Ренн лишь устало отмахнулась от подобных предположений и продолжила свою мысль:
— А может быть, эти люди плывут на запад просто потому, что там, ниже по течению, осенняя стоянка их племени, и… — Она вдруг запнулась. — А откуда ты узнал, что они близко?
— Я и не знал. Это Волк мне сказал.
Ренн смотрела на него с недоверием, которое вскоре сменилось тревогой.
— Так ты действительно можешь с ним разговаривать, да?
Торак не ответил.
Она встала, изо всех сил стараясь побороть смущение.
— Они уплыли. А нам пора сворачивать к северу. — Она сунула стрелу в колчан, а лук закинула на плечо, и Тораку на мгновение показалось, что ее отношение к нему совершенно переменилось. Однако Ренн с самым суровым видом тут же ткнула ему в спину острием ножа, требуя, чтобы он шел вперед.
Добравшись до какого-то ручейка, неуверенно журчавшего в каменистом ущелье, они начали подъем. От усталости у Торака кружилась голова. Прошлую ночь он совсем не спал и уже больше суток ничего не ел.
В конце концов он, не в силах сделать более ни одного шага, просто упал на колени. Волчонок тут же вырвался из его объятий и опрометью бросился к воде; он даже упал по дороге, так спешил поскорее напиться.
— Что ты делаешь? — рассердилась Ренн. — Здесь нам останавливаться нельзя!
— Уже остановились! — огрызнулся Торак и, набрав в горсть каких-то листьев, мылистых на ощупь, как следует смочил их водой и сперва постарался смыть с себя остатки помета росомахи, а потом припал к воде и наконец напился вволю.
Утолив жажду, Торак сразу почувствовал себя значительно лучше. Из заплечной корзины он вытащил один из заготовленных впрок клубков вяленого оленьего мяса — ему казалось, это было несколько лет назад! — и, откусив приличный кусок, бросил его волчонку. Потом принялся есть сам. Мясо показалось ему восхитительным на вкус. И он сразу почувствовал, как в него перетекает сила оленя.
Ренн, поколебавшись немного, тоже скинула свою поклажу и опустилась на землю. Нож она, правда, от спины Торака так и не убрала, а потому действовать ей приходилось одной рукой. Она вытащила из корзины три тонкие красновато-коричневые лепешки и одну из них протянула Тораку.
Он взял угощение и откусил маленький кусочек. Вкус был приятный, солоноватый; в лепешку явно были добавлены какие-то ароматные травы.
— Это вяленый лосось, — сказала Ренн, с наслаждением кусая лепешку. — Мы набиваем рыбине брюхо оленьим жиром и ягодами можжевельника, и она отлично хранится всю зиму.
К большому удивлению Торака, она и волчонку протянула рыбную лепешку.
Но Волк высокомерно отвернулся от предложенного угощения.
Тогда Ренн передала лепешку Тораку. Тот потер ее между ладонями, чтобы перебить запах Ренн своим запахом, после чего Волк проглотил ее в один миг.
Ренн изо всех сил старалась скрыть обиду.
— Ну и что? — сказала она, пожав плечами. — Я же знала, что он меня не любит.
— Это потому, что ты его все время в мешок засовываешь, — с улыбкой пояснил Торак.
— Между прочим, для его же пользы!
— Он же этого не знает.
— А ты разве не мог ему сказать?
— По-волчьи это сказать невозможно.
Она недоверчиво на него посмотрела.
Торак откусил еще кусок рыбной лепешки и задал наконец тот вопрос, который давно уже не давал ему покоя:
— Почему ты взяла его с собой?
— Что?
— Тебе же пришлось рисковать, чтобы вынести волчонка со стоянки. Это наверняка было нелегко! Так почему все-таки?
Она ответила не сразу:
— Мне казалось, он тебе очень нужен. Я даже не знаю, почему мне так казалось. И еще я подумала, что в таком путешествии очень важно, чтобы он был рядом.
Торак чуть было не сказал ей, что Волк — его провожатый, но вовремя прикусил язык. Все-таки он ей пока не слишком доверял. Она, правда, очень помогла ему, особенно когда они скрывались в том кургане, но даже это не могло смягчить обиды: ведь она отняла у него оружие и назвала его трусом! К тому же она по-прежнему чуть что, тыкала ему ножом в спину.
Ущелье становилось все уже и круче. Торак решил, что здесь вполне можно позволить Волку идти самому, и тот потрусил впереди, печально опустив хвост. Ему этот подъем нравился не больше, чем самому Тораку.
Около полудня они добрались до вершины горы, откуда открывался вид на широкую лесистую долину. Вдали сквозь деревья поблескивала река.
