Теперь на Лаврика лучше было и не смотреть — он и глаза-то не поднимал, потому что смотрели вокруг все с насмешкой. Зато Борька теперь ходил героем. На каждой перемене к нему кто-то подходил, и просил что-то предсказать еще. А кое-кому понадобилось больше — сорвать, к примеру, урок геометрии, потому что уроки были не выучены. А Вовка Кушин, по прозвищу Куша прямо спросил, может ли Вовка отменить уроки в школе на целую неделю — начинался Чемпионат по футболу, и очень хотелось посмотреть его.
Правда, Лаврик был не из тех людей, кто быстро сдается. На большой перемене он подошел к Гоше — человеку-энциклопедии, как все его называли. В то время Гоша имел репутацию большущего скептика, и ни в какие чудеса не верил. Лучшего союзника для разоблачения шарлатана Борьки нельзя было и придумать.
— Значит так, — рассуждал Гоша. — Отбросим всю мистику, это первое. Чудес не бывает, и значит, Борька просто как-то догадался, либо…
— Либо? — с надеждой спросил Лаврик.
— Тише, не мешай, не суетись, — сделал замечание Лаврику Гоша. И он был прав, Лаврик в волнении не мог найти себе места, и просто бегал вокруг Гоши, мешая думать.
— Либо ему кто-то об этом сообщил…
Но не успели Лаврик с Гошей выстроить какую-то теорию, как вдруг по рядам одноклассников пронеслась весть: по информации Борьки, географ по прозвищу Шкаф завтра заболеет, и последние два урока будут отменены.
Оракул Борька со своей парты ехидно смотрел на двух «заговорщиков» — Лаврика и Гошу, вот, мол, знай наших! И вещал дальше…
Лаврик показал с последней парты кулак Борьке, и нацарапал мелким почерком ему записку: «Предсказываю тебе такое будущее: будешь хвастать, завтра под правым глазом у тебя проявится бо-о-о-ольшой фингал!» И подпись — «Твои друзья — чародеи».
А на следующий день, и точно — географ занемог, и наутро в школу не пришел. В классе повисла гробовая тишина. Все были потрясены до такой степени, что отвечали на уроках вяло. И даже Лаврик умудрился получить два «банана» — по физике и химии. Он не мог вспомнить ни одной формулы, а напоследок еще назвал Ньютона великим химиком.
И только с Борьки — как с гуся вода! Он уже не просто ехидно смотрел в сторону заядлых скептиков, но и откровенно отпускал шуточки.
— Слушай, ты, Оракул… — угрожающе сказал Лаврик, но Гоша его остановил и что-то шепнул на ухо. Лаврик тотчас же заулыбался. И Борьку это насторожило.
Весь день одноклассники приставали к Борьке, чтобы он сказал что-то еще. Но Борька ходил важный, и только посматривал свысока на всех. Наконец, к концу уроков он глубоко вздохнул, и произнес:
— Ну, если вы действительно хотите. Если вы сами просите…
Тут уж, конечно, поднялся шум. Все начали кричать, упрашивать:
— Боря, Боренька, скажи, будет ли завтра лабораторная работа, можно ли сделать так, чтобы химичка не пришла в школу. Может, сделать так, чтобы она «как-нибудь» заболела?
Борька долго надувал щеки, и даже делал какие-то пассы руками. Так, он говорил, ему легче исполнить нашу просьбу. В общем, колдовал он.
— Ну, погоди, магистр шарлатанской академии… — прошептал Лаврик.
— Ой, ну не мешайте мне! — закричал Борька. — Я не могу в таких условиях работать!
На Лаврика все зашикали, и он отошел в сторону.
И только Гоша оставался спокоен. Он улыбался, и кивал головой. Ему точно было что-то известно!
И наутро все открылось. Химичка в школу пришла, как ни в чем не бывало. Она поставила свой портфель на парту, вытащила лабораторные тетради, и раздала классу.
— Пишем задание для лабораторной работы, — сказала она. И тут же удивленно вскинула голову. — А почему вы не принесли с собой спирт и вату? Я же предупреждала, что сегодня мы будем ставить опыты…
Борька готов был провалиться сквозь землю. Конечно же, никто и не думал приносить с собой материалы для опытов, и вообще, как следует, не подготовился к практическим занятиям. Ведь Борька уверил всех, что химии сегодня не будет!
Ну и ну! Скандал был на всю школу. После уроков Борьку окружили одноклассники с намерением сделать ему хорошую взбучку. И если бы не Гоша, не известно чем бы закончилось вся эта история.
— А ну рассказывай всем, Оракул, как тебе удавалось столько времени дурачить всем голову? — насмешливо спросил Гоша.
