Ознакомительная версия.
Капитан Минаев объяснил им, что это за прыгание с карабинчиками.
— Раньше пожарные бойцы по столбу к машине съезжали за одну минуту. Теперь все сразу за тридцать секунд. Для этого надо ехать на карабинчике, который к поясу пристегнут.
Генералы решили проверить. Им раздали пояса. Они тоже новые дырочки сделали. Но не от худобы, как ребята, а из-за лишней мускулатурности.
Вадим Александрович сел за руль и скомандовал:
— Тревога! По машинам!
И все генералы и полковники стали к тросику подбегать, пристегиваться и катиться вниз.
Секунда! И все они сидели на длинной скамье возле пожарной лестницы. Минаев нажал газ, и машина вылетела из гаража.
Все генералы остались висеть на канате. Они забыли отстегнуть карабинчики.
Глава 8
Восьмая профессия Маши Филипенко. Преступление, которое не сумел раскрыть МУР
После работы пожарной командой класс Маши Филипенко и Валеры Готовкина стал намного серьезнее. И многие стали учиться лучше.
Через несколько дней в класс зашел профессор Баринов и сказал Екатерине Ричардовне:
— Нам нравится работать с вашим классом. Мы сейчас осваиваем новые методы работы улучшателей. Пробуем делать ставку не на отдельных незамутненных ребят, а на целые коллективы.
— А сейчас какая у вас проблема?
— Один запрос пришел из МУРа.
— Откуда?
— Из МУРа. Из Московского уголовного розыска. Им нужна помощь.
Екатерина Ричардовна повернулась к классу:
— Ребята! Московской милиции нужна помощь. Поможем товарищам милиционерам?
А класс так и мечтал кому-нибудь помочь. Особенно вместо контрольной.
— Поможем.
— Обязательно поможем! — закричали ребята и девочки.
— А кого надо ловить? — спросил тихий Дима Аксенов.
— Опасных преступников, которые магазин ограбили, — объяснил Дима Олейников.
— Или банк взяли! — добавил Готовкин. — Поймаем в два счета.
— С опасными преступниками мы пока подождем, — сказал профессор Баринов. — А вот один мальчик пропал, и его надо найти. Вся милиция с ног сбилась.
— Какой мальчик? Из какого класса?
— Дошкольник.
— Дошкольник… Кому он нужен?!
— Значит, кому-то нужен, если три дня его дома нет, — ответил профессор Баринов. — Я прошу представителей вашего класса пройти в кабинет директора. Там сидит майор из МУРа. Он вам все объяснит.
Представителей оказалось человек тридцать. То есть весь класс. А майор оказался… или оказалась женщиной. Ее звали Гуля Курбановна. Она сказала:
— Вот сколько у меня помощников. Ребята, у нас мальчик потерялся в вашем районе. А это сидит его бабушка.
— Не потерялся, — сказала бабушка. — Его украли.
— Опять вы за свое! — сказала Гуля Курбановна. — Не крадут у нас детей.
— У вас не крадут! — ответила бабушка. — Потому что ваши дети никому не нужны. А у нас крадут.
— А ваши дети кому нужны?
— Наши дети всем нужны. Потому что мой мальчик не простой. Это ребенок гениальный, будущий ученый. Тысячи научных открытий. Или он скрипач — победитель конкурсов. Таких детей в Москве, может быть, всего трое на восемь миллионов.
— Сил моих больше нет! — сказала Гуля Курбановна. — Ребята, профессор Баринов считает, что это дело можно вам поручить. Можно?
— Можно, — ответили ребята.
— Займитесь Александрой Семеновной.
— Сами не могут, — сказала Александра Семеновна, — тимуровцам поручают.
— Да, поручаем, — ответила Гуля Курбановна, — потому что эти тимуровцы уже много полезного сделали.
Она обратилась к ребятам:
— Все, ребята. Вот моя визитная карточка. Там все телефоны и адреса. Желаю вам успеха.
Визитная карточка была такая:
Разитова Гуля Курбановна
Сотрудник Московского управления милиции
Майор
Телефон: 28-22-88
Гуля Курбановна хотела уйти, но профессор Баринов задержал ее:
— Давайте решим вопрос со служебным помещением. У вас есть такое?
— У нас есть! — закричал Валера Готовкин. — У меня дома такое помещение. Бабушка и обедом накормит. И дедушка у нас служебный.
— Никаких бабушек и дедушек! — сказал профессор. — Наши инструкции разрешают привлекать к работе пап и мам. И только. Бабушки и дедушки, как правило, слишком балуют ребят и опекают.
— Тогда у нас нет служебного помещения, — сказали ребята.