— Это Широкая Вода, — сказала Ренн. — Самая большая река в этой части Леса. Она берет начало от множества маленьких ледяных речек в Высоких Горах, образуя озеро Топора, а потом бежит вниз, к Гремящим водопадам, и дальше, к Морю. Мы в начале лета разбиваем там стоянку и ловим лосося. Иногда, если ветер дует с востока, даже здесь можно услышать грохот водопадов… — Голос у Ренн отчего-то дрогнул.
И Торак догадался, что она, наверное, думает, как накажет ее племя за то, что она помогла пленнику бежать. Если бы она тогда не назвала его трусом, он бы, пожалуй, даже посочувствовал ей.
— Нам нужно пройти прямиком через эту долину, — встряхнувшись, решительно продолжила Ренн. — Я думаю, нетрудно будет перейти реку вброд вон там, где заливные луга. А потом можно двинуться прямо на север…
— Нет, — сказал вдруг Торак. И указал на Волка.
Волчонок давно уже нашел следы лосей — едва заметная тропка, извиваясь, исчезала в густом лесу под высоченными елями, стволы которых были покрыты космами бородатого мха, — и теперь стоял там и терпеливо ждал, когда Торак и Ренн последуют за ним.
— Нам туда, — пояснил Торак. — К верхней части долины. Не через нее.
— Но там же восток! Если мы пойдем на восток, то слишком быстро выйдем к Высоким Горам. И тогда будет значительно труднее идти на север.
— А куда направится Фин-Кединн? — спросил Торак.
— Сперва, наверное, на запад, по оленьим тропам, а потом на север.
— Ну, значит, нам как раз и следует идти на восток.
Ренн заносчиво вздернула подбородок:
— Что, опять схитрить хочешь?
— Послушай, — сказал Торак. — Мы пойдем на восток, потому что так говорит Волк. А он дорогу знает.
— Откуда? Что ты хочешь этим сказать?
— Я хочу сказать, — спокойно объяснил он, — что Волк знает дорогу к Высоким Горам.
Ренн с удивлением на него посмотрела, потом фыркнула и недоверчиво спросила:
— Знает? Такой малыш?
Торак кивнул.
— Я тебе не верю! — воскликнула она.
— Ну и не верь, — пожал плечами Торак.
Волк просто НЕНАВИДЕЛ эту бесхвостую самку!
Он ненавидел ее с самой первой минуты, как только учуял, как только она стала тыкать своим Большим Острым Когтем в спину его брату. Да как она смеет! Как будто Большой Бесхвостый — это ее добыча!
А потом противная самка сделала и вовсе нечто ужасное. Она схватила Волка, оттащила его от Бесхвостого и затолкала в странное тесное Логово, где нечем было дышать и где он так долго визжал и выл, что его чуть не стошнило.
Но и с самим Большим Братом она вела себя отвратительно. Неужели она не знает, что он главный в их стае? А она разговаривает с ним совершенно непочтительно и даже сердито повизгивает и потявкивает на своем языке бесхвостых! Почему же Большой Брат ни разу не зарычит на нее, не поставит на место?
Но теперь Волк свободно бежал по тропе и с облегчением слышал, что бесхвостой самки нигде поблизости нет. Вот и хорошо! Вот и пусть держится от них на расстоянии!
Волчонок остановился, чтобы пожевать брусники, росшей рядом с тропой, выплюнул попавшуюся ему гнилую ягоду и двинулся дальше, чувствуя под лапами сухую каменистую землю. Спину ему приятно пригревал Горячий Яркий Глаз, смотревший сверху. Он поднял морду, принюхиваясь к запахам, доносившимся из долины: пахло сойками, застарелым лосиным пометом, елями, поваленными ураганом, кипреем и перезрелой черникой. Все это были хорошие, интересные запахи, но за ними постоянно чувствовался и холодный пугающий запах Быстрой Воды.
Страх вновь проснулся в душе Волка. Придется как-то перебираться через Быструю Воду. Хотя до нужного места было еще далеко, но Волк уже хорошо слышал рев падающей вниз Быстрой Воды. Рев этот был так силен, что вскоре даже полуглухой Бесхвостый Брат наверняка его услышит.
Впереди была большая опасность, и волчонку безумно хотелось повернуть назад, но он понимал, что не может этого сделать. Странный Зов становился все сильнее, этот Зов был похож на Зов Логова, но был все же другим.
Вдруг Волк почуял совсем иной запах и даже ноздри раздул, чтобы лучше в нем разобраться. И тут же опасливо прижал уши. Шерсть у него на загривке встала дыбом.
Это было очень плохо! ПЛОХО ПЛОХО ПЛОХО!
Волк резко повернул назад и помчался предупреждать об опасности Большого Бесхвостого Брата.
— Что случилось? — прошептала Ренн, внимательно глядя на перепуганного волчонка.