Борька пытался улизнуть, но куда там! Он был в плотном кольце, и даже пошевелиться не мог.
— А что я?.. Что я? — захныкал Борька, — я вообще ничего, разве бы я стал один? Это все Валька…
— Какой еще Валька? Нечего тут сваливать вину на какого-то Вальку!
— Не «какого-то», а «какую-то»! Это сестра моя младшая. Она помогает учительнице младших классов в учительской тетрадки раскладывать, а еще кормит рыбок в аквариуме в приемной завуча. Она все знает о том, что происходит в школе. Она мне все и рассказывала.
Гоша заулыбался.
— Вот! То-то же… и нечего нам голову морочить. Ведь это я попросил Ольгу Николаевну сказать вслух в учительской комнате, что она себя неважно чувствует. Нужно же было положить конец всей этой чародейщине!
Тут всем стало окончательно все ясно. Борьку, конечно, пожалели и отпустили. Мистификатор отделался всего лишь легким испугом, и обещал таких фокусов больше не выкидывать.
Идя домой после уроков, Лаврик весело подкидывал портфель, и задорно хохотал, вспоминая всю эту мистическую историю. Гоша просто шел рядом.
— И все-таки! Как ты узнал, каким образом Борьке удалось дурачить всех нас своей магией? — спросил Лаврик Гошу.
— Да очень просто, — усмехнулся Гоша. — Спросил свою бабушку. Она у меня самый обычный экстрасенс..
Новый классный руководитель шестого «Б», математик Александр Сергеевич был самым молодым учителем в школе. Полноватый, с красными щеками, он напоминал помидор. И прозвище у него было Синьор Помидор. Правда, приклеилось оно к математику не только из-за сходства. Была еще одна «помидорная история», о которой знала вся школа. Вот как все было…
В один субботний день, шестые классы отправили на практику — убирать колхозные поля. И все бы ничего, но председатель колхоза разрешил всем школьникам по окончании уборки взять домой помидоры, кто сколько унесет. У кого было ведро, у кого корзина… Самые ленивые взяли с собой из дома что-то вроде небольших тазиков — чтобы поменьше трудиться. Ну и стало им обидно, значит. Трудились, мол, как все, а обратно домой привезут с собой, как говорится, «точно кот наплакал».
Автобус уже собрал школьников, чтобы везти всех обратно. Разместились, кто как мог. И вот тут, самый задиристый из всех — короткостриженный Валерка Петров, которого все называли зловещим прозвищем «Череп», первый запустил помидор из своего лукошка в сторону хихикающего Димки Борщова. Спелый помидор тут же расплылся на лице у одноклассника, не оставив сомнения, что скоро под глазом у него вырастет немаленький фингал.
Димка в долгу не остался. И уже не одиночный «снаряд», а целая пулеметная очередь пронеслась над рядами. Правда, только один помидорчик зацепил Валерку, не оставив на нем даже маленького пятнышка. Остальные «снаряды» достигли разных целей. Один пришелся по очкам круглого отличника Борьки Шулермана, еще два угодили по портфелю Аллы Веревкиной, а еще один просто вылетел в окно. Что тут началось! Крик, возмущение… Через пять минут, левый фланг автобуса, в котором занял оборону Валерка, уже вел настоящий артиллерийский огонь по правому флангу, где со своими приятелями не желал давать себя в обиду Димка Борщов.
Девчонки с визгом попрятались за сиденьями, надев на головы тазики и ведра. С виду такой совсем не привлекательный шлем, сейчас был самым надежным средством от синяков и ушибов. Попадать под перекрестный огонь помидорной атаки не хотелось никому!
Всего этого не видели преподаватели, которые ехали в другом автобусе, поменьше. Может быть, «помидорной баталии» не увидел бы даже и сам водитель автобуса, если бы ему самому не угодила по затылку крупная помидорина.
Ошарашенный водитель резко утопил педаль тормоза в пол, и вся поклажа с верхних полок, включая наши рюкзаки и ведра, полетела вниз. Кажется, даже Саша Жуков, который всю жизнь считал себя невезучим, и здесь слетел со своего кресла и загремел по проходу вслед за ведрами.
Когда автобус остановился, водитель открыл дверь, и в автобус заглянули взволнованные преподаватели. То, что открылось их взорам, превзошло их наихудшие ожидания.
Еще утром белоснежный салон автобуса, был окрашен теперь в ярко-красный кирпичный цвет. По стеклу медленно сползали остатки помидоров. Мякоть хорошо спелых помидоров была на лице, руках, макушках практически всех, кто находился в автобусе. Казалось, даже девочки приняли участие в этой битве. Платьица их были тоже ярко-красного цвета. Впрочем, кто знает, может, и они не остались в стороне от такой увлекательной баталии!
