Ознакомительная версия.
– Ага, – проворчала Ира, – а если в тебя никто не верит?
– Я верю.
– Спасибо.
– Ты читала историю про Вателя? Даже у него случился провал. И, если помнишь, закончилось все не очень-то весело.
– Я помню. Но я думала, наоборот, это был сильный поступок – покончить с собой, чтобы не опозориться в кулинарии.
– Самоубийство – сильный поступок?
– Ну…
Ира почувствовала, что краснеет. И правда – что это она такое ляпнула?!
– Для меня это – слабость, – сказал Игорь твердо, – и я считаю, что каждый сам может выбирать.
– Я выбрала слабость. – Ира надула губы. – Я – женщина, слабый пол.
– Так вот, чтобы не потерять веру в себя, – не обращая внимания на ее кокетство, продолжил Игорь, – я обычно делаю то, в чем я точно уверен.
– И что это?
– Пеку хлеб. Ты умеешь печь хлеб?
– Нет, – опешила она, – я… я никогда этим не занималась! Я думала, это сложно.
Он поднялся и достал из шкафа пачку муки, банки с солью и сахаром.
Взял большую миску, высыпал в нее муку и вдруг начал нараспев выговаривать:
– Чтоб выпечь хлеб румяный и вкусный на дому,
Надень колпак и следуй рецепту моему.
Просей муку и горкой насыпь ее крутой
И вылепи колодец по центру горки той.
Игорь просеял муку и продолжил:
– Затем в него водицы, нафильтровав…
Он обернулся, поискал что-то глазами, сказал «ага» и взял большой стеклянный кувшин с фильтром для воды.
– …налей,
Всыпь сахару и соли и положи дрожжей.
Меси и шлепай тесто, дабы ровней взошло,
Укрой плотнее пленкой и спрячь на час в тепло.
Ира смотрела на него во все глаза. А он невозмутимо произнес:
– Поднимется – и снова сминай его, крути,
Чтоб выбить лишний воздух, и дай опять взойти.
Ставь противень (духовку сильней разогревай) —
За труд наградой будет душистый каравай!
У Иры сжалось сердце, что-то горячее прилило к щекам, глаза чуть защипало.
– Игорь… Послушай. А стихи в моей сумке…
Он молча кивнул, прокручивая комок теста вокруг своей оси.
– Но Тимофей сказал, что объявление было… его!
– Его. Он его напечатал на бумаге.
– То есть про Вателя… И про…
Ира покачала головой. Так, значит, это Игорь поддерживал ее всю дорогу! Он был рядом! Переживал за нее! Ира не могла оторвать от него взгляда. Странно, неужели раньше она считала его некрасивым?
Игорь поднял на нее серьезный, сосредоточенный, но вместе с тем и чуть растерянный взгляд, словно хотел о чем-то ее спросить, но не решался.
– Игорь…
– Хочешь помочь? Отлично. Мой руки, все объясню.
Она улыбнулась. Какой он все же классный, любую неловкость в разговоре умеет снимать! Однако вопрос и растерянность по-прежнему оставались в его глазах, и Ира дала себе слово – при первой же возможности сказать ему кое-что важное.
Пока она размышляла, когда это удобнее будет сделать, Игорь объяснил, как лучше замесить тесто, чтобы оно насытилось кислородом, как не переборщить с дрожжами. А потом он разошелся и начал рассказывать о том, как пекли хлеб в древности, почему средневековые крестьяне ели гораздо более полезный цельнозерновой хлеб (он был дешевый!), а знать портила себе здоровье сдобной выпечкой, и как он купил свой первый камень для духовки, а он у него треснул, потому что ему подсунули подделку. Когда это случилось, Игорь нашел на стройке несколько кирпичей и оборудовал дома самую настоящую печку в духовке, и с тех пор у них дома не переводятся гости, потому что хлеб Игорь печет два раза в день, утром и вечером.
Ира месила тесто, слушала его, смотрела на него во все глаза, любуясь. Нет, он потрясный, этот Игорь!
Голос, глаза, движения, руки…
Он показался ей похожим сразу на целую толпу знаменитых актеров. А еще ведь это он писал ей стихи! Именно он! Ей!
У нее заныло в сердце: а она? Она ему нравится?
А вдруг она нравилась ему раньше, когда он писал ей стихи, а после того, как она выложила ему историю про Влада, разонравилась? И с Вателем глупо вышло! Зачем она сказала, что он совершил сильный поступок? Игорь подумает, что она дура…
Да он и так подумает, конечно. Ведь она же не догадалась, что именно Игорь пишет стихи. Да еще и проговорилась, что думала на Тимофея, а Игорь его терпеть не может.
Ира чуть не взвыла. Сама, своими руками угробила свое счастье!
