Ознакомительная версия.
И вдруг кузов загудел и стал подниматься. Еще мгновение, и весь песок на траву высыпался. Получалась огромная песчаная гора. Выше нас всех раза в два. Как только грузовик отъехал, мы про него тут же забыли, все разом спрыгнули с турника, побежали к песчаной горе и сразу же на нее взобрались. Мои кроссовки и даже носки сразу наполнились песком. Лезть по нему было трудно, потому что ноги вязли и все время сползали вниз. Но каждый из нас хотел добраться до вершины первым.
Я всех обогнал и закричал:
– Я первый! Чур, я царь горы!
И тут же столкнул вниз Ваньку, который был вторым. Он скатился вниз, и ему пришлось взбираться заново.
– Ах, ты так! – закричал Ванька.
– Да, я такой! – выкрикнул я и столкнул вниз Антона, а потом Лешку.
А к горе уже со всего двора бежала ребятня. Мальчишки и девчонки, малыши и старшие.
– Я царь горы! – опять крикнул я и столкнул Дениску из третьего подъезда, затем еще двух девчонок Соньку и Лариску.
Воевать за свое горное царство с каждой секундной становилось все труднее и труднее, потому что ребят собралось много и все они сильно на меня разозлились.
– Вперед! – возглавил штурм Ванька. – На гору!
Эту атаку я отбил с трудом, а потом меня самого чуть вниз не стащили, потому что Сашка и Пашка, совсем еще дошколята, вцепились мне в ноги с двух сторон, и к ним присоединились Сонька с Лариской и еще какие-то незнакомые девочки.
– Леха, на помощь! – закричал я. – Наших бьют!
– Я здесь! – откликнулся Лешка, хватая за шиворот Пашку и Сашку и отбрасывая их вниз.
Вовремя он подоспел. Еще бы немного и мне не устоять.
– Не зевай! – предостерег я брата, отряхивая с рук песок. – Сейчас они вновь полезут. Ты, главное, за Антоном следи, а я Ваньку на себя беру. Остальную мелюзгу по ходу дела.
И точно! Ребята со всех сторон почти одновременно кинулись на нас! Мы отчаянно сражались за каждый сантиметр. Особенно тяжело было с малышами. Они маленькие, шустрые, подползают незаметно и сразу за ноги хватают и так держатся, что оторвать невозможно. Самым юрким и настырным оказался Пашка. Но я быстро сообразил, где у него слабое место. Он щекотки боится, поэтому как только я его под мышки хватал и начинал пальцами шевелить, он от смеха сам вниз скатывался. Даже толкать не надо. Этот прием и против Соньки оказался очень действенным.
– Так нечестно! – кричала она, когда я начинал ее щекотать, а потом хохочущую толкал вниз.
Ваньке ни меня, ни Лешку столкнуть не удалось. Тогда он скинул кроссовки и прямо в носках ринулся в атаку и в мгновение ока добрался до вершины.
– Лешка! – вовремя заметил его я. – Сзади!
Мы вдвоем сумели отразить Ванькино нападение. Но остальные ребята последовали его примеру и тоже стали разуваться и босыми на гору лезть. Нам стало труднее. Но мы отбивали атаку за атакой.
Вот это было веселье! Игра так игра! Давненько мы так не развлекались.
В общем, мы с братом гору отстояли. Раскидали всех, вытолкали с вершины и вдвоем остались. Стоим, отдышаться не можем и победно поле сражения осматриваем. Все ребята снизу на нас поглядывают и пыхтят. Тоже отдыхают.
– Так нечестно! Вас двое! – отдышавшись, сказал Ванька.
– Честно! Честно! – парировал Лешка.
А я посмотрел на него и неожиданно для себя взял и столкнул брата вниз. Тот полетел с горы вверх тормашками, как колесо покатился. Все засмеялись.
– Ты чего? – со слезами в голосе закричал Лешка, вставая и отряхиваясь от песка. – Мы же вместе!
– Уже нет! – ответил я Лехе. – Я царь горы. А царь может быть только один.
– Кинул тебя твой родной братец! – засмеялся Ванька и толкнул Лешку в бок.
– Ах ты, царская морда! – вдруг рассвирепел Лешка. – Вали Димона, ребята! Долой царя! Да здравствует республика!
Про республику Лешка в моем учебнике истории прочитал. Древние римляне тоже свергли императора и установили республику. Республика – это такое государство, где правит народ, а не царь или король. Вот Россия, например, тоже республика.
Я даже оглянуться не успел, как ребята все вместе оказались на вершине, дружно схватили меня и сбросили с горы вниз. Я покатился, как еж под откос, аж песку за шиворот набрал. Поднялся я, а ребята на вершине стоят и кричат:
– Ура! Республика! Нет больше царя горы!
Я попытался залезть на вершину и отвоевать свою корону, но ничего из этого у меня не получилось. Ребята дружно дали мне отпор. Мне даже обидно стало.
– Ладно! – крикнул я. – Сдаюсь! Пустите меня к себе!
