Ознакомительная версия.
– Знаешь что? – отчеканила я.
– Что?
– По-моему, в наших отношениях наступил кризис. Вот что.
Глаза Марата полезли на лоб. Казалось, что он искренне ничего не понимает. Понятное дело – актер!
– Что ты такое говоришь? Какой кризис?
– Самый обыкновенный!
– Почему ты так думаешь? – заволновался Марат. Он непонимающе хлопал глазами. – По-моему, наоборот, у нас все прекрасно! Мы перестали ругаться по пустякам, мы достигли взаимопонимания, мы нашли сюжет для фильма… Какой еще кризис?
– Ты сейчас совершенно незаслуженно прицепился к человеку! – зашептала я, чтобы мои слова не были слышны во дворе. – Думаешь, я не видела твои кулаки? Ты бы набросился на Захара, если бы он не был… другим. Ты ведешь себя некрасиво!
– Я просто ревную тебя! – отчаянно воскликнул Марат.
– Ты прицепился на пустом месте. Мне надо побыть одной и над всем подумать!
Я сказала эту фразу и пошла в сторону железнодорожного вокзала.
Сейчас я была слишком зла, чтобы соблюдать правила приличия и идти прощаться с Захаром и Надеждой.
– Полина! – кричал Марат. – Вернись!
Я никак не отреагировала на его зов. Только ускорила шаг.
Глава 8
Один на всех и все на одного
Строятся и разрастаются города, знакомятся и расстаются люди, президенты сменяют один другого, мир постоянно меняется… И только одна вещь на моей памяти совсем не изменилась. Это маяк, который стоит на скале. Его прекрасно видно из моего окна. Я люблю сидеть у окна еще и потому, что отсюда виден маяк.
Это старый, может быть, даже древний маяк. Я не знаю, сколько ему лет. Он возвышается на фоне неба и кажется пришельцем из другого мира. Он уже много лет не работает, в Лимонном построен другой маяк, современный, но этот до сих пор стоит на скале и напоминает о прошлом.
Я много раз смотрела на него и представляла себя плывущей на корабле в шторм. Ливень застилает глаза, ничего не видно, волны бросают корабль из стороны в сторону, неизвестно, где земля… И тут, когда я уже на грани отчаяния, сквозь плотную завесу дождя вижу маяк. Своим светом он радостно сообщает: «Земля здесь! Ты спасена!»
Я всю жизнь мечтала побывать на этом маяке, но не была ни разу. Хотя много раз ходила в его окрестностях. От круглых стен маяка прямо веет стариной и какой-то мистикой.
Возле этого огромного маяка стоит дом. В нем живет какой-то полоумный старик, который никого не подпускает к маяку. Сколько я себя помню, этот старик был таким же старым, как и сейчас. Такое чувство, будто его законсервировали.
Он постоянно ходит в форме моряка – синие штаны, тельняшка, на голове кепка с морской символикой (якорь с канатом), небритый. И как довершение к этому образу – вечная папироса в зубах.
Иногда мне кажется, что этот старик такой же старый, как маяк, который он по какой-то причине охраняет. Кажется, что старик и маяк – будто гости из прошлого.
Может, этот старик – бывший моряк, который на пенсии нашел свой смысл жизни в слежении за сохранностью маяка? Или на этом маяке работали его предки, и он считает себя продолжателем рода охранников маяка? Не знаю.
Весь год, что я дружу с Маратом, я мечтала, чтобы наша дружба была такой же вечной, как и этот маяк, который с самого детства манил меня. Но, по всей видимости, наша дружба не такая уж и прочная, раз мы постоянно ругаемся.
Я пришла домой. Дома никого не было. Где мама, Оксана и дядя, я не знала.
Я обрадовалась, что я дома одна, потому что не хотела, чтобы сейчас кто-то видел меня в таком состоянии и попался мне на пути. Я была готова выплеснуть всю свою злость и раздражение на совершенно ни в чем не повинных людей.
Марат мне не звонил. Наверное, он понял, что сейчас меня лучше не трогать.
Я приготовила чай с травами, чтобы успокоить нервы, села во дворе в беседке и закрыла глаза. Где-то вдалеке шумело море, над головой шелестели листья лимонного дерева, в ноздри втекал чарующий аромат цветов и травяного чая… Через минут двадцать этой своеобразной медитации на меня спустилось умиротворение.
Раздражение немного ушло. Злость тоже. Я была почти спокойна. С плеч как будто упал груз. Мысли прояснились. Я была готова адекватно оценить ситуацию.
Итак, что мы имеем?
Доброжелатель, блондинка, рыжая и Марат на фотографиях с девушками. Причем очевидно, что снимки постановочные. Я бы могла Марату закатить скандал, если бы была глупой. Но я умная и разберусь во всем сама.
Если вы помните, я все же оставила на свои сомнения один процент. Именно поэтому я не хочу идти вместе с Маратом к этим девушкам. Они могут что-то сымпровизировать при мне и обвести меня вокруг пальца. Поэтому лучше схожу одна.
