Хотя Юри до конца не понял, о чём именно идёт речь, у него зародилось сомнение… На всякий случай он отодвинулся подальше от Билли. Буханка соскользнула с колен и упала в песок: бумага развернулась, и показалась коричневая хлебная корка.
— Ха! После такого дельца можешь на это наплевать, — Билли ткнул буханку ногой. — Тогда у тебя будет кое-что по-вкуснее.
Словно защищая хлеб от надругательства, Юри вскочил с места и схватил буханку в руки.
— Ну, договорились?
Юри Кангур чувствовал, как все трое жадно смотрели ему в лицо. Он поднял голову.
Тяжёлый, исподлобья взгляд Вялого выражал презрение и чувство собственного превосходства над его, Юркиной, нерешительностью. Нерешительность, правда, не была высказана, но всё же она легко угадывалась по поведению мальчика.
Билли смотрел пристально, словно приказывал соглашаться, приказывал подчиниться и быть послушным. В противном случае он, атаман, сунет руку в потайной карман… за нагайкой…
Самый странный взгляд был у Эрви. В его прищуренных глазах таилось ожидание от Юри какого-то невероятного поступка, который должен удивить и покорить окружающих. Но моментально это выражение уступило место другому — Эрви словно бы уговаривал мальчика быть сейчас осторожным.
Поскольку Юри молчал, заговорил Билли.
— Не бойся, — сказал он, положив руку мальчику на плечо. — В первый раз дадим тебе задание попроще. Будешь стоять в стороне. На карауле. Если увидишь что-нибудь подозрительное, свистнешь. Вот и всё. Убежать тебе ничего не стоит… Засыпаться можем только мы. Щелкун будет работать с тобой на пару. Идёт?
Бумагу, в которую был завёрнут хлеб, надо было отряхнуть. Юри сделал это не спеша и очень тщательно.
— Нет, я не пойду! — произнёс он просто и спокойно.
— Ну, что я говорил?! — Вялый фыркнул. — Пентюх, он и есть пентюх!
Атаман, казалось, раздумывал, как поступить с упрямцем.
— Но-о… — протянул он наконец и отдёрнул руку от Юриного плеча. — Подумай как следует. Получишь хорошую монету. Такому, как ты, хватит на несколько месяцев. Разве не шикарная перспектива, а?
— Нет! — упорствовал Юри. — И вы… не смейте…
— Хо-хо-хо-о! — зарокотал Вялый и хлопнул ладонями по коленям. — Ну и кореш нам попался! Силён, брат!
Билли с сопением втянул носом воздух. На мгновение он, словно бы собираясь с силами, задержал дыхание и выпалил:
— Что не смеем?! Уж не ты ли собираешься нами командовать? А?
— Не смеете, да. Если не послушаете, заявлю в милицию.
На минуту среди кустов жасмина воцарилась гробовая тишина. В глазах Эрви Юри заметил испуг.
— Ты, парень, зашёл слишком далеко, — произнёс Билли неестественно спокойным голосом. — И видно, вполне заслужил, чтобы тебя немного проучили. Вялый, зажми-ка ему рот!
Юри рванулся было с места. Но Вялый молниеносно преградил ему дорогу. Билли вытащил из-за пазухи нагайку. Такая же висела и на руке Вялого.
Страх ледяными руками охватил сердце Юри. Надо немедленно бежать!
Мальчик повернулся на каблуке. Но рука Вялого была проворнее, Юри оказался сбитым с ног, но моментально вскочил на колени и бросился в ноги Вялому. Долговязый рухнул на четвереньки. Просвистела нагайка Билли. Спину словно обожгло раскалённое железо. Острая боль пронзила тело. Юри охнул и упал ничком на землю.
Послышался голос Эрви:
— Оставьте, парни!
Билли и Вялый с удивлением оглянулись. Юри воспользовался этим моментом и вскочил.
— Оставьте Юри в покое! — повторил Эрви. Он стоял, засунув руки в карманы куртки, нагнув вперёд голову и расставив ноги.
— Ого! Молчать! — прошипел Билли.
— Оставьте его, не то будете иметь дело со мной!
— Хорошо-о-о! — рявкнул Билли и устремился вперёд. — Тогда получай и ты!
Раз — и Эрви перепрыгнул через скамейку, да так, что она оказалась между ним и парнями; у него в руке сверкнул нож, тот самый, которым Юри так восхищался.
Атаман на мгновение заколебался, этим воспользовался Юри и прыгнул ему на спину. Они повалились в кусты.
Здесь Юри удалось оседлать противника. Мальчик изо всех сил стиснул хулигану руку, в которой раскачивалась нагайка. А коленями он прижимал Билли к земле.
В это время Вялый подкрадывался к скамейке. Неожиданно он толкнул её. Скамейка полетела прямо в Эрви, и тот потерял равновесие. Вялый использовал удобный момент и обеими руками с силой ударил нагайкой Эрви по голове. Удар пришёлся в висок.
Вялый обернулся и, пригнувшись, направился к Кангуру.
