Валерий Воскобойников - Девочка, мальчик, собака

Праздничные блюда были убраны, но Оле принесли отдельно. Она ела, пила чай с особенным пирогом, который испек отец Кати, и рассказывала, как на нее налетели какие-то девчонки, загнали на лестницу, продержали весь вечер, а потом послали своего знакомого мальчишку отпереть.

— Это просто так оставлять нельзя! — говорил папа решительным голосом. — Сейчас допьешь чай и пойдем в отделение.

Но в отделение милиции они так и не пошли, потому что после чая Олю разморило — захотелось спать. Олины родители вызвали по телефону такси и отвели полусонную Олю в машину, а Катя с отцом их проводили.

В следующие дни Олин папа еще несколько раз вспоминал про отделение милиции, а потом у него появились другие срочные дела, и о трех девчонках он больше не вспоминал.

Скоро начались летние каникулы, и Оля тоже все реже вспоминала о том случае.

Но в начале сентября, когда она ехала с мамой в электричке, она вдруг увидела мальчишку. Мальчишка был в той же голубой потертой куртке, и вошел он в вагон на остановке. А Оля ехала из Сестрорецка. Оля сразу узнала его, а он нерешительно оглядел пассажиров, и вид у него был виноватый, может быть, он снова сделал какую-нибудь пакость людям. Мальчишка вел рыжего ирландского сеттера, точь-в-точь похожего на собаку, которая была у пожилого слепого человека на улице Пархоменко.

Он прошел по вагону, уселся в самом конце, достал из сетки бутылку с водой, алюминиевую мисочку и стал поить сеттера, а собака принялась громко пить.

Олю он, к счастью, не замечал. А Оля все видела и слышала.

Какой-то взрослый повернулся к мальчишке и спросил дружелюбно:

— Как зовут твою собаку, мальчик?

И вместо того, чтобы спокойно назвать имя, если ты везешь свою собаку, мальчишка вдруг вздрогнул, испуганно оглянулся и только потом виноватым голосом что-то проговорил.

И в эту секунду собака села, а потом смешно положила правую лапу на голову, словно прикрыла ухо. Точно так делала и собака пожилого слепого человека.

Тут уж самый недогадливый сообразил бы, что это за сеттер!

Сержант Петренко был человеком пожилым и одиноким. В прежние годы у него была жена, но она скончалась.

Антона и маму его — докторшу Нину Федоровну сержант милиции Петренко знал хорошо. И не потому, что они жили на его участке и в одном с ним доме. А еще и потому, что Антон с докторшей ему нравились. И зимой, когда Нина Федоровна не подрабатывала на «скорой помощи», а вечерами была дома, сержант любил зайти к ним и попить чаю с вареньем.

Иногда он думал, как хорошо получилось бы, если бы Антон был его сыном. Они бы вместе ездили в лес за грибами, вместе дома мастерили бы нужные для хозяйства вещи, а в воскресенье на стадионе смотрели бы футбол.

Антон был, конечно, мальчишкой сложным, но простых людей в жизни нет — сержант это знал по службе. В марте решил Антон сделать фотографию Владимирской площади с крыши троллейбуса. Он в это время фотографией увлекался. Троллейбусов на кольце было несколько, Антон забрался на один из них, а водитель не заметил и поехал. Хорошо, прохожие на улице закричали, да и сержант был неподалеку.

Очень тогда хотелось сержанту наказать Антона, но с другой стороны — фотография, увлечение, страсть.

…В тот вечер, когда потерялась, а потом нашлась девочка, у сержанта был разговор с начальством. Начальство просило всех сотрудников милиции срочно найти подозрительного мужчину. Он воровал всевозможные вещи, даже несколько собак, оставленных у магазинов, украл. Действовал он в основном в центре.

И первая мысль, когда сержанта остановили и сказали о пропаже девочки, была страшная.

Но все кончилось благополучно. Девочка обнаружилась, указала почему-то на Антона, наверняка перепутала. В том, что Антон не станет запирать прохожих на улицах или красть их — сержант был уверен. И все-таки сержант жалел, что отпустил девочку с отцом, не выспросил их о подробностях.

Эту удивительную собаку Антон увидел в первый же день, как приехал на дачу.

Все лето он думал о ней. Он даже сделал несколько ее портретов и повесил в своей комнате.