Но кто же такой Доброжелатель? Парень или девушка? Кто? И почему Доброжелателю так мешают наши с Маратом отношения?
А вообще, что я здесь сижу? Надо сейчас же бежать к рыжей на работу!
Недолго думая, я привела себя в порядок перед зеркалом, по-боевому подвязала банданой африканские косички, взбила их сзади, от чего стала похожа на лошадь с развевающейся гривой, взяла сумочку, положила в нее распечатки писем Доброжелателя, вышла на улицу и устремилась в сторону кафе «GF».
Я дошла до него за десять минут. Оно располагалось неподалеку от набережной, близко к центру Лимонного.
Я поразилась: вот ювелирные магазины, в которые мы с Маратом вчера ходили. Рядом с ювелирным стоит это самое кафе, а перед входом фигура Шрека, которая привлекает посетителей.
Надо же! Еще вчера я не знала, что снова вернусь сюда, но уже с другим знанием! Я вчера проходила мимо этого кафе и не знала, что именно в нем сидел Марат с другой девушкой!
Что мне говорить этой рыжей? И вообще, увижу ли ее? Вдруг сегодня не ее смена? Эх, была не была, надо рискнуть!
Посетителей в кафе было много. В основном молодежь.
Я даже примерно не представляла, что делать дальше. Встала посреди кафе, растерянная.
Я прибежала сюда на эмоциях, а сейчас мысли прояснились.
Чтобы снова успокоиться, я заказала холодный напиток, картофель фри и села за столик в углу.
Ну и что делать дальше? Как искать эту рыжую? Подходить с распечаткой к работникам кафе и спрашивать, знают ли они ее? Нет, этого делать нельзя. Люди перепугаются.
От мыслей и сосредоточенного поедания картошки меня оторвала рука с тряпкой, которая появилась на моем столике и начала энергично вытирать стол.
Я подняла глаза и чуть в обморок не упала. Тряпку держала рыжая! Не обращая на меня совершенно никакого внимания, она протирала мой столик и что-то напевала себе под нос. Протерев его, она перешла к следующему. На ней была надета униформа.
Спазм сжал мое горло. Я не могла издать ни звука.
Уже когда рыжая отдалилась от меня на достаточное расстояние, я совладала с собой и крикнула:
– Эй, девушка!
Она обернулась.
– Не могли бы вы подойти сюда? – попросила я.
Она изобразила на лице доброжелательную улыбку и подошла.
– Да?
– Присядьте на пару минут.
– Зачем? – удивилась она.
– Ну присядьте! Если прошу, значит, так надо!
Рыжая растерянно огляделась, пожала плечами и присела.
– Ну? В чем дело?
Я открыла сумочку и достала ее фотографию с Маратом. Я сунула эту фотографию прямо ей под нос.
– Вам знаком этот парень?
Вдруг глаза рыжей забегали.
– Э… – волнуясь, она вскочила из-за столика. – Извините, мне надо работать.
Она попыталась уйти, но я схватила ее за руку и насильно усадила за столик.
– Я же сказала, посиди тут минуту! – перешла я на «ты». – Я спрашиваю – тебе знаком этот парень?
– Д-да… – выдавила она, стараясь не смотреть мне в глаза. – А что?
– Да то, что я с Маратом уже год дружу, – прошипела я, испепеляя ее взглядом. – А ты? Почему ты с ним здесь встречалась? Кем вы друг другу приходитесь?
– Друзьями, – пролепетала рыжая. Было заметно, что она боится моего напора.
– Тебя как вообще зовут?
– Ира.
– Ира, у вас с Маратом серьезно?
– Ну… э… – замялась она. – Так себе.
Я достала из сумки второе письмо, то, где на фотографии Марат был с блондинкой.
– А это ты видела? Ты в курсе, что кроме меня и тебя у Марата есть еще и третья? – спросила я.
Ира внимательно рассматривала фотографию.
– Кошмар, – спокойным тоном сказала она.
Я растерялась. Как-то странно она реагирует. Почему она не заламывает руки, не переживает? Разве можно говорить «кошмар» спокойным тоном?
– И как тебе вся эта ситуация? – поинтересовалась я.
Ира пожала плечами и убрала рыжую прядь волос, которая выбилась из хвоста.
– А что? Нормально. Я не против. Пусть у него нас хоть десять будет, – осмелев, проговорила она.
Я подумала, что она шутит.
– Ты это серьезно? – я вытаращила глаза. – Ты что, не ревнуешь?
– А что? Нормально. Это современный мир. Тебе что, жалко? Не будь такой жадной. Я, например, не против – пусть и со мной встречается, и с тобой, с этой. По-моему, все нормально.
Я уставилась на нее. Я не знала, что ответить. Я, конечно, ни на грамм ей не верила, потому что фотки были липовые, но рассуждения ее не были адекватными!
Ознакомительная версия.