Эрви не шевелился. Спинка скамейки придавила ему шею. Раскрытый нож торчал, воткнутый в дёрн.
Вдруг Юри охватил панический страх. Он выбрался из кустов и кинулся, не разбирая дороги, бежать прямо через газон.
Тут перед ним вырос покрытый редкими кустиками вал. Не раздумывая, Юри начал карабкаться по нему на четвереньках; впиваясь ногтями в дёрн и подтягиваясь на одних руках, он поднимался всё выше и выше. Но устремившийся за ним Вялый схватил его за ногу. Мальчик изо всех сил лягнул преследователя свободной ногой. Удар пришёлся в цель. Вялый отпустил Юри, и мальчик полез дальше — наверх.
Теперь осталось ещё преодолеть выложенный плитняком низкий барьер. За ним — улица, люди.
Юри оглянулся и посмотрел вниз, в парк.
Билли и Вялый бежали с другой стороны парка вверх по ступенькам лестницы. Эрви по-прежнему лежал под скамейкой. Были видны лишь его голова и ноги.
Что делать? Вернуться назад? На помощь Эрви?
— Эй ты, светлоголовый! — позвал мужской голос с другой стороны улицы.
Милиционер! Сейчас заберёт!
Со всех ног кинулся Юри за угол. Извилистая улица была сплошь изрыта канавами — здесь что-то строили.
Не успел мальчик сделать нескольких десятков шагов, как почва исчезла из-под ног: он упал. Ногу пронзила острая боль. Какие-то доски рухнули на него сверху. Где-то рядом раздался тревожный свисток. Кто-то пробежал мимо. Послышались возбуждённые голоса. Затем голоса удалились.
Оказывается, Юри упал в плохо прикрытую яму. Липкая грязь текла по брюкам, ботинкам и рукам мальчика. Нога болела, на неё нельзя было ступить.
На четвереньках Юри вылез из ямы. Рядом возвышалось недостроенное здание.
Юри проковылял между грудами кирпича и спрятался в подвале, позади огромного котла парового отопления.
К счастью, рабочих нигде не было ни видно, ни слышно. Лишь при порывах ветра скрипели доски. На пустые мешки из-под цемента, грудой сваленные в углу, из плохо прикрытого крана капала вода: кап, кап, кап…
Что же с Эрви?
И сразу же Юри отчётливо увидел перед собой худенькое лицо своего приятеля. Затем его заслонила физиономия Вялого. Он вырастал, становился ужасающе большим, грозил убить.
В ужасе Юри закрыл глаза. Но жуткая картина не исчезла. Высокая сутулая фигура словно стояла рядом, склонялась над ним…
Какой кошмар!
Мало-помалу Юри успокоился.
Который может быть час? Надо спешить. Аарне уйдёт домой, а где он живёт — Юри не знает. Необходимо встретиться с Аарне на фабрике, рассказать ему обо всём, обо всём…
Юри торопливо принялся приводить себя в порядок. Вымыл ботинки, обтёр измазанные брюки, хотя от этого они ничуть не стали чище. Грязь впиталась в материю, и, для того чтобы её удалить, нужна была хотя бы щётка.
Нога распухла. Каждое неверное движение причиняло острую боль. Но надо идти.
Наконец-то Юри дохромал до ворот фабрики «Ялатс». Здесь он не раз ожидал мать. В проходной сидела знакомая старушка и вязала чулок.
— Здрасте! Скажите, Аарне Конги ещё на фабрике?
Старушка опустила спицы на колени и посмотрела на Юри поверх очков. Как только она узнала мальчика, взгляд её потеплел.
— Наконец-то объявился!
— А что случилось? — спросил Юри.
— Аарне как сумасшедший помчался со своими комсомольцами тебя искать.
— Меня?! — Юри испугался.
— Тебя, а то кого же! — подтвердила старушка, с осуждением покачав головой. — Звонили из милиции, дескать, возле парка видели какого-то белоголового мальчишку. Там была страшная драка и одного…
Дальше Юри не слушал. Он побежал. Куда? Не всё ли равно — куда!
«Я попал в шайку воров… Меня разыскивает милиция… И Аарне тоже сообщили! Аарне! О-о, как я теперь посмотрю ему в глаза! И там, в парке… Что с Эрвином? И милиционер тоже меня видел…»
Все эти страшные события словно нагромождались друг на друга, образуя огромную гору, которая в любой момент могла рухнуть и погрести его под собою.
Юри задыхался, он не мог больше бежать. Как пришибленный, плёлся он всё дальше от фабрики, туда, куда вела его улица.
Она перевела его через мост, вывела на другую улицу. Та, в свою очередь, вела мальчика всё вперёд и вперёд. Навстречу попалось шоссе. Широкое, недавно заасфальтированное, очень приветливое, оно тоже повело Юри по всем своим извилинам. Мальчик шёл мимо цветущих рябин, мимо подстриженных живых изгородей и пестрящих цветами покосов. Но Юри ни на что не обращал внимания. Он смотрел себе под ноги и думал, думал.
