Бель сердито вцепилась когтями в прутья, пригнулась и зашипела на соседку, распушив хвост и приподняв крылья.
– Пшел отсюда! – рука с длиннющими пальцами едва не стукнула ее по клюву, и девочка поняла, что обычными уловками эту нахалку не спугнешь.
Она хлопнула крыльями, щелкнула клювом и громко закаркала. Ей нравились эти глубокие, хриплые крики, словно звучащие из самого загробного мира.
Миссис Ферт испуганно ахнула, но тут же закрыла себе рот рукой. Ее ужас быстро прошел, и она, зарычав от злобы, принялась с ожесточением махать рукой перед Бель.
Ну, раз так…
– «Это знак, чтоб ты оставила дом мой, соседка ты или дьявол!» – зловеще прокричала она, хлопая крыльями и перебирая лапами.
Наконец это свершилось – миссис Ферт с криком упала на землю и завопила, потешно размахивая руками:
– О, прочь, прочь, прочь, исчадие ада! – словно зачитывая продолжение драмы, верещала она. – Мерзкая птица! Улетай вон!
– Nevermore! – жутко крикнула в рифму ей Бель, и рассмеялась.
На шум открылась дверь, и показался Коден Кровус.
– Кто здесь? – громко спросил он.
Миссис Ферт суматошно перевернулась на живот и начала быстро отползать в сторону. Бель же решила наказать любопытную соседку сполна. Она громко каркнула. Коден, услышав и увидев ее, быстро пошел в ее сторону.
Подойдя к забору, ему предстало странное зрелище: его соседка, миссис Ферт со всклоченными волосами и грязном халате быстро ползет под кусты, кряхтя и извиваясь.
– Миссис Ферт? – осторожно окликнул ее Кровус. – Вы в порядке?
Та, не оборачиваясь, махнула ему рукой: все просто чудно. Бель переглянулась с отцом.
– Может, вам нужна помощь? – неуверенно спросил Коден, но соседка уже скрылась за кустами.
Он подождал, пока стихнет шорох листьев и шумное дыхание, поднял руку, на которую тут же взлетела Бель, и направился к дому.
– Ну, рассказывай, – тихо вздохнул он, заходя в дом и закрывая дверь.
Бель слетела на пол и превратилась обратно в человека. Она сняла пальто, пригладила волосы и одернула юбку. Затем подняла голову и возмущенно воскликнула:
– Она подглядывала! Собиралась перелезть через забор, чтобы посмотреть в окна!
Коден усмехнулся, покачав головой:
– А ты так рьяно кинулась защищать свой дом, что превратилась в боевого ворона?
– Папа! Должна же я была что-то сделать.
Коден продолжал улыбаться и сказал на это лишь одно:
– Я всегда считал всех женщин ведьмами. И притом странными ведьмами. Вы совершаете странные вещи, бесполезные или даже опасные. Но женщины всегда найдут этому вполне логичное объяснение – такое, что любой мужчина может почувствовать себя дураком. Такое не каждому дано. Нет, мне до вас еще очень далеко…
На следующее утро супруги Фертов позвонили в дом Кровусов ровно в десять часов утра. Был выходной день, и вся семья как раз сидела за столом, завтракая блинчиками. Услышав звонок, все дети тут же посмотрели на отца. Он не спеша вытер пальцы салфеткой, со вздохом поднялся и заметил, проходя мимо стула Бель:
– Похоже, кого-то вчера напугал вороненок…
Мальчишки с предвкушением посмотрели на сестру, но та лишь с улыбкой пожала плечами и подмигнула им. Сейчас они все узнают…
– Мистер Кровус! – зазвенел голос миссис Ферт. – Мистер Кровус, это просто возмутительно! Вы ничего нам не говорили, что…
– Доброе утро, – мягко перебил ее отец. – Пройдете в дом?
– Нет! – взвизгнула миссис Ферт. – Я не хочу вновь встречаться с ним.
– С кем, простите? С моими мальчиками?
Тут в разговор вмешался мистер Ферт. Детям не было видно посетителей, но они тут же представили себе, как этот высокий скрюченный господин алчно рыщет глазами по сторонам и постоянно дергает носом.
– Мою жену вчера напугала ваша птица.
– Моя птица? – переспросил Коден с самыми удивленными нотками в голосе.
– Да, ваш говорящий ворон.
– Говорящий ворон?
Любой бы на месте Фертов почувствовал бы себя тупицей от такого вопроса.
– Да, он говорил! – нисколько не смутившись, продолжила миссис Ферт. – Более того, он рассказывал стихи!
– Стихи, простите?
Люк и Аргус скрючились от смеха, крепко зажав рты руками. Бель сидела с ангельским лицом.
– Не делайте такие удивленные глаза, мистер Кровус! – воскликнула противная соседка. – Наверное, это ваши мальчишки научили птицу этой глупой шутке.