На даче в Тарховке Антон жил с того лета, как помнил себя. А помнил он себя, не то, что некоторые, — с годовалого возраста. Он даже помнил, как учился ходить, как ему было страшно оттого, что земля качается под ногами. Он помнил молодое улыбающееся мамино лицо. Он помнил и другое лицо — с длинными усами. Позднее такое лицо он увидел в альбоме у бабушки Насти. И бабушка объяснила, что это — его отец. Они поссорились с мамой, когда Антону был год, и расстались навсегда. Отец даже в Москву переехал, потому что не мог спокойно жить в Ленинграде, где были Антон и мама. Он регулярно присылал своей матери — бабушке Насте заводские газеты с заметками о самом себе. В тех заметках писали, какой он замечательный производственник, новатор и рабочий-изобретатель. К десятилетию Антона отец прислал в подарок большой ящик. Там были фотоаппарат, увеличитель, кюветы и книга «Советы юному фотолюбителю».

С того дня Антон и увлекся фотографией. Он сделал портреты двух своих соседок по коммунальной квартире, а весной снял льдины, плывущие по Неве, и крыши домов, отражающие огни реклам. Сержант Петренко даже советовал послать эти фотографии на выставку — так хорошо они получились.

А еще Антон мечтал о собаке.

…Красивый темно-рыжий пес с умными печальными глазами ходил рядом с хмурой теткой по Гагаринской улице. Уши у пса были длинные, висячие, шерсть тоже длинная, блестящая, такая у него была порода — ирландский сеттер, еще он назывался рыжим сеттером. Антон знал многие породы собак, в библиотеке он читал специальную книгу.

Опытный собачник, встретив хозяина и собаку, сразу определит, в каких они отношениях.

Лицо у тетки было всегда недовольным, она не смотрела на своего сеттера, а шла сама по себе. Значит, она его не любила, не уважала. А сеттер шел спокойно рядом, не дергал поводок, лишь иногда грустно оглядывался по сторонам да останавливался понюхать у столбика, чтобы узнать, кто здесь проходил до него.

Тетка при этом дергала поводок, значит, собак не понимала.

Антон хотел собаку с младшей группы детского сада.

Он жил с матерью в коммунальной квартире, там были еще две старушки. А в коммунальной квартире без разрешения жильцов собаку держать нельзя. Черепаху можно, рыбок в аквариуме, кое-каких других животных, а собаку — запрещено. И правильно. Потому что у соседки Валентины Егоровны от шерсти животных — кашель. Прежде она сама держала кошек, а потом ей врачи запретили, и она передала их в хорошие руки. Когда Антон учился в первом классе и не понимал жизни, он время от времени заговаривал с мамой про собаку, но мама лишь грустно вздыхала.

И все-таки Антон продолжал мечтать о собаке, а с того дня, как увидел на даче сеттера, он стал мечтать именно о таком красивом и благородном псе.

Едва хмурая тетка показывалась вместе с сеттером на улице, Антон выходил за калитку и шел в отдалении, словно загипнотизированный.

В Ленинграде, на Владимирском проспекте, недалеко от Антона жила девочка Катя.

Она тоже училась в пятом классе — Антон узнал это случайно, когда увидел ее в Эрмитаже на школьной экскурсии около античных статуй. Там же он узнал и ее имя.

Катя занималась музыкой — Антон несколько раз встречал ее на улице с нотной папкой.

А однажды Антон переходил Владимирский, взглянул нечаянно на засветившееся окно-фонарь под самой крышей и увидел в нем Катю, Антон даже остановился от неожиданности. На него чуть грузовик не наехал.

Так Антон узнал, где можно Катю увидеть. Мимо ее дома он проходил каждый день и всегда, будто нечаянно, заглядывал в окно. Но Катю он видел там редко.

Антон и летом на даче о ней вспоминал, а недавно она приснилась ему.

Во сне Антон шел по своей Колокольной улице вместе с рыжим красивым сеттером. И такая у них была настоящая дружба с умным псом, что Антон вдруг остановился и поцеловал сеттера в коричневый кожаный нос. И тут из-за угла показалась Катя. А из подворотни неожиданно выскочили три хулигана. Хулиганы почему-то были одеты в женские платья, они бросились к Кате. Но Антон с сеттером были начеку. Быстрым уверенным шагом они приблизились к хулиганам. Сеттер грозно зарычал на них, и хулиганы, придерживая подолы платьев, разбежались в разные стороны. А девочка взглянула на Антона, на смелого пса, неожиданно присела в своем красивом розовом пальто и тоже поцеловала сеттера в коричневый кожаный нос.

Как-то днем Антон снова шел за рыжим ирландским сеттером и хмурой теткой.

Было жарко. Желтеющие листья светились на солнце и шуршали от ветра.

Тетка и сеттер подошли к магазину. Там тетка привязала пса к столбу, а сама вошла вовнутрь.