Народное творчество - Суд над сановником

Ознакомительная версия.

И совет сановников единогласно постановил:

– Разобрав все подробности дела, признать хана Магомета-Бэн-Ахмета виновным в том, что он не знает своих ослов. Ввиду же того, что это незнание повело к тяжелым последствиям для крестьянина Абдурахмана, предать хана Магомета верховному суду.

Верховный суд собрался, грозный, как всегда. Перед судом стояла плаха. Около нее стоял палач с остро наточенной секирой. Его помощники держали наготове заостренные и обитые железом колья.

Но хан Магомет-Бэн-Ахмет вошел в это грозное судилище с гордо поднятой головой, со смелым взглядом, как человек, у которого в карманах нет ничего чужого. Старейший из судей сказал:

– Хан Магомет-Бэн-Ахмет, сын хана Саида-Али-Бэн-Омара, ты обвиняешься в том, что не знаешь своих ослов. Это причинило тяжелое несчастье крестьянину Абдурахману, который, благодаря твоему незнанию, должен умирать с голода. Так обвиняют тебя люди. Обвиняет ли тебя твоя совесть?

Хан Магомет с достоинством поклонился судьям и ответил:

– Нет! В том, что крестьянин Абдурахман, когда у него взяли осла, помирает с голода, я не виноват: не моя вина, что у него, кроме осла, ничего не было. В том же, что я не знаю своих ослов, я виноват не больше, чем вы. Сделаем опыт. Прикажите смешать вместе все стада ваших ослов. И пусть каждый из вас отберет своих. Всякий, который чужого осла примет за своего, платит большой штраф. А все ослы, которые не будут опознаны их хозяином, идут в пользу шаха. Желаете?

В верховном суде все переглянулись. Хан Магомет улыбнулся:

– Почему же, в таком случае, вы судите меня, а не я – вас?

Старший из судей спросил его:

– А сколько у тебя ослов?

Хан Магомет ответил:

– Пятьсот.

Верховный суд вынес приговор:

– Принимая во внимание, что невозможно знать в лицо 500 ослов, признать хана Магомета-Бэн-Ахмета оправданным.

Хан Магомет отправился к великому визирю, поклонился ему и сказал:

– Правосудие изрекло свое слово. И все ли должно пред ним преклониться?

– Все! – твердо отвечал великий визирь.

– Даже клевета?

– Как низкая гадина, она должна ползти по земле, пока ее не раздавят пяткой.

– Почему же я не вижу ползущего у моих ног Абдурахмана? воскликнул хан Магомет. – И почему же твоя пятка не раздавит его? Он обвинил невинного, – это доказал суд, оправдавши меня. Ты справедлив. Ты не отказал в правосудии крестьянину Абдурахману. Надеюсь, ты не откажешь в справедливости хану Магомету.

Великий визирь воскликнул:

– Ты прав! Я требовал правосудия, но и сумею заставить его уважать, когда оно пришло.

Он приказал немедленно привести Абдурахмана. Но Абдурахман, оказалось, скрылся.

– Он бежал в тот же самый день, как ты приказал отдать под суд хана Магомета! – донес посланный.

– И о нем нет ни слуха ни духа? – спросил великий визирь.

– Убегая, он оставил письмо домашним. «Дорогие мои, – писал Абдурахман своим близким, – завтра, с рассветом, увидев, что меня нет, вы спросите с горем и недоумением: почему же Абдурахман бросил свой бедный, милый дом, близких, которых он любил, деревню, в которой родился, страну, населенную его народом? И когда же? В тот день, когда его злодей, когда хан Магомет отдан под суд? На это я вам отвечу старой сказкой. Лисица встретила на опушке леса зайца. Заяц летел сломя голову из родного леса. «Что случилось?»– спросила лисица. «И не говори! – ответил заяц. – Большое горе: пришли люди, убили волка!» «Тебе-то что? Разве ты так любил волка?» – «Любил! Тоже скажешь! Первый лиходей! Деда, прадеда, пра-пра-пра-прадеда разорвал. Всех моих близких!» – «Чего ж тебе так волноваться?» – «Не понимаешь! Раз уж волка – и того убили, – чего же, значит, зайцу-то ожидать?» Вот почему я бегу из моей страны, мои близкие. Раз самого хана Магомета отдали под суд, чего же Абдурахману ждать?

Великий визирь выслушал письмо. Долго гладил бороду. И сказал:

– Да!.. Сановников не надо отдавать под суд. Это пугает простой народ.

Ознакомительная версия.