У нее было такое чувство, что это не кофта ее стреляет током, а она сама вся наэлектризована и разряды тока бегают по коже и покалывают ее изнутри и снаружи, а сердце то замедляет ритм, то начинает бешено колотиться, и отзвуки пульса ударами чувствуются по всему телу – в ушах, в запястьях, в губах…
– Смотри, какое оно у тебя стало, – любуясь ее комком теста, сказал Игорь, – мягкое, шелковое, как живое.
Ира погладила комок. И правда – теплый и как будто дышит.
– Накрой его, – попросил Игорь, – пусть подходит. А пока замеси другой комок.
– Мы будем печь всю ночь? – засмеялась Ира. – Я не против!
– Нет, всю ночь – не выйдет. Скоро охранник нас выгонит. Но ты меси, меси… Хуже не будет.
– А куда мы потом его денем?
– Ну, можно его заморозить. Чтобы потом – раз! И испечь.
– Нет, – протянула Ира, – это такая радость – месить мягкое, теплое, живое тесто! Я не буду замораживать. Я буду каждый раз замешивать заново. Как ты.
– Все равно – потренируйся, – сказал Игорь, – вот хочешь, к примеру, объясню, как делать нарезной батон? Настоящий, как в советское время был. Только нам потребуется скалка. И буквально треть ложечки дрожжей…
Наконец, Игорь открыл духовку. Обрызгал ее водой и сделал приглашающий жест.
Ира осторожно стянула полотенце с раздувшегося шара теста. Надрезала, аккуратно так, как учил Игорь.
И понесла его на подносе к духовке.
– Поцелуешь на удачу? – вдруг спросил Игорь.
Руки у Иры задрожали так, что она чуть не выронила свое тесто. Поставила хлеб в духовку, закрыла ее. Собралась с духом. Шагнула к Игорю. Взяла его лицо в свои ладони, ощущая, как пульсирует в них кровь, как грохочет в груди, разрываясь от волнения, сердце. Как оно раскачивается, словно гигантский маятник, и удары его отдаются болью…
Осторожно приблизила к нему лицо и прикоснулась губами к его губам. Он схватил ее за талию, прижал к себе и поцеловал ее – нежно, ласково, сначала в уголки губ, а потом – уже по-настоящему.
У Иры закружилась голова. Это был не Влад, который целовал ее так, словно кусался! Игорь был настолько ласков, что она вся отдалась мягкому, пахнущему корицей поцелую.
Снаружи хлопнула дверь, и Ира отскочила. Он смотрел на нее восхищенно и чуть растерянно. Она перевела дыхание. Он улыбнулся.
– Вообще-то, – сказал Игорь, хитро улыбаясь, – я имел в виду, что на удачу поцеловать надо… хлеб!
Ира остолбенела:
– Игорь!!!
– Но целовать хлеб уже поздно, он в духовке, – заторопился он, – а я… совсем не против!
– Ну, ты даешь! Погоди… я вспомнила кое-что. А про курицу, которая ласкает ноздри, тоже ты написал?!
– Нет, ну что ты… куда мне до таких гениальных стихов. Это Тимка сам наваял.
– Игорь, – проговорила Ира, положив руку ему на грудь, – у тебя классные стихи.
– Но не такие классные, как у Тима, – с грустным лицом протянул он.
– Вот тебе!
Она шутливо толкнула его кулаком в грудь, а он схватил ее пальцы и прижал к своим губам.
– Я опять тебя током стукнула, – прошептала она, приблизив к его лицу свое.
– Давно уже, – прошептал он в ответ.
– Что ты сказала?! – опешила литераторша.
Вид у нее был такой, словно Ира сообщила ей, что выходит замуж за папуаса из Новой Гвинеи.
– Я сказала, что предыдущую работу я списала, – повторила Ира, – поэтому хочу попросить вас дать мне возможность все исправить. Переписать.
В животе у Иры все дрожало и переворачивалось, но она изо всех сил старалась говорить ровным голосом и смотреть литераторше прямо в глаза.
– Ну, вы подумайте, – литераторша отвела взгляд первая и повернулась к классу, словно обращаясь к ученикам, хотя, кроме них двоих, никого в аудитории не было, – в первый раз такое слышу! Скажи-ка, друг мой, а как ты собираешься писать сочинение по Ясной Поляне, если ты там не была?
– Я напишу!
– Тогда завтра, – ехидно сказала литераторша, – сможешь?
Честно говоря, Ира рассчитывала, что у нее будут выходные. Игорь сказал, что съездит с ней в Ясную Поляну и все ей там покажет.
– А нельзя ли…
– Нет. Или завтра после уроков, или никогда.
– Хорошо, – вздохнула Ира, – спасибо.
Она направилась к двери, утешая себя мыслью о том, что все-таки у нее есть шанс. За дверью стоял Карпов. Когда Ира вышла, он все так же переминался с ноги на ногу на пороге.
– Заходи, Карпов, заходи, – позвала литераторша, – Зарипова уже уходит.
Он с подозрением взглянул на Иру, но ей было не до Карпова. Она достала сотовый и написала: «Получилось». Игорь ответил мгновенно: «Умница».
Ознакомительная версия.