– Нет уж! – засмеялся Лешка. – Нам тут цари не нужны. Мы все равны. Правда, ребята?
– Да! – поддержали его все. – Не пустим к нам царя. У нас республика!
– Я тоже хочу в республику! Не буду я больше царем!
– А не врешь? – недоверчиво спросил Лешка.
– Честно слово!
И ребята разрешили мне залезть на вершину. Всем было весело.
Целую неделю это была наша любимая игра. Сначала кто-нибудь завоевывал вершину и становился царем горы, а потом мы все вместе дружно свергали его и устанавливали республику. Правда, с каждым разом наша гора почему-то становилась все ниже и ниже, а в один прекрасный день мы вышли во двор и увидели, что ее раскатали катком и на этом месте стали строить трансформаторную будку.
Конечно, мы погоревали немного, а потом решили, что зимой построим себе высоченную снежную гору, и игра продолжится.
Все-таки Лешка иногда бывает трусом. Нет, когда надо подраться, на велике трюк выполнить, или в овраг по отвесной стене спуститься, тут проблем нет. А вот если укол сделать или зуб вырвать, то тут с моим братом просто настоящая беда. Не узнать человека. Он становится весь бледный от страха, трясется и любого врача до белого каления довести может. Но больше всего он боится лечить зубы. Сладкое Лешка любит, и мама частенько его водит в стоматологическую поликлинику, что недалеко от нашего дома. Там его все знают, и когда он появляется, только руками от ужаса машут. Однажды, когда Лешка еще учился в первом классе, бабушка повела его зуб вырывать. Мама в это время на работе была. Лешку увели в кабинет. А мы с бабушкой остались ждать в коридоре. Лешка орал так, как никогда в этом здании никто не орал. Когда его зареванного врачи нам вернули, и мы заглянули несчастному ребенку в рот, бабушка обнаружила, что вырвали не тот зуб. Бабушка устроила настоящий скандал и даже до заведующего дошла. Но ведь зуб на прежнее место уже не поставишь. Даже самый лучший заведующий на это не способен. Пришлось опять все повторять сначала. Когда мы пришли домой, то от мамы досталось уже бабушке за то что, она позволила врачам не тот зуб вырвать. С тех пор с лечением Лешкиных зубов у нас проблемы.
Обычно я первый замечаю, как Лешка становится задумчивым и серьезным. Так случилось и совсем недавно.
– Что, зуб качается? – догадался я.
– Ничего не качается, – буркнул Лешка, пряча глаза.
– А чего ты тогда такой серьезный? – не унимался я.
– Я всегда такой.
– Нет, ты другой. Веселый и живой. А сейчас словно рыба дохлая.
– Сам ты рыба дохлая! – огрызнулся Лешка.
– Так качается у тебя зуб или нет? Правду говори! – настаивал я.
– А ты маме не скажешь? – спросил брат.
– Не скажу, – пообещал я и добавил: – Да она все равно сама скоро заметит. У тебя на лице написано, что у тебя зуб качается.
– Как написано? – Лешка даже за лицо схватился.
– Ну, это я фигурально выразился.
– Ты нормально выражайся. По-человечески, – обиделся Лешка.
– Ладно. Сильно качается?
– Нет, не очень.
– Дай посмотреть.
Лешка зажал рот рукой и замотал головой.
– Не бойся. Я только посмотрю, – пообещал я.
Лешка нехотя открыл рот.
– Который? – спросил я его.
– Боковой клык, – Лешка осторожно потрогал зуб пальцем.
– Дай мне тоже потрогать. Может, тебе только кажется.
Лешка не охотно согласился. Я осторожно пощупал зуб пальцем и попробовал покачать. Лешка, как крокодил, – хоп! – и захлопнул рот, клацнув челюстями. Я от испугу, что он мне палец откусит, заорал и щелкнул его по лбу.
– Ты чего дерешься? – в свою очередь заорал Лешка.
– А ты чего кусаешься?
– Я думал, что ты мне зуб выдавишь.
– А я думал, что ты мне палец откусишь, – сказал я, дуя на руку.
На следующий день Лешка стал еще более хмурым и грустным. Тут уже и мама заметила, что что-то не так.
– Леша, что с тобой? – участливо спросила она. – Опять зуб качается?
– Нет! – выкрикнул брат.
Лешка так яростно начал доказывать, что с зубами у него все в порядке, что мама только головой покачала и вздохнула:
– Ну начинается!
Когда у Лешки зуб качается, он перестает есть. Только воду пьет, быстро худеет, бледнеет и ждет, когда зуб сам выпадет. Он может так неделю жить. Не ест ни в школе, ни дома.
– Ешь! – кричит ему за ужином мама. – Ешь, не зли меня, или завтра тебя в больницу поведу!
– Не могу! – кричит в ответ Лешка, и по его лицу ручьем текут слезы. – Мне больно кусать! У меня от этого зуба уже весь язык ободран! Я умереть хочу!
Ознакомительная версия.