— Значит, попросим заказчика выделить. Пусть милиция побеспокоится. А пока начинайте работать здесь. Задавайте вопросы Александре Семеновне.
Ребята затихли, сосредоточились, подумали и стали задавать вопросы:
— Как зовут мальчика?
— Алеша Воджаевич.
— Почему Воджаевич?
— У него папа индонезиец. Воджа Утема. Они с мамой сейчас в Индонезии.
— В детский сад он ходит?
— Нет. Он домашний.
— Искала ли его служебная собака?
— Искала. Дошла до парка культуры и запуталась. Наш Алеша не простой мальчик, особый.
— Почему вы думаете, что особый?
— Потому что думаю. Он уже сейчас говорит по-индонезийски, учит английский, рисует, катается на коньках, играет на арфе с учительницей, считает… до ста…
— Умеет ли он мыть посуду?
— Умеет ли он помогать по хозяйству?
— Вы что, смеетесь? Ни капельки. У него же бабушка есть. Мы его в ученые готовим, а не в домработницы.
Ребята позадавали еще несколько вопросов и ушли в класс совещаться. Возникло несколько версий. Резко выступил Олейников:
— Я думаю, его украла иностранная военщина. Утечка мозгов. Им нужны ученые и таланты.
— Нужен он этой военщине! — решил Готовкин. — Подумаешь, ценность, считает до ста!
— Если бы умел варить и стирать, его могли бы украсть студенты, — предположила Маша Филипенко.
— Зачем? — ахнул Аксенов.
— В целях использования по хозяйству. А раз он ничего не умеет, я думаю, никому он не нужен. Скорее всего, заблудился где-нибудь в городе. И на вокзале живет среди добрых людей.
Но Олейников настаивал на военщине:
— Если бы он заблудился, он бы уже давно разблудился. Его украли, чтобы на что-нибудь обменять. На какого-нибудь американского Штирлица.
— Ладно, — сказала Маша. — Мы проверим все версии.
Она вернулась в кабинет директора к Александре Семеновне:
— У вас есть фотография мальчика?
— С собой нет. Дома сколько хочешь.
— А мы для вас нашли служебное помещение, — сказал профессор Баринов. — Недалеко отсюда.
— В районном отделении милиции, — сказала Гуля Курбановна. — Действуйте, ребята. Директор школы на три дня освободил вас от занятий.
— Ура! — завопили школьники.
Они немедленно попрощались с Екатериной Ричардовной, накинули пальто и куртки и помчались в служебное помещение. Это было в районном отделении милиции, во дворе. Окна в сад. Серьезные молодые милиционеры на них посматривали, но ни о чем не спрашивали.
Ребята уселись на деревянных диванах вдоль стены и стали совещаться.
— Ты по-прежнему настаиваешь на военщине? — спросила Маша Филипенко Олейникова.
— По-прежнему. И еще сильнее.
— Тогда отправляйся к Александре Семеновне на место проживания объекта и проведи у нее весь день. Будешь жить как Алеша, от «Пионерской зорьки» до «Спят усталые игрушки». Тогда ты сможешь выяснить, где удобнее всего было его похитить.
Валера Готовкин, пока шел этот разговор, внимательно рассматривал служебное помещение. Это был наполовину кабинет, наполовину склад. В углу стоял сейф, запертый на все замки. Там, наверное, хранили оружие… На полках лежали сияющие новенькие мегафоны-громкоговорители, на полу стояли запрещающие знаки, лежали веники и метелки. А на окне были сложены радиопереговорные устройства.
Валера немедленно схватил два таких устройства и стал их налаживать на разговор. Он двигал рычажки на обоих аппаратах в разные стороны и смотрел, что получается.
Сначала аппараты молчали. Потом в одном что-то щелкнуло и сказали:
— Вы слушаете «Голос Америки» из Вашингтона. Передаем интервью с президентом Рейганом.
Валера испугался и закрутил ручку в другую сторону. Там сказали:
— Вы слушаете «Маяк». Передаем новости. Президент Рейган дал интервью…
Потом стали слышаться голоса всех московских таксистов:
— Водители машин в районе Покровского-Стрешнева! Просьба подъехать к ресторану «Охотничий домик». Там разъезд свадьбы.
— Машины, следующие на «Сокол» или в аэропорт Домодедово, заберите пассажиров из такси сорок четыре — двадцать. Они опаздывают на самолет.
Потом раздался настороженный голос мужчины-водителя:
— Галочка! Галочка! На перекрестке у Белорусского и часового завода стоит милицейская патрульная машина. Штрафуют за превышение скорости. Прими меры! Предупреди всех наших!
Ознакомительная версия.
