроке мы с вами пишем контрольную. И сегодня нам надо освоить параграфы с пятнадцатого по двадцать пятый.
Ирка, которой я так и не успела передать книжку, радостно сказала:
– Круто! – но, покосившись на меня, замолчала.
А я не расстроилась. Ну и пусть. Неизвестно еще, что там за контрольная. А так пятерочка у меня уже есть!
А вечером занятие театральной студии посетила сама Светлана Юрьевна – прослушать с горем пополам дописанный мною шедевр «В нашей школе юбилей».
– Очень все ее мы любим,
Уважаем, не забудем
Нашу школу никогда,
Всем она нам дорога,
– с пафосом закончила я.
Все подозрительно молчали. Значит, сейчас будет критический разнос моего позорного творчества…
– То, что нужно, – наконец сказала культмассовичка. – Есть беловой вариант? Давай я отдам художникам стенгазеты.
Она забрала у меня распечатанный стих и удалилась со словами:
– Надеюсь, и номер на ту же тему не заставит себя долго ждать!
– Вообще-то, – робко сказала я, когда мы остались своей компанией, – у меня есть еще один вариант.
И с выражением зачитала альтернативный шедевр «В школу ходим мы с тоскою».
Отсмеявшись, Юля сказала:
– А что, давайте и номер сделаем пародийный.
– Да вы что, не примут же, – испугалась я. – Сказали же – в духе юбилейного стиха. Значит, должно быть пафосно и торжественно.
– А мы никого конкретно задевать не будем, – заверила Юля. – Никакого мытья коридоров! Настя напишет абстрактные стишки на тему школьной жизни, а потом разыграем…
– Опять Настя напишет? – ужаснулась я.
– Ну а кто еще? – развела руками она.
На следующий день Лешка был на тренировке в тире, и я с комфортом занялась стихоплетством дома. Думала, что ничего не получится, но неожиданно для самой себя довольно быстро накатала кучу стишков про разные школьные предметы. Что-то мне нравилось, а что-то казалось совсем несмешным. А ладно, на занятиях разберемся! Но больше всего радовал меня такой стих:
Ознакомительная версия.
