Тот в это время пустил дым, как паровоз. Облако повисло над ребятами.
– Нехорошо, нехорошо! – загадочно прошипел Гошка. – Надо ребятам помочь, чтобы они не начали курить с этим «учителем». Как-то остановить их от гадского занятия.
В голове у него роились планы, но вот подходящего не находилось. Наверное, Гошка спешил. Своим вопросом, с которым обратился к Моцарту, он решил воспользоваться, как некой уловкой, чтобы тот ему чего-нибудь посоветовал, ведь Моцарт выразил желание быть его помощником. Значит, пусть тоже думает, как помочь ребятам, чтобы они не закурили.
– Моцарт, как думаешь, что можно сделать, чтобы ребята не послушали того мальчишку и отказались от курения? Вот было бы здорово!
– Надо, чтобы они на него слегка разозлились или испугались, и ушли от него. Тогда у них будет ещё время решить: надо ли им курить или не надо.
– Молодец, Моцарт! Ты самый настоящий друг! Я расскажу Слюнтику и Балбесу о том, какой ты замечательный друг. Они тебя за это зауважают.
У Гошки развеялись все сомнения насчёт Моцарта, что он может не понравиться его друзьям.
– Но как же их разозлить? Как же их разозлить? – забубнил Гошка и увидел, как мальчишка-курильщик сунул руки в карманы и одними губами шевелил сигарету во рту. Сигарета переваливалась из одного уголка рта в другой и отчаянно дымила.
Когда же лицо мальчишки окутало дымом, он достал пальцами сигарету изо рта. Покрутил, хвастаясь, как он умеет.
Мальчишка курил на глазах своих товарищей. Он ждал, когда они начнут ему завидовать, чтобы предложить им тоже прикурить. Когда он увидел, что они стали проявлять некое желание отведать табачного дыма вместе с ним, то предложил им прикурить от сигаретного огонька.
– Так делают настоящие курильщики, – сказал он им.
Ребята не решались прикуривать и продолжали молча наблюдать.
– Ну что, курить будете? – с вызовом бросил он товарищам.
Мальчишка, у которого была сигарета, подошёл ближе и неумело сунул её в рот.
– Давай я прикурю.
– А целую-то выкуришь? – курильщику стало жалко целой сигареты.
Он решил, что тот, прикурив, может выкинуть прикуренную сигарету, не докурив её.
– Может, от моей затянешься лучше? На первый раз хватит нескольких затяжек. Если понравится и захочешь ещё, тогда и прикуришь, – после этих слов он вдохнул из сигареты и пустил дым.
– Ну что, пойдём? Накурились уже? – позвал некурящий товарищ остальных. – Надышались и пропахли дымом. Противно же.
– Подожди, давай я сигарету докурю. И пойдём вместе, – попросил курильщик у не желавшего курить мальчика.
Он даже разозлился на него, потому что ребята так и не закурили. А он хотел их научить. Этот же некурящий разбивал его планы в отношении других двух ребят, которых он уговорил пойти с ним покурить. Он даже для этого взял пачку с сигаретами, чтобы показать им, как делают всё настоящие курильщики.
– Давай, только скорей. Скучно же! Что хорошего ты в этом курении нашёл?
Ему уже надоело стоять и смотреть, как курит товарищ.
Курильщик затянулся, ещё раз и ещё раз.
– Фу-у! – пускал дым курильщик.
Он то сжимал губы в тонкую дудочку, то открывал широко рот. И дым по-разному выходил изо рта. Один мальчик подошёл и своей решительностью показал, что он тоже хочет закурить. Курильщик протянул свою сигарету, чтобы тот прикурил. Но сколько бы мальчик ни пытался прикурить, у него не получалось, он никак не мог вдохнуть. Он раздувал щёки и грудь, силясь втянуть в себя дым, но у него не получалось.
А это было колдовство Моцарта.
После нескольких попыток, от такого частого и глубокого дыхания закружилась голова.
– Вот вроде и покурил. Голова кружится, – утвердительно заявил он.
Но курильщик не согласился с ним.
– Ты даже ни одной затяжки не сделал. Смотри, как надо!
И он стал набирать в рот дыма. Один раз, два раза. Всё больше и больше. Глаза его забегали, как бешеные тараканы. Они закрутились, потом резко свернулись вправо, затем влево. Мальчишки смотрели на своего друга и дивились таким изменениям. И, конечно, уже не жалели о том, что они не стали курить. Каждый из них отступил на шаг назад, испугавшись, что дым от сигареты и на них начнёт действовать также.
Курильщик продолжал вдыхать дым и приговаривать.
– Курить надо правильно.
Но ребята видели, что у курильщика голова идёт кругом и он не соображает, что говорит.
А он всё твердил, словно это была заученная фраза.
– Вот как надо. Вот как надо. Вот как надо, – его губы дрожали, пальцы тряслись, голова повисла, будто он превращался в барана и хотел забодать своих друзей.
