— Ах вы глупенькие, неразумные маленькие существа! Разве так может быть, чтобы все были самые красивые? Вот посмотрите на Славика. Он у нас самый маленький, но самый умный, потому что не кричит, не визжит и не тычет в карточку своим пальцем.
— Это потому, что он у нас новенький и ещё не сделался смелый, — сказала черноглазая Ирочка.
— Нет, вовсе не потому, — возразила Нина Ивановна. — Он понимает, что самый, самый, самый красивый — всегда кто-нибудь один. Вот пусть Славик скажет, какая из наших мам самая красивая, а мы самой красивой маме подарим вот этот замечательный букет мимоз.
Тут только все увидели, что в руках у Нины Ивановны был большущий букет пахучих мимоз, но никто его не заметил раньше, потому что все только спорили между собой и смотрели на своих мам.
— Давайте! Давайте! — закричали все разом. — Пусть говорит Славик. Он сидел тихо и не лез вперёд со своей мамой. Он правду скажет.
— Ну, иди и покажи, какая мама самая красивая, — сказала Славику Нина Ивановна.
Славик встал, не спеша подошёл к выставке и показал на карточку, на которой была снята старенькая женщина в старой стёганой ватной куртке и в чёрном некрасивом платке на голове.
— Вот самая красивая, — сказал он.
Что тут было! Какой крик поднялся! Все стали кричать, что Славик сказал неправду. А некоторые захохотали так громко, что у них затряслись на голове волосы.
— И нечего тут смеяться, — сказал Славик. — Она просто в некрасивой одежде снята. Её дядя Василий на заводе в спецодежде снял. А когда она в праздник наденет красивое платье, её и не узнать!
— Это он нарочно говорит, что его мама самая красивая, чтоб ей достался букет! — кричали ребята. — Нина Ивановна, не отдавайте его маме букет!
— Да разве это моя мама? — удивился Славик. — Это совсем не моя мама. Это просто бабушка Динь. А моя мама ещё красивее, чем бабушка Динь.
— Какая ещё бабушка Динь? — закричали ребята.
— Ну, бабушка Дина, — объяснил Славик. — Когда я был маленький, я не мог сказать «Дина», а говорил просто «Динь». Вот с тех пор бабушка Дина и стала бабушкой Динь. Мама и папа уехали на два года работать на Север, а я живу с бабушкой Динь. Бабушка Динь хорошая. Она добрая и всегда играет со мной. А теперь даже игрушки дарит. Теперь я подрос и пошёл в детский сад, поэтому бабушка Динь вернулась на завод и, когда получает получку, покупает какой-нибудь подарочек мне. У меня теперь много игрушек. Я их берегу, потому что их подарила мне бабушка Динь.
И тогда Нина Ивановна сказала притихшим ребятам:
— Вот видите, мои маленькие мышата. Каждому из вас кажется всех красивее своя мама, потому что каждый из вас любит свою маму. Значит, самый красивый для нас тот человек, которого мы любим больше всего на свете. И неважно, старый он или молодой, взрослый или ребёнок.
— А кому мы букет отдадим, если так получилось, что все красивые? — спросила Ната.
И тогда Нина Ивановна сказала:
— Давайте отдадим букет бабушке Динь, раз мы так условились. К тому же мам к нам на праздник придёт много, а бабушка Динь будет одна. Мы подарим ей этот букет за то, что она самая старшая среди мам. Согласны?
И все согласились. И так и сделали. Когда мамы пришли в детский садик на праздник, вместе с ними пришла и бабушка Динь. И все увидели, что она в красивом, праздничном платье, а волосы у неё были совсем белые, на лице много морщин, а глаза добрые, ласковые.
Потом все читали приготовленные к празднику стихи, а когда со стихами было покончено, каждый подарил своей маме её портрет в красивой рамке с беленькими ромашками. А потом Света отдала букет мимоз бабушке Динь. Нина Ивановна сказала, что дети решили подарить букет бабушке Динь, потому что она самая старшая среди мам.
Бабушка Динь поблагодарила детей, но не взяла себе все цветы, а каждому дала по веточке мимозы. И каждого, кому давала цветы, она гладила рукой по головке. И когда она погладила по головке Свету, Света почувствовала, что рука у бабушки Динь мягкая, ласковая, точь-в-точь как у Светиной мамы. И Свете уже совсем не было жалко, что цветы достались не её маме.
А Владик сказал:
— На следующий год мой папа поедет в путешествие на Курильские острова, и когда будет Международный мужской день, я принесу на выставку портрет дедушки. Тогда букет мимоз подарим моему дедушке.
А Ната сказала:
— Глупенький! Бывают только международные женские дни, а международных мужских днёв не бывает.
