— Ты старайся совсем немного воды цеплять, — учил Вовка. — И не смотри на весла, руками чувствуй.
Постепенно стало получаться, но зато на ладонях вспухли красные водяные мозоли.
Опять греб Вовка. Витя посмотрел на часы — ему их специально дал папа на время путешествия. Плыли уже больше трех часов.
«Что-то не очень интересно», — подумал Витя.
Ершовое озероИ в это время ребята услышали странный рокот. Как будто где-то рядом по асфальту шел табун лошадей и недружно цокал подковами. Вместе с рокотом все почувствовали, что усилилось течение — Птаха побежала быстрее! Вдруг «Альбатрос» царапнул дном. Лодку качнуло, Вовка свалился с сиденья на рюкзаки и завопил:
— Полундра!
Потом поднялся и спрыгнул в воду. Река была ему по колено.
— Прыгай сюда! — крикнул он Вите. — Поведем ее осторожно.
Витя тоже выпрыгнул из лодки, мальчики взяли «Альбатроса» за борта и стали продвигаться с ним вперед. Дно было в больших круглых камнях. Витя больно ушиб ногу.
И тут Катя, которая сидела на носу, закричала:
— Мальчишки! Смотрите, пороги!
Да, впереди были пороги: нагромождение камней, обглоданных ветрами и водой. Птаха — маленькая, спокойная Птаха! — просто ревела между этими камнями. За ними начинался уклон, а потом река разливалась в спокойное озерко — оно было видно за камнями. В темной воде плавали облака, которые появились на небе, и солнечные пятна.
— Будем протаскивать лодку через пороги, — сказал Вовка. Протаскивание длилось довольно долго. «Альбатрос» застревал между камнями, приходилось его приподнимать.
— Как бы дно не пробить, — озабоченно сказал Вовка.
Наконец, камни кончились. Теперь впереди была гранитная гряда — с нее река падала маленьким водопадом, а дальше начиналась ровная гладь.
Ребята осторожно спихнули лодку с гряды, она плавно закачалась; Вовка шагнул за ней и исчез под водой — там было с головой! Вынырнул, стал отфыркиваться, глаза у него были выпучены.
На берегу взволнованно лаяли Сильва и Альт.
— Дна не достал, — сказал Вовка, хватаясь за борт лодки.
— Может, вообще нету дна? — предположила Катя. — Бездна и все.
— И живет в ней акула, — засмеялся Витя.
— Или страшный спрут, — серьезно прошептала Катя. Вовка забрался в лодку, крикнул:
— Я вон к тому мыску причалю. А вы берегом идите.
Какое же удивительное место нашли ребята! После камней и водопада Птаха образовала это маленькое озеро с песчаными берегами. От воды круто поднимается обрыв, из желтого среза которого торчат корни, а над обрывом — лес. Песок здесь влажный и на нем тысячи всяких следов — и птичьих, и мышиных, и ложбинки от улиток, и еще какие-то, неизвестные. Витя вспомнил: «Там на неведомых дорожках следы невиданных зверей». Оказывается, очень точно написал Александр Сергеевич Пушкин.
У самых берегов растут белые лилии — они медленно колышутся на воде и похожи на белые звезды. Катя нарвала целый букет.
— Вот что, — сказал Вовка. — Пора обедать. Сейчас разожжем костер, ты, Катя, чай кипяти, а мы рыбалкой займемся. Видишь вон то поваленное дерево? — спросил он у Вити. — Там удочки забросим.
Дерево было повалено разливом в самом конце озерка — после него Птаха опять превращалась в узкую неприметную речушку.
Развели костер. Катя осталась готовить обед, а мальчики пошли ловить рыбу.
Рыбалка получилась невероятной. Здесь жили только одни ерши, и клевали они раз за разом. Только успевай вытаскивать.
— Никогда не видел таких глупых рыб, — сказал Вовка. — Наверно, еще ни разу никто их не удил, и ерши не понимают, что мы их обманываем.
Вовка поймал тридцать четыре ерша. Витя — двадцать восемь. Он мог бы поймать и больше, но Вовка умеет быстрее наживлять червей.
Катя так и ахнула, увидев улов:
— Что же с ними будем делать?
— Как что? — удивился Вовка. — Сейчас почистим, а ты жарить будешь. Доставайте ножи.
Как-то само собой получилось, что Вовка стал капитаном маленькой команды «Альбатроса».
Между прочим, чистить колючих ершей — работка не из веселых. Но раз надо — значит надо. В походе должна быть железная дисциплина!
Когда ерши были вычищены, Вовка предложил Вите:
— Пойдем в лес. После дождей должны грибы появиться. За мальчиками увязались собаки. По их веселому виду было ясно — путешествие им нравится.
Вовка оказался прав — прямо на опушке попались молоденькие подберезовики. Дальше — просто глаза разбегались: везде грибы. У стволов, деревьев, у пней, под резными ветками папоротника. Грибы крепкие, прохладные, сидят на них улитки, похожие на жирные запятые. И ни одного червивого!