– Простите меня, миссис Ферт, но у меня дома нет никакой птицы. У моего младшего сына аллергия на перья.
– Как, нет птицы?!
Этот вопрос едва не выбил дверь.
– Она должна быть! Диких воронов, читающих стихи, не бывает!
– Может тогда это птица Туртуров?
– У Туртуров нет птиц!
– Может у мисс Сирфи живет ворон?
– У нее тоже никого нет!
Голос миссис Ферт звенел все выше, она просто вопила от злости. Бантик, спавший под столом, проснулся и недовольно мяукнул. Миссис Ферт тут же затихла.
– Это что, кошка?
Аргус вытащил кота из-под стола и подтолкнул его в сторону прихожей. Бантик не дурак, он сразу поспешил к Кодену, высоко подняв хвост. Он знал, что тот всегда не прочь погладить его.
– Это действительно кот? – воскликнула миссис Ферт, словно до этого она никогда не сталкивалась с этими животными. – Н-но ворон…
– У моего сына аллергия, – повторил Коден. – Вы явно что-то путаете.
Послышались неясные тихие слова, шарканье ног и наконец, супруги Фертов, злобно пробурчав слова прощания, убрались восвояси. Когда Коден вернулся на кухню, держа на руках урчащего Бантика, Люк и Аргус хохотали как ненормальные, стуча кулаками по столу. Бель мило улыбнулась отцу. Тот лишь покачал головой.
– Бель, я, конечно… Прошу тебя, в следующий раз не нужно так сильно входить в роль и зачитывать стихи, я прошу тебя! Нужно же держать себя в рамках разумного. И кто же так сильно впечатлил нашу бедную миссис Ферт?
– Эдгар По, – улыбнулась Бель. – С некоторой импровизацией.
– Ну, По вообще читать опасно, а уж импровизация… – Коден опять вздохнул и пожал плечами. – Ну, сегодня она ушла. Но я серьезно, Бель, не нужно так открыто лезть к людям. Это, правда, выглядит очень неестественно.
Он опять сел за стол, чтобы окончить прерванный завтрак, а Бель наклонилась к сидевшему рядом Полю и тихо прошептала:
– Неестественно – это лазить по чужим заборам и заглядывать в окна, верно?
Младший брат молча посмотрел на нее. За все утро он так и не улыбнулся.
Воскресенье по праву было самым любимым днем Кровусов – днем, когда они весь день проводили вместе, стараясь не расходиться по гостям или в одиночку идти на прогулку. Воскресенье – это день семьи. И Коден решил посвятить это воскресенье еще одним уроком из рукописи знаний.
Порой он туманно рассказывал детям о каком-либо знании из этой книги. Он не хотел, чтобы его дети наизусть учили заклинания и практиковали их – упаси Боже! Нет, он старался, по меньшей мере, касаться всего сверхъестественного, что связано с их жизнью. Ему хватало и того, что дети без всяких проблем перевоплощаются в птиц и пугают окрестный народ. Еще не хватало, чтобы они призывали магические силы себе в развлеченье. Нет, он просто вкратце рассказывал детям о сути того или иного заклинания, не вдаваясь в подробности и надеясь, что эта тема никогда их не заинтересует. Но, как и любой его рассказ, эти краткие уроки по магии смотрелись куда более интересно и волшебно, чем он мог себе представить.
– Итак, дети, – начал Коден, – я хотел рассказать вам о заклинании высасывании жизни. Это одно из самых страшных и могущественных заклинаний в мире, и я очень надеюсь, что оно вам никогда не пригодится. Его суть состоит в том, что из противника постепенно уходит его жизнь, она вытягивается из него, как пылесосом.
– И переходит в нас? – спросил Люк.
Коден потер подбородок.
– Хм, как сказать… Если у тебя достаточно силы и умения, то конечно ты можешь взять его жизнь себе, но обычно она просто растворяется в воздухе. При этом заклинании тратится очень много энергии и бывали случаи, когда сам нападающий умирал прежде, чем тот, кого он пытался убить.
Коден поспешно закрыл книгу, надеясь, что такого объяснения детям будет достаточно, чтобы они имели представление об этом заклинании. Но Поль остановил его.
– Оно сработает, если противник сильнее тебя?
– Нет. Но можно объединить свою силу с кем-нибудь другим – не простым человеком, разумеется. Тогда есть хороший шанс выиграть.
– Уж не собираешь ли ты с ним сразиться? – насмешливо спросил у младшего брата Аргус.
Коден испуганно перевел на него взгляд. Этого он всегда боялся больше всего – что его дети попробуют восстать против Тиавируса. Камона пробовала. И умерла.
– Если у нас есть возможность… – начал было Поль, но Коден резким взмахом руки прервал его.