А Нина Ивановна сказала:
— Надо говорить «дней», а не «днёв». Международных мужских дней действительно не бывает, но это ничего. Мы в нашем детском саду устроим один такой день, чтобы папам и дедушкам не было обидно.
Тогда все мамы весело рассмеялись. А веселей всех смеялась бабушка Динь, так как была рада тому, что ей достался букет мимоз.
Вот и весна пришла. На небе засияло яркое солнышко. Стало тепло на дворе, даже не нужно было пальто надевать — совсем как летом. Из-под земли вылезла зелёная травка. Молодые липки на улице ещё вчера стояли совсем-совсем голые, а сегодня они в один день покрылись маленькими листочками, такими мягкими, нежными. Очень радостно было смотреть на них! В этот день Павлик пришёл из детского сада домой и сказал маме:
— Мама, скоро мы поедем с детским садом на дачу! Нам Ольга Николаевна сказала. Через неделю.
— Вот и хорошо, — сказала мама. — Будешь там отдыхать, на даче.
— А я и не устал вовсе, — ответил Павлик. — Зачем же мне отдыхать? Лучше я буду что-нибудь делать.
— Ну, будешь собирать в лесу ягоды и грибы. Будешь ловить в поле бабочек. Хочешь, я куплю тебе сачок для бабочек?
Павлик задумался:
— Лучше купи мне лопату, чтобы землю копать. Я буду огород сажать.
— Хорошо, — сказала мама и купила ему лопатку.
На другой день Павлик принёс лопатку в детский сад и всем показывал:
— Смотрите, какая у меня лопата есть! Я буду огород сажать.
Дети окружили его и стали смеяться:
— Разве ребята сажают огород? У тебя всё равно ничего не вырастет.
— Почему не вырастет? Вырастет! — сказал Павлик.
— Нет, не вырастет! Нет, не вырастет!
Ну и крик тут поднялся! Ребят было много, и все так громко кричали. Разве мог Павлик перекричать всех? От обиды он чуть не заплакал.
— Ты не плачь, — сказала ему самая маленькая девочка, Ниночка. — Хочешь, будем вместе сажать огород? Я тебе помогать буду, и у нас вырастет большой-пребольшой огород.
— Конечно, вырастет, — сказал Павлик.
Он успокоился и больше не спорил с ребятами. Вечером пришла за ним бабушка, и он сказал:
— Бабушка, бабушка, а вырастет у меня огород?
— Вырастет.
— А что я сажать буду, бабушка? У меня ведь нет никаких семян.
— Я куплю.
— Так ты поскорей купи, бабушка, а то мы скоро уедем.
— Завтра куплю.
На следующее утро Павлик проснулся, а бабушка ему говорит:
— Вот твои семена.
И дала ему небольшой бумажный пакетик. Павлик посмотрел, а в пакете — зёрнышки, маленькие-маленькие! Каждое величиной с маковку.
— Что же это за семена? — спросил он.
— Это семена репки.
— Отчего же они такие маленькие?
— Такие уж семена у репки, — сказала бабушка.
— Из каждого зёрнышка вырастет репка? — спросил Павлик.
— Вырастет.
— Да как же она вырастет, бабушка?
— Так уж и вырастет. Сам увидишь.
Бабушка объяснила Павлику, как вскопать землю и сделать грядку и как посадить семена. Павлик слушал внимательно и всё понял. Он взял с собой семена в детский сад и стал показывать ребятам:
— Ребята, ребята, посмотрите, какая у меня репка!
— Какая же это репка? — удивились ребята. — Репка большая, а это какой-то мак.
— Нет, не мак, — сказал Павлик. — Это репкины семена, а из них репка вырастет.
— Как же она вырастет?
— Не знаю.
— Сам не знаешь, а говоришь, — сказали ребята и не стали его слушать.
Неделя быстро прошла, и детский сад уехал на дачу. В первый же день, как только приехали, Павлик пошёл к Ольге Николаевне и спросил:
— Ольга Николаевна, можно, я буду огород сажать? У меня семена есть.
— Можно, — сказала Ольга Николаевна.
Она показала Павлику место за домом, где можно было устроить грядку. Павлик взял лопату и принялся вскапывать землю. Прибежали ребята и стали смотреть. Земля была твёрдая, и копать было трудно. Павлик очень старался и не хотел бросать начатого дела. Ниночка увидела, что он очень устал, и сказала:
— Дай теперь мне покопать, Павлик, ты устал.
— Ну, покопай немножечко, — согласился Павлик, — а потом снова я.
Ниночка взяла лопату и стала копать.
Ребята смотрели, смотрели, им тоже захотелось покопать землю.
— Дай и нам покопать, — стали просить они Павлика.