Около старого трухлявого пня Витя нашел целый выводок подосиновиков. Сначала увидел один гриб — торчит из серой прошлогодней листвы. Нагнулся — кругом бугорки, разгреб листья, и даже срезать подосиновики жалко было — уж очень красиво: крохотные красные шарики рассыпаны по полянке.
Быстро набрали полное ведро. Вовка нашел три белых — кряжистых, душистых, с темно-коричневыми шляпками.
— Я придумал, — сказал Витя. — Часть грибов пожарим на ужин, а остальные высушим. На нитку — и на солнце.
— Можно, — солидно согласился Вовка. — Будем их вывешивать на каждом привале.
— Мальчики-и! — кричала Катя. — Все готово-о!
Жареных ершей ели вместе с костями. Маленькие они, так и тают во рту. Ели черный хлеб, лук и редиску, пили крепкий чай из алюминиевых кружек. Чай отдавал дымком и от этого был еще вкуснее.
После обеда Катя сказала:
— Давайте все интересные места, какие нам будут попадаться, как-нибудь называть. А дома карту путешествия нарисуем и все на нее нанесем. — Катины глаза сверкали.
— Здорово! — сказал Витя и подумал: «Молодец, Катя!». Вовка промолчал, но по лицу было видно, что Катина затея ему понравилась.
— Надо придумать название этому озеру, — сказала Катя. А Вовка возьми и бухни:
— Ершовое!
— Правильно! — согласилась Катя.
Витя вынул дневник и записал в нем:
«23 июня.
Первая остановка — Ершовое озеро. Был вкусный обед, нашли много грибов. Болят руки, потому что натер мозоли».
Больше Витя ничего писать не стал — Вовка смотрел в дневник из-за плеча, и это смущало Витю.
Потом ребята занялись грибами: часть почистили для ужина, а остальные, нарезав, нанизали на суровую нитку, и Катя повесила ее вдоль борта «Альбатроса» — пусть сушатся.
Отдохнули немного и поплыли дальше. Птаха опять стала узкой, исчезли камыши. Теперь по берегам шел лес, и путешественников окружал зеленый полумрак. Иногда сквозь зелень веток пробивался солнечный луч, падал в воду, и тогда было видно дно — таинственные черные корни, камни.
Греб больше Вовка, потому что у Вити горели ладони. Он сидел на носу, смотрел в воду и ему начинало казаться, что «Альбатрос» стоит на месте, а коричневая, живая вода бежит мимо.
Между тем солнце свалилось за лес, стало смеркаться.
Тихо. Так тихо, что звенит в ушах. Только весла медленно опускаются в воду.
«Совсем незаметно прошел день», — подумал Витя.
Дозорная соснаЛес на левом берегу кончился, к реке подбежало поле, и ребята увидели у самой воды высокую сосну, старую, могучую, с ветками, повернутыми в одну сторону.
— Лучшего места для ночлега не найти, — авторитетно сказал Вовка.
Сосна была огромна. Витя и Вовка еле-еле обхватили ее руками. Ствол был шершавый, в наростах мягкой смолы, нагретой солнцем. А ветки начинались низко, потому что сосна росла не в лесу, а на поле, и ей было свободно; до первых веток можно было допрыгнуть. По стволу бегали крупные рыжие муравьи. Их было очень много. Муравьи оказались злыми — сразу искусали руки.
— Сначала шалаш, а потом костер и ужин, — распорядился Вовка.
Ничего не скажешь — молодец, Вовка! Шалаш он делал мастерски, Витя и Катя были у него подручными. Вовка рубил кустарник, обтесывал жерди, забивал их под углом, связывал, покрикивал на своих подручных:
— Подержи! Стукни здесь! Вяжи крепче.
Мелкие ветки пошли на подстилку. Шалаш получился просторный, добротный; сейчас же в нем поселилась теплая темнота, запахло вянущими листьями.
Собрали ворох хвороста для костра. Солнце уже пряталось где-то за лесом, но было еще светло, и Вовку осенило:
— Пошли раков ловить! Их здесь страсть сколько в корягах и под берегом.
— Я не умею ловить раков, — признался Витя.
— Да чего уметь-то! Они в норах сидят, головой и клешнями вперед. Увидят руку и цапают. Тут их и хватай, миленьких! Только не зевай! А то раки хитрые. Почуют руку и отплыть могут. Знаешь, они вперед хвостами плавают.
И ребята пошли ловить раков, взяв с собою ведро.
У берега Вовка лег на живот, сунул руку в воду, стал водить там. Лицо у Вовки было замершее, и вдруг оно напряглось. Вовка стремительно вырвал руку из воды — в ней разводил клешнями здоровенный рак, черный, даже чуть-чуть зеленоватый.
