– Я это сделала. Я написала ему вКонтакте. Потому что он на звонок не ответил, – отчиталась Лиза подруге. – Теперь всё кончено.
– Ха-ха-хо. Паафаю! – откликнулась Лена.
Она стояла в ванной перед раковиной и чистила зубы. Лиза прислонилась к дверному косяку и, не дожидаясь, пока Давыдова приведёт себя в порядок, продолжила:
– Я прямо так ему и написала, что он – ничтожество! Может, надо было добавить, что он моего мизинца не стоит? – её распирали эмоции. – И что же теперь будет?..
Лена закончила с водными процедурами и сказала:
– Пошли чай пить. Или кофе. Сегодня – воскресенье, можно было спать до двенадцати. А то и до часу. А ты меня в такую рань подняла! А я ведь всю ночь, считай, и не спала…
– А ты почему? – удивилась Лиза.
Подружки устроились за кухонным столом.
– Догадайся. Не у тебя одной бурная ночь случилась.
– Так ты из-за Тора и его сумасшедшей девушки! – осенило Лизу.
– Да, – вздохнула Лена. – У Тора есть девушка, и надо это признать. Как я бы ему ни подмигивала, ничего не выйдет. И даже пояс, который я ему сплела, ничем мне не помог. Увы. Более того, Тор сказал, что эта его Женя против «Скёля», и он, наверное, перестанет заниматься исторической реконструкцией. И мы больше не будем видеться.
– Какой ужас! – испугалась Лиза. – Эта Женя такая противная. Какой она вчера скандал устроила! Даже мне попало. А я тут совсем ни при чём!
– Должно было мне, что ли, попасть? – усмехнулась Лена.
– Нет, я не это хотела сказать. Просто она – дура. И как только Тор может её любить?!
– А как ты любила Рябова?
– Как всё сложно в жизни…
– Угу.
– Ой, Ленка, совсем забыла! Я же тут ещё одно стихотворение написала. Про нас с тобой! Смотри! – Лиза сбегала за тетрадкой:
Мне в этом мире всё – игрушки,
Все, кроме лишь тебя одной,
Моя весёлая подружка
С такой тяжёлою тоской.
И нам нет дела до приличий,
До глупых слов, пустых затей,
Моя безумная сестричка
Не ты ль на свете всех мудрей?
Пока мы вместе – всё подвластно,
Любое горе – не беда.
Мы всем докажем – жизнь прекрасна,
И всех одарим без труда.
Зачем же в мире боль, тревоги,
Несчастья, призраки, дымы…
Как жаль, что мы с тобой не боги.
Как жаль, что боги всё ж не мы. —
Оно тебе посвящается!
– Спасибо. Мне нравится, – откликнулась Лена. – А жизнь, действительно, прекрасна. И она продолжается, несмотря ни на что.
– Несмотря на что продолжается? – в кухне появилась заспанная Катя. – Что вы кричите с утра пораньше? Воскресенье же.
– Я послала Васю! – сообщила ей радостную новость Лиза. – И написала два новых стихотворения. Хочешь, я тебе их покажу?
– А ты пишешь стихи?! – изумилась Катя.
– Да, – призналась Лиза, – немножко.
– Здорово, – оценила Зайцева творения подруги, прочитав их. – А почему ты так долго от меня это скрывала?
– Стеснялась. Я вообще никому их не показываю. Разве что Ленке иногда. Ведь это всё так, это ведь не настоящая поэзия, куда мне…
– По-моему, мы вчера договорились – верить в себя? Или я что-то путаю?
– Да, договорились, – согласилась Лена. – Но мы ведь ещё только учимся этому.
Прошло три недели. Вася, вопреки Лизиным надеждам, вовсе не страдал от того, что она его бросила. Ему даже не было интересно, почему она так поступила. Он тут же стал встречаться с их одноклассницей, Галей Климковой из Костамукши. Лиза, по примеру своих подруг, тоже попыталась предупредить Галю о коварствах Рябова, но та только отмахнулась: «Он тебя бросил – конечно, ты теперь будешь говорить о нём гадости. Это низко!» – и ушла с гордо поднятой головой. «Он меня не бросал!» – попыталась восстановить справедливость Лиза, но ничего из этого не вышло. «Не опускайся до разборок! – хором заявили Катя с Леной. – Будь выше!»
А потом Лиза написала стихотворение.
Кто я? Обыкновенный рифмоплёт:
Умею мысли излагать в стихах
И гордо думаю: «Ах, ах,
Ах, я – поэт! Ах, мне везёт!»
А в чём везёт?
Что мир хочу я изменить
Словами, сложенными в строчки?
Умею по-другому жить
С заглавия и до последней точки?
А в чём ещё везёт?
Что говорю о доброте глухим?
Не сплю ночами, а пишу стихи?
