Если честно, Ире не очень-то и нужно. Телевизор на что? Или комп? Или журналы для подростков? Там есть все, что душе угодно. От модных стрижек до обуви.
Магазин сегодня не работал, но отойти от него у Иры не хватало сил. Почему-то казалось — пока она рядом, что-то можно исправить.
Девочка прислонилась к стене и горько подумала: папа никогда не купит ей красного платья. И вовсе не потому, что нет денег, это бы ладно. Из принципа не купит! Мол, рано ей. Четырнадцать и даже пятнадцать лет — еще совсем детский возраст.
Ира презрительно фыркнула: что б он понимал! Ископаемое, не отец. И мама вечно идет у него на поводу. Только говорят, что любят ее. А на самом деле — нет.
Ира прикрыла глаза и представила, КАКОЕ платье преподнесут ей на выпускной вечер родители.
Девочка нервно хихикнула — кошмар! Что-нибудь — «строгое и элегантное». Типа идиотского брючного костюма, который подарили к Новому году. Цвета «темный изумруд». В тон ее глаз. За пять тысяч рублей!
Ирина так ни разу этот костюм и не надела, он только место в шкафу занимает.
Нет, неправда, как-то было! Когда ее потащили в гости к маминой сестре. На день рождения.
Ира сдвинула брови и гнусаво передразнила:
—Ах, Ириша, ты изумительно выглядишь! Детка, как ты выросла! Невеста! Время-то как летит!
Ира печально вздохнула: выглядела она, к сожалению, как примерная школьница. Ее тошнило от собственного отражения в зеркале. И теткины восторги воспринимались как издевательства.
Девочка развернулась к витрине и в который раз пожалела, что алое платье здесь не выставили. Так хотелось еще хоть раз его увидеть!
Впрочем, почему всего лишь раз?
Ира упрямо сдвинула брови: чего ради она снова должна подчиниться родителям? Не десять лет, чтоб ей по-прежнему диктовали, что надеть, как краситься и с кем дружить. Сколько можно? Надоело!
Ира стояла у магазина, но не видела его. В голове девочки зрело первое в жизни серьезное решение: она купит это изумительное платье. Купит САМА. Копейки не попросит у папы!
Ира докажет родителям — она уже взрослая. И относиться к ней нужно соответственно. С уважением, да! Не как к ребенку, а как… к личности!
Точно, она так и сделает. И даже не из-за алого платья, а… из-за папы! Пусть поймет — она не пустышка. Умеет не только попрошайничать, но и работать. Когда нужно. Она ничуть не хуже собственных родителей!
Ира оживленно подумала: впереди целых два месяца. Неужели она не сможет заработать жалкие три с половиной тысячи? Или хотя бы три. Пятьсот рублей всегда можно занять у той же Тани Мишиной.
Нет, почему она об этом не подумала раньше?!
***
Вечером Ира ни разу не вернулась к разговору о прекрасном алом платье для своего выпускного вечера, чем немало встревожила родителей. Поцеловав дочь перед сном, Татьяна Анатольевна озабоченно заметила мужу:
—Не нравится мне Иришкино молчание.
Ирин папа пожал плечами. Ему хотелось думать, что единственная дочь просто понемногу взрослеет. И уже начинает понимать — даже самая нарядная и заманчивая тряпка не стоит родительских нервов. Тем более, ее так легко заменить другой. Ничуть не менее нарядной, устраивающей обе стороны.
Компромиссы — на них строится жизнь, Иришке еще предстоит это усвоить. Чем раньше начнет, тем легче ей будет жить.
Татьяна Анатольевна знала дочь гораздо лучше. К тому же прекрасно помнила собственное детство. И считала совершенно естественным желание девочки хорошо одеваться.
Мать отлично видела: таинственное платье буквально околдовало дочь. Оно сейчас казалось Иришке единственным, достойным выпускного вечера. И никакие слова тут не помогут.
Татьяна Анатольевна грустно улыбнулась: сколько раз она сама в детстве застывала у витрин магазинов, с вожделенной тоской разглядывая нечто ей абсолютно недоступное и от того еще более желанное. И была уверена: эта сиреневая блузка, например, сшита именно для нее. Только она сделает тринадцатилетнюю Таню по-настоящему интересной. ЕЕ вещь!
Даже сейчас магия внеплановой покупки не исчезла. Порой просто понимаешь — твое. И без сомнений берешь. Одно из немногих преимуществ взрослого человека. Иришка пока лишена его.
Татьяна Анатольевна постояла у дверей в детскую, но всхлипываний дочери не уловила. Наоборот — слушала ровное сонное дыхание девочки и постепенно успокаивалась.