Потом прозвучали какие-то непонятные звуки:
– Му-у-у! Му-у-у! – замычал курильщик.
– Нет, ребят! – сказал один из друзей. – Я что-то расхотел курить. Мне не нравится курить. Это я точно говорю. А если мамка меня таким увидит? Она меня не захочет домой пускать.
Он развернулся к ребятам спиной и пустился бежать. Он так напугался, что решил быстрей покинуть это место и вообще забыть про то, как они ходили курить.
Второй мальчик тоже посмотрел на друзей и отошёл в сторону на несколько шагов. Ему стало не по себе. Он тоже пожалел, что пошёл с ним, с этим курильщиком, а ещё больше он радовался, что не стал курить.
И тут он вспомнил, что в руке до сих пор держит сигарету. Он отшвырнул её в сторону и замахал рукой, как будто обжёгся.
Курильщик продолжал мычать и, наконец, успокоился. Но затем он побледнел. А потом стал белым, как простыня. После этого его лицо поменялось и стало не то фиолетовым, не то фиолетово-синим. А потом он стал зеленеть. Лицо продолжало менять цвета и, наконец, стало буро-зелёным. Мальчишка выглядел болезненным и совсем не шевелился.
Ребята смотрели на него испуганно и не понимали, чем можно ему помочь. Они видели, что с курильщиком происходит что-то не то.
А тот стоял-стоял, да и бухнулся наземь. Он потерял сознание, надышавшись вредным дымом до такой степени.
Друзья крутили головой, чтобы позвать кого-нибудь из взрослых на помощь. А что товарищу требуется помощь, они не сомневались.
Гошан громко обратился к Моцарту.
– Нет, Моцарт, ты что-то перебрал со своим волшебством.
Моцарт сделал невинное выражение.
– О-о, Гошан, ты не понимаешь. Я ещё и сделать ничего не успел. Это он всё сам. А что с ними, я даже не знаю. Но догадываюсь, что ему очень плохо. Когда плохо, это видно. И я тут ни при чём.
– Ни при чём! Ты ни при чём? – Гошан открыл рот. – Вот это дела! – от неожиданности Гошке стало дурно.
Оказывается, это всё сделал не Моцарт. А мальчишка действительно так накурился, что потерял сознание.
– А ты можешь ему помочь? – тут же поторопил Гошка Моцарта, чтобы чем-то помочь курильщику.
– Да, я могу вернуть всё на свои места. Провернуть, как мультфильм, назад до того места, пока он не закурил.
– Так делай скорей, а то он умрёт. Скорей же, Моцарт, скорей!
Постояв немного, Моцарт выполнил то, о чём он говорил Гошке.
Мальчик встал с земли и, не помня ничего, пошёл куда-то, покачиваясь из стороны в сторону.
Друзья, которые пришли с ним курить, смотрели на него и совсем ничего не понимали. Но они твёрдо решили, что курение не для них. Пусть курят те, кому хочется быть дураком.
– Ты куда? – позвал его один из товарищей.
– Куда-куда… А ты кто? – он смотрел на своих товарищей так, словно он забыл, кто они и зачем сюда пришли.
Посмотрев на них, он пошёл своей дорогой, позабыв обо всём на свете.
– Память отшибло. От курения наверно.
Товарищи постояли пару минут и молча отправились по домам с плохим настроением. Каждый про себя решил не рассказывать об этом никому. И уж точно никогда в жизни не курить.
Глава последняя
До свидания, друг!
– ГОШКА, нам ведь пора идти к твоему планшету, чтобы я мог вернуться к себе. Надо разобраться, как же я очутился в твоей стране. И если получится, – Моцарт сделал паузу, – сделать так, чтобы я мог вернуться снова к тебе.
– Конечно, Моцарт-Бах, – улыбнулся Гошка. – Пошли. Обязательно надо сделать так, чтобы ты вернулся. А иначе, как же мы станем друзьями, настоящими друзьями? Ведь друзья всегда должны рассказывать что-нибудь друг другу. Истории какие-нибудь. А ещё лучше самим придумывать истории, загадывать желания. А потом поедем вместе туда, где нас будут ждать приключения. С твоей помощью можно отправиться искать клады! – Гошан мечтательно закрыл глаза. – Эх, сколько всего можно придумать! Да, Моцарт, тебе надо вернуться. Тогда мы сможем интересно провести время.
Слушая Гошку, Моцарт его не перебивал. Мысленно он вернулся в свою страну, на те уроки, которые были в его школе. И вдруг сказал Гошке:
– Гошан, а ты знаешь, теперь я не буду троечником по некоторым предметам.
– Почему? – скорее не от любопытства, а для поддержания беседы спросил Гошка.
– Представляешь, у нас есть урок воображения!
– Какой урок, какой? – Гошка растерялся.
