— Знаешь что, девочка, сначала ты свою успеваемость улучши, а потом чужой производительностью занимайся.
А папа добавит:
— Я скоро стану седым от горя. Я такого количества троек за всю жизнь не встречал. Их тут тысяча или две?
На следующий день Маша отправилась улучшать. В ателье № 78 «Силуэт» было очень интересно. Горели длинные лампы дневного света. Стояли швейные машинки и манекены. Приёмник в углу светился зелёным светом и рассказывал про новые домны.
Все работники сбежались смотреть на Машу. Толстая пуговичница Лизавета Чуркина сказала:
— Ой, прислали сиротку! С такими только план выполнять! А мужская брючница Четверикова добавила:
— Тоже мне улучшательница! Её саму улучшать и улучшать, вон она какая дохленькая!
Директриса товарищ Сабинова строго спросила:
— Девочка, ты когда-нибудь работала на швейной машинке?
— Я папе джинсы подшивала.
— И что, получилось? Подшились джинсы?
— Не совсем. Машинку заклинило. Папа до сих пор не может её стронуть с места. Он говорит, что то и другое спасти не удастся. Придётся или машинку выбрасывать, или джинсы. Надо только узнать, что дороже стоит. Кажется, джинсы дешевее.
— Джинсы шьют из парусины, — сказала Сабинова. — Это очень плотный материал. Мы тебе для начала мешковину дадим. А пока иди садись к машинке и крути её, как мясорубку. Привыкай к вращательным движениям. Другой рукой можешь книжку читать. Будем автоматизм вырабатывать.
Маша так и сделала. Села и стала одной рукой машинку крутить, а другой стала журналы переворачивать.
Пуговичница Лизавета Чуркина, такая маленькая и кудрявая, спрашивает:
— Скажи, девочка, почему у тебя волосы так красиво блестят и так хорошо уложены?
Маша возьми да и ответь:
— А я их молоком перед сном промываю. Слабым раствором. Уже целый год.
Лизавета Чуркина всё это запомнила и мужской брючнице Четвериковой секрет открыла. И обе они глубоко задумались.
Закройщик Лопухин, такой высокий и воспитанный, говорит:
— Девочка, а вот те джинсы недорогие, которые ты папе испортила, где покупали?
— Как вы не знаете? — отвечала Маша. — На станции Клязьма новый магазин открыли, «Дом джинсов» называется. Там на первом этаже польские брюки продают, на втором — чешские, а наверху — из итальянской народной капиталистической республики. Там этих джинсов завались, даже бархатные есть.
Закройщик Лопухин всё это тоже запомнил и даже в книжечку записал.
Для чего всё это Маша наговорила, она и сама не знала. Может быть, потому, что профессор Баринов просил ателье взбудоражить, чтобы они не закисали.
На другой день было воскресенье — самый рабочий день для ателье. Маше в школу идти не надо было. Она с утра в ателье направилась — улучшать.
Маша шла по улице вся важная и занятая. И всё хотела, чтобы попался кто-либо из одноклассников и спросил бы:
— Куда это ты, Филипенко, направилась?
А она бы ответила:
— Это тебе делать нечего, ты весь извертелся. А я на работу иду.
Но, как назло, никто не попадался. В это прохладное мохнатое утро все ещё, наверное, спали после тяжёлых школьных битв.
Товарищ Сабинова строгая, как сабля, стояла у входа с тетрадкой и отмечала, кто опоздал. Только отмечать было некого. Никто не приходил.
Товарищ Сабинова дала Маше большой кусок подкладочной мешковины и стала звонить, куда все делись:
— Алло. Позовите к телефону Чуркину Елизавету Аркадьевну.
Ей там говорят:
— Лизавета Аркадьевна подойти не может. Она к подушке приклеилась.
— Что это за шутки? — вскричала товарищ Сабинова. — Скажите ей, чтобы немедленно шла на работу.
А там отвечают:
— Не можем сказать. Подушка мешает. Не слышит она ничего. Потому что она пуховая.
Товарищ Сабинова совсем рассердилась:
— Вот я сейчас сама приеду с ней поговорю. Она у меня всё сразу поймёт и услышит всё. Она у меня станет шёлковая.
— И у вас она ничего не поймёт. Она в ванной сидит. Отмокает, чтобы отклеиться.
Товарищ Сабинова мужской брючнице Четвериковой позвонила:
— Почему это вас нет? Немедленно явитесь на работу! А Четверикова в ответ говорит:
— Да как же я явлюсь? У меня подушка к затылку прилипла. Я в ней — как Наполеон в треуголке.
— Так и приезжайте, как Наполеон в треуголке. Я здесь ножницы возьму и буду вас отстригать.
Следующим делом товарищ Сабинова закройщику Лопухину позвонила. У Лопухина к телефону подошла бабушка:
— А Володенька заболел. Он за джинсами поехал на станцию Клязьма.
— Всё ясно! — сказала директор Сабинова. — Кто-то хочет нас погубить. Кто-то на наше ателье порчу наслал. Это, наверное, всё та же Митрохина из главка. Не любит она нас. И материалов хороших не даёт. И глаз у неё дурной — чёрный.
Товарищ Сабинова так разволновалась, что побежала в аптеку успокаивающее покупать. А Маше велела клиентов развлекать и задерживать.
И сразу клиентка пришла. Такая высокая, с большими глазами и грустная. Маша стала её развлекать.
— Хотите, я вам анекдот расскажу?
— Хочу, — говорит клиентка, но как-то не очень уверенно.
— Он вам понравится, — говорит Маша. — Про тараканов. У одного человека были тараканы. Он не мог их вывести. Он на работу пришёл и горюет. А ему один сотрудник говорит: «Ты не горюй. Ты дырку в стене прокрути и в двенадцать часов ночи скомандуй: „Все тараканы, из моей квартиры шагом марш!“ Они и уйдут, только при этом смеяться не надо ни за что». Этот человек с тараканами так и сделал. Пришёл домой, дырку прокрутил и скомандовал: «Все тараканы, из моей квартиры шагом марш бегом!» Тараканы из всех щелей вылезли, построились и в дыру зашагали. Человек увидел и засмеялся от радости. Вдруг вылез большой рыжий таракан на костылях и как закричит: «Ребята, он пошутил! Возвращайтесь!» И все тараканы обратно вернулись. Интересно?!
— Интересно, — вежливо ответила красивая клиентка. — Только мне тараканы не нравятся.
— А кому они нравятся, — сказала Маша. — А дальше ещё интереснее будет. Этот человек на работу пришёл и снова горюет, даже плачет весь. Ему сотрудник снова говорит: «Ты не рыдай. Ты ночью проснись в двенадцать часов и закричи: „Тараканы, на нас враги напали! В атаку на врагов!“ Они в атаку уйдут, а ты дырку закрой. Только не спи ни за что». Человек так и сделал. Ночью как закричит: «В атаку на врагов шагом марш!» Тараканы отовсюду выскочили впопыхах, схватили иголки, гвозди всякие и в дырку побежали. А наш человек заснул. Просыпается, кругом полон дом тараканов. Все полы заняты, все табуретки. Рыжий таракан его за ногу дёргает: «Просыпайся, хозяин. Мы войну выиграли, пленных привели!»
Тут Маша остановилась и клиентку спрашивает:
— Интересно я вам про тараканов рассказываю?
— А много ещё? — с надеждой спросила женщина.
Нет, совсем немного осталось. Этот человек плачет, а сотрудник ему говорит: «Два раза ты меня не слушал. Больше я тебе ничего не скажу. Только ты рыжего таракана не убивай». Человек, который с тараканами, домой ушёл. Назавтра приходит на работу весь-превесь в слезах. Его все спрашивают: «Что случилось?» — «А вот что. Я домой пришёл, там одни тараканы. И этот рыжий, на костылях, спрашивает: „Ну как дела, хозяин?“ Я как закричу: „Какой я тебе хозяин?“ — и как тресну его столовой ложкой по лбу, он и сдох». — «Ну и что?» — спрашивают на работе. «Ничего, — говорит человек. — Со всего города тараканы на похороны собрались. У меня теперь тараканов в сто раз больше стало». Всё, конец.
Красивая клиентка была поражена. Она внимательно всё прослушала про тараканов и говорит:
— Я к вам в ателье столько раз прихожу, и никогда у вас материалов хороших нет. Ничего интересного и особо модного.
Маша даже обиделась за родное ателье:
— Как ничего особо модного? А вот мешковина из Италии.
— Интересно, — говорит клиентка, — как может быть мешковина из Италии? У них там даже картошки нет. У них там одни апельсины. А апельсины в ящиках бывают, а не в мешках.
— Мешков у них нет, — согласилась Маша, — а мешковины завались. Потому что это самый модный материал в этом осенне-летнем сезоне. Сейчас все о мешковине просто мечтают.
— Почему? — удивилась клиентка. — Почему никогда о ней не мечтали, а в этом осенне-летнем сезоне начали?
— Потому что этот осенне-летний сезон будет особенно жарким. Такая жара раз в сто лет бывает. Наша Земля будет очень близко от Марса пролетать.
Вежливая клиентка совсем запуталась:
— При чём тут Марс? Тепло-то от солнца бывает.
— Правильно, от солнца. Но когда мы к Марсу подлетим, он всю атмосферу на себя оттянет. И с нашей стороны атмосферы будет мало. Поэтому солнце без задержки всех нагревать начнёт. Понятно?
Маша на себя поражалась — как это всё из неё сыплется? Она за всю жизнь не наговорила столько ерунды, сколько за эти два дня.