Что ж, она в очередной раз ошиблась. Не так уж и понравилось Иришке злосчастное алое платье. И хорошо. Открытые плечи, разрезы по бедрам — действительно рановато для выпускного вечера в девятом классе. Если бы речь шла об одиннадцатом — еще стоило бы подумать.
ГЛАВА 2
НЯНЬКА ПОНЕВОЛЕ
Ира с мрачным сомнением просматривала «Спутник Череповца». Уже в третий раз. Одноклассница и единственная подруга Таня Мишина с любопытством заглядывала через плечо. Тоже читала объявления, хихикала и язвительно комментировала некоторые рекламы.
Иру сегодня почему-то это раздражало. Уж очень легкомысленно отнеслась Мишина к ее первому серьезному в жизни решению. И ни капли не верила, что Ира на самом деле найдет работу.
Таня явно считала это очередной блажью и откровенно посмеивалась. Мол, ни одно платье на свете не стоит таких трудов.
Ира сердито покосилась на подругу. Она жалела, что выложила все о вчерашней ссоре с родителями. И о своей глупой детской выходке.
Мишина права: только жалкая десятилетка — нет, трехлетка! — могла топтаться у закрытого магазина и вздыхать о платье. Как о воздушном шарике или шоколадке.
Все же Таня пошла с ней после занятий к киоску за газетой. Именно там, как знали девочки, печаталась основная масса объявлений о работе. Ведь обращаться во время учебного года в центр занятости бесполезно, любому понятно.
Ира горестно шмыгнула носом: к сожалению, она несовершеннолетняя. Ей могут предложить работу только в каникулы. Так что надежда лишь на частные объявления.
Но чем дольше Ира изучала их, тем угрюмее становилась. Практически везде указывался минимальный возраст — от восемнадцати лет. Даже там, где не требовалось никакой квалификации. Продавцы, официанты или девушки для варьете — неважно.
Для школьников оставался один путь — распространять газеты. После уроков, само собой. У трамвайных и автобусных остановок. Или у рынков. Ира частенько видела безобразно одетых подростков с переброшенными через руку газетами. Они бросались к прохожим и предлагали купить свой нехитрый товар.
Чистый лоб девочки прорезала глубокая морщина: ей стоять среди них? За жалкие копейки? Да никогда!
Ира швырнула на скамью толстую еженедельную газету и невидяще уставилась на оживленную улицу. Она не знала, что делать.
Ира упрямо сжала губы: сдаваться не хотелось. И не только из-за алого платья. Просто… просто очень уж противно Танька ухмылялась, когда слушала ее!
И потом — если Ира сама заработает деньги, папа наверняка перестанет смотреть на нее, как на глупого ребенка. Поймет, она — взрослая. На Иру можно положиться. Она умеет добиваться своего. Не клянча денежек, как дитя, а РАБОТАЯ. Да ради этого…
Таня насмешливо фыркнула. Она в жизни не видела Ирку Горелову с такой серьезной физиономией! Прямо мировые проблемы решает. А все дело в дурацком платье за три с половиной тысячи. Красном, словно пожарная машина!
Впрочем, Ирка никогда не отличалась вкусом. Внушаема до отвращения. Журналы для подростков — святая святых. Горелова верит всему, что в них пишут. И носит все, что рекламируют.
Дурочка! Никак до нее не дойдет, в наше время главное — индивидуальность. Нужно выбрать собственный стиль, образ и соответствовать им. А не стараться быть как все.
Стадный инстинкт! Это унижает. Гореловой не понять. Пока.
Интересно, когда Ирка повзрослеет? Иногда не верится, что они ровесницы. Горелова будто так и осталась десятилетней.
Таня вытянула ноги. С удовольствием вдохнула свежий прохладный воздух. Подставила лицо солнцу и зажмурилась — хорошо. И домой идти не хочется. Повезло, что Ирка притащила к парку, сама она вряд ли выбралась бы сюда в ближайшие дни.
В этом году весна ранняя, уже в середине марта снег потемнел и осел. Сейчас, к началу апреля, от пожухлых сугробов ничего не осталось. Асфальт влажный и чистый, а земля под ярким солнцем почти дымится — сохнет. Вот-вот первые травинки появятся. И первые одуванчики.
Таня протянула руку к березе. Оторвала набухшую, уже лопнувшую почку, растерла между пальцами и невольно улыбнулась: пронзительно запахло зеленью. Весной. Скорыми каникулами. Поездкой к морю. Быстрее бы!
Ира по-прежнему хмуро смотрела в сторону, и Тане внезапно стало жаль подругу.
«Надо же, как мало ей нужно для счастья, — саркастически подумала Таня, — яркая тряпочка, всего лишь! Помочь, что ли?»