А может, правда, мне везёт…
Что мир прекрасный мне открылся,
Пегас крылатый покорился,
А может, даже от стихов моих
Чуть меньше стало к доброте глухих?..
Кто я? Не рифмоплёт – поэт!
Пусть даже мне всего пятнадцать лет.
И показала стихотворение Лене и Кате; оно им очень понравилось. И самой Лизе – тоже. Потому что она перестала мучиться, решать, кем ей быть в жизни, куда поступать. Она поняла, что её дело – поэзия, и поступать она будет в Литературный институт имени Горького в Москве.
А пока что все втроём они регулярно ходили на выступления клуба, устраивали у себя дома альтинги – собрания, на которых обсуждались клубные дела и новости. Катя уже закончила шитьё своего костюма, Лена только сшила нижнюю рубаху, а Лиза плела пояса, помогала девчонкам с шитьём костюмов для парней – зарабатывала деньги на собственный. Тор действительно из «Скёля» ушёл. Лена внешне ничем не показывала, грустно ей или нет, и старалась больше не говорить об этом. Катя тоже не говорила о Рудике. На альтингах они общались, но, скорее, по-дружески.
Вообще, как-то все перестали говорить о любви. Тем более что других тем для разговоров у них появлялось всё больше. Историческая реконструкция оказалась таким увлекательным занятием, что каждый день им удавалось накопать что-то интересное в Интернете или узнать от своих новых друзей. В клубе были девчонки, занимавшиеся керамикой – они делали посуду по эскизам, срисованным со старинных картин и гравюр. Были парни, работавшие с медью и латунью, они делали фибулы – металлические застёжки для одежды, одновременно служившие украшениями. Были те, кто изготавливал стеклянные бусины по старинной технологии. Всему этому им срочно хотелось научиться.
А потом подошло время йоля.
– У моего дяди есть небольшая турбаза недалеко от города. Я приглашаю всех отметить йоль на ней! – на одном из альтингов объявил Сигмунд, лидер клуба. – Я уже обо всём договорился!
– Ура! – ответил ему хор голосов.
– А мы ещё не пошились… – растерянно сказали Лена и Лиза.
– Чего у вас не хватает? Мы вам всё соберём, не переживайте! – за всех ответила Хельга.
– Ура!
Интерьеры турбазы, выполненные в стиле рыцарского замка – кирпичные стены, массивные деревянные столы, камин и подсвечники на цепях, – как нельзя лучше подходили для празднования йоля. Праздник был в самом разгаре. Все веселились, ели, пили, пели, играли в игры. И только Лизе в какой-то момент вдруг стало грустно. Хельга встречалась с Сигмундом, Тойни с Бьёрном, Сольвейг с Асвальдом – они так трогательно заботились друг о друге на глазах у всех! – а она, Лиза, была одна. Всего каких-то пару месяцев тому назад она поверила, что счастье возможно, что и её могут полюбить, и всё это оказалось ложью. Ей до сих пор ужасно больно было вспоминать Васю.
Но не успела она глубоко погрузиться в свои переживания, как… Дверь в каминный зал распахнулась, и на пороге появился… Тор. Все тут же кинулись к нему.
– Ну не могу я без «Скёля», не могу! Я так ей и сказал. Не могу я без всех вас. Я вас так всех люблю! – заявил он.
Тора тормошили, хлопали по плечу, обнимали.
– Нам тоже тебя не хватало! – громче всех постоянно выкрикивал кто-то.
Лиза искренне обрадовалась его возвращению. Тор казался ей хорошим, серьёзным парнем, на которого можно было положиться. И ещё от её взгляда не ускользнуло, как сразу разволновалась и даже немного покраснела Лена.
– Ну иди же к нему, иди, поздоровайся, – подтолкнула Лиза подругу.
– Я почему-то ужасно стесняюсь… – прошептала та.
– А что тут такого? Можно просто по-дружески подойти.
– Как я выгляжу?
– Отлично! Что главное в жизни? Вера в себя!
И, воодушевлённая, Лена пошла здороваться с Тором.
А на Лизу неожиданно накинулась Катя.
– Пойдём! – и потащила её куда-то. – Надо выйти!
Как оказалось, в кухню.
– Лиза! Ко мне подошёл Рудик. И предложил вечером прогуляться по лесу. Он сказал, что тут рядом есть небольшое озерцо. Лёд недавно встал, снега в последние дни не было, и оно выглядит просто волшебно.
– Здорово! Конечно, сходи!
– Как ты думаешь, я ему нравлюсь? Даже со своими килограммами? А это что будет – свидание? Или просто так, поговорить о чём-то? – засыпала Лизу вопросами Катя.
«Совсем как я, когда влюбилась в Рябова. Как мы все смешно и одинаково себя ведём, когда влюбимся…» – подумала она, а вслух сказала:
