от нее оторваться, вторую руку она вытянула к стене и очень скоро натолкнулась пальцами на то, что искала. Для верности ощупав бочонок уже обеими руками и убедившись в том, что крышка ее выдержит. Саша быстренько взгромоздилась на него и съежилась, обхватив колени и прислонившись к стене. Стена оказалась очень холодной. Жутко холодной. Ледяной. Все-таки подпол — он и есть подпол. В нем должно быть холодно, чтобы продукты не испортились. Но Саша не продукт: не соленый огурец и не моченое яблоко! Она, как раз наоборот, может испортиться от холода. Заболеть, например, или… еще что… похуже… Вот она прямо чувствует, как заболевает… Все еще пожалеют, что не удосужились сделать крышку подпола полегче и что подземный ход заделали…
А вдруг тут крысы водятся? Или змеи? Или крысозмеи… Змеекрысы… Вон в том углу кто-то шевелится… А на соседней бочке кто? Какая маленькая змейка… Хорошенькая… Она наверняка не кусается… Нет, это не змейка… Это ящерка. Какая красивая! Будто выточенная из прозрачного темного камня и вся в ярких золотисто-оранжевых пятнышках! Они так и горят! А вот уже и вся ящерка в огне! Надо же, какое пламя жаркое! А ящерке хоть бы что! И что это она делает? Как красиво двигается! Будто танцует! А теперь что… Да она улыбается! И зовет за собой… Она даже имя Сашино знает… Ласково так кличет, чуть пришепетывая:
— Сашшенька… Сашша-а-а-а…
Вот сейчас Саша слезет со своей бочки и…
— Саша! Сашка!! Александра!!! Слышь, чего говорю?!! Да проснись же ты немедленно!!
Саша вздрогнула, открыла глаза и в испуге отшатнулась. Вместо улыбающейся ящерки перед ней стояла ее собственная бабуля со всклокоченной седоволосой головой, встревоженным лицом и со свечкой в руках.
— Ну наконец-то, — обрадованно воскликнула бабушка и так всплеснула руками, что свечка погасла. Но это было уже не страшно, потому что из открытой крышки подпола лился свет. — Вот скажи: зачем ты закрылась в подполе?! Что за странная затея?!
— Я… я н-не хотела… Ты с-сама крышку не з-закрыла… — начала оправдываться Саша, заикаясь и стуча зубами.
— Да ты ж замерзла совсем, дуреха! — поняла бабушка. — А ну давай наверх! Сейчас баню истоплю!
Блаженно вытянувшись на банной полке, распаренная Саша спросила:
— Бабуль, а у тебя в подполе ящерицы водятся?
— Какие еще ящерицы?! — удивилась бабушка.
— Ну… такие… черненькие с золотистыми пятнышками?
— Глупости говоришь, Сашка! Нет у нас никаких ящериц! Ни черненьких, ни беленьких! Я подпол в чистоте содержу! Как-то мыши появились, так я их мигом вытравила!
— Баб, ящерицы не мыши! Они красивыми бывают!
— Вот еще, ящерицы — и красивые! Нет у меня никаких ящериц! Давай-ка я тебя еще веничком, чтобы хворь не привязалась!
— Хватит, баб! Не привяжется! Не могу больше… жарко… Давай прохладной водой окатимся!
После бани и чая с малиной Саша догадалась наконец спросить:
— Бабушка, а где ты была? Почему подпол оставила открытым?
— Ой, Сашка! Прямо странно, честное слово. В общем, собралась я полезть за компотом… малиновым… Знаю, ты любишь… Крышку-то откинула, и тут вдруг кто-то прямо в открытое окно бросил камень. Хорошо, что только одну чашку разбил… Ну… с бабочками… А ведь мог прямо в меня попасть… Я на улицу… А там никого. А тут соседка, Мария Дмитриевна… Я ей пожаловалась, а она… ты ж знаешь… от нее так просто не отвяжешься. Пока дочка ее не кликнула, она так мне все и рассказывала про свои болезни… и про всякое другое. Так задурила голову, что я и забыла, что делать собиралась. В кухню вернулась, а подпол-то закрыт… будто так и надо… В общем, когда время к одиннадцати подошло, я сообразила, что тебя пора будить. Сразу вспомнила и про компот. Правда, я подумала, что крышку так и не успела открыть. А уж когда тебя на бочке с капустой увидала, мне чуть дурно не стало… Вот не лезь в следующий раз куда не надо!
— Ладно, — согласилась Саша. — Мне просто скучно, и все.
— А я тебе давно говорю: иди к ребятам! Как приехала, уже третий день дома сидишь. Так ты у меня от скуки еще куда-нибудь влезешь, и что я твоим родителям скажу? А ребята у нас хорошие. Да ты же с ними дружила, когда маленькая была.
— Вот именно, когда была маленькой. Я теперь и не узнаю никого.
— И что за беда? Заново познакомишься. Хочешь, я тебя к ним отведу, если ты стесняешься?
— Вот еще… — буркнула Саша. — Ничего и не стесняюсь… Мне уже не десять лет. Сама познакомлюсь… когда надо будет…
— Ну и хорошо. Многие утром, конечно, заняты по хозяйству… огороды у всех, теплицы… А во второй половине дня ребята на речке. А вечером в клубе.
— Да знаю я. — Саша отмахнулась от бабушки, потом испугалась, что обидела ее этим, а потому, резво соскочив с табуретки, расцеловала ее в обе теплых щеки и выбежала в сад.
Усевшись на скамеечку под старой березой, кружевная листва которой спасала от солнца, девочка глубоко задумалась. Конечно, ящерка с золотистыми пятнышками ей приснилась. Ящерицы не умеют улыбаться и танцевать в огне. Но уж очень ее танец был красив! И как только мозг смог смоделировать такое? Она, Саша, вообще никогда не видела настоящих ящериц. Интересно, бывают такие особи: черные с яркими оранжево-золотыми пятнами? Если бы она была дома, в Питере, сразу сунулась бы в Интернет. А у бабули компьютера нет. Может, сходить в поселковую библиотеку? А что? На интернет-кафе в Красилове нечего и рассчитывать, но должны же хоть где-то стоять компы. Читальный зал библиотеки — самое место!
Саша соскочила со скамейки и, пробегая мимо окна кухни, крикнула:
— Бабуль! Я в библиотеку!
Уже проскальзывая за ворота сада, она услышала голос бабушки:
— И то дело!
Возле библиотеки находилась старая беседка, сидений в которой не было уже в ту пору, когда Саша была первоклассницей. Сейчас на ее перилах сидели два парня и девочка. Саша скользнула по ним небрежным взглядом. Один парень показался ей знакомым, но имени его она вспомнить не могла. Сделав вид, что их не видит, Саша пошла по дорожке между двумя клумбами к дверям библиотеки.
— Там сегодня закрыто! — крикнула ей в спину девочка.
Саша, которая уже дошла до дверей, все же дернула за ручку. Мало ли, вдруг эти местные так шутят. Посмотрев на расписание, она убедилась, что в воскресенье библиотека не работает, и рассердилась на себя. Можно было и так догадаться… Все дело в том, что на каникулах
