— Это мой костюм для выступления.
— Не будешь же ты его весь день таскать. Распакуй сумку и повесь вещи в гардеробе.
Я посмотрела на него с укоризной.
— Вы что, ненормальный? — выпалила я, не задумываясь.
В общем, он еще пять минут отчитывал меня за наглость и оставил на полчаса после уроков, хотя прекрасно знает, что мне надо будет вернуться домой после дневного концерта и перекусить, а потом прийти в школу на вечернее представление. Но спорить с ним бесполезно. Я просто жду, когда он устанет меня отчитывать. Наконец явился еще один опоздавший, и мистер Джунипер переключился на него.
Я не стала дожидаться, когда меня отпустят, и пошла к своему ящику в гардеробе, но как только мистер Джунипер повернулся спиной, я бросилась бежать по коридору. Ни за что на свете не оставлю в гардеробе мою курточку!
Да ее сопрут за пять секунд. И в его паршивый кабинет я тоже не пойду после уроков. Он к вечеру уже забудет про наказание, а не забудет — ну, тем хуже для меня.
Я прокралась в класс вместе с сумкой, не привлекая к себе внимания мистера Робертса: когда я вошла, он вовсю раздавал советы по выступлению. Но потом пошел между партами, споткнулся о мою сумку и долго смотрел на нее, ничего не понимая.
— Доля, ты решила в школе белье постирать?
— Ха-ха, нет. Это мой костюм на выступление, мистер Робертс.
— Ну так положи сумку в раздевалку спортивного зала. Туда все ребята сложили свои вещи.
— Я не могу, мистер Робертс.
— Не можешь или не хочешь?
— И то и другое.
Мистер Робертс стоит надо мной, сложив руки на груди. В классе воцарилась пугающая тишина. Накануне концерта мистер Робертс весь как натянутая струна, а тут я еще вздумала ему перечить.
Он демонстративно откашлялся:
— Мы сейчас находимся в школьном кабинете, Доля. И я хочу задать тебе один вопрос. Я что, твой одноклассник? А может, ты имеешь право выбирать, слушаться меня или нет, по здравому смыслу или из любезности? Так что, Доля, я твой одноклассник?
— Нет, мистер Робертс.
— Тогда кто я?
В голову лезут самые разные варианты, но озвучивать их я не собираюсь, я еще не совсем того.
— Вы мой учитель, мистер Робертс.
— Правильно. И поэтому я тебе говорю, что надо делать, и ты должна меня слушаться. Верно?
Я помолчала.
— В общем, верно.
— Нет, Доля. Ты всегда должна меня слушаться, а не в общем. Так что отнеси этот мешок в спортивную раздевалку и оставь его там.
Я не шевелюсь.
— Быстро!
Не знаю, что теперь делать. Мистер Робертс совсем не такой придурок, как мистер Джунипер, который сует нос не в свои дела. С ним можно договориться.
— Мистер Робертс, я не могу. Там слишком дорогие вещи.
— Что же это за вещи, Доля? Они из золотой парчи?
— Нет, это джинсы и еще кое-что, — ответила я, не желая вдаваться в подробности.
За спиной у меня кто-то захихикал.
— Драгоценные джинсы, — сказал мистер Робертс. — Наверное, расшиты кристаллами Сваровски, а? Ручная работа?
Теперь надо мной смеется весь класс.
— Ладно, давай сюда твои ослепительные драгоценности, — сказал мистер Робертс, нырнув в мою сумку прежде, чем я смогла его остановить.
Из сумки он вытащил старое полотенце. Класс взорвался. Он потряс передо мной полотенцем как тореро, уже явно переигрывая, и на пол выпала кожаная куртка. Он с изумлением поднял ее. Следом за ним ахнули все.
— Ого, какая у Доли куртка!
— Смотрите, какая кожа, мягкая, как сливочное масло.
— А молнии!
— Где она такую взяла?
— Наверняка стоит несколько тысяч.
— Да это, наверное, ее мама стырила.
— Ничего моя мама не тырила, так что закрой рот, Ангелина! — заорала я. — Мне эту куртку подарили, ясно?
— Ага, иди кому-нибудь другому расскажи.
— Не ври, Доля. Какой еще подарок?
— Это подарок! Заткни рот! — кричу я.
— Так, Доля, успокойся, — ответил мистер Робертс. Он сложил куртку и хотел завернуть ее обратно, но только сильно помял рукава.
— Дайте я сама, — сказала я. — Это мое. Мне в подарок подруга прислала.
— Доля, что ты несешь, — сказала Ангелина. — У тебя вообще нет друзей.
— Да что ты обо мне знаешь! Да у меня есть такая подруга, что тебе и не снилось! Только я тебе о ней ни за что не расскажу, потому что это вообще не твое дело, ясно?
— Все, хватит препираться. Сейчас речь вообще не об этом, — сказал мистер Робертс. — Тишина в классе!
И он наклонился ко мне.
— Это очень красивая куртка, Доля, — сказал он мягко. — Твое волнение вполне объяснимо. Благоразумная девочка на твоем месте никогда бы не принесла такую дорогую куртку в школу, но я понимаю, почему ты так хочешь надеть ее на выступление. Любой другой учитель на моем месте отправил бы тебя домой с этой курткой, а по-настоящему строгий отстранил бы от участия в концерте за непослушание. Но и я не всегда веду себя благоразумно и подозреваю, что не очень-то и строг. Однако я не собираюсь и дальше спотыкаться об эту громадную сумку. Кроме того, твои одноклассники, раз увидев эту куртку, не дадут тебе проходу, желая ее примерить, и ты опомниться не успеешь, как ее на части разорвут. Так что предлагаю отнести сумку в школьный секретариат. Миссис Хейзл запирает дверь на ключ каждый раз, когда выходит. Она посторожит твою сумку до самого концерта. Ну как, идет?
Он протянул мне руку, и я с благодарностью ее пожала.
— Вы очень добрый учитель, мистер Робертс, — сказала я.
Я отнесла сумку с курткой миссис Хейзел и передала просьбу мистера Робертса оставить ее рядом с сейфом. В сейфе все школьные деньги и лекарства. Так что ее кабинет — натуральный Форт-Нокс[4].
Но ей эта просьба совсем не понравилась:
— Скажи мистеру Робертсу, что мой кабинет не камера хранения, Доля. Это первая и последняя сумка, иначе завалите мне тут все вашими шмотками.
Но теперь я за свою куртку спокойна.
На уроках я совсем не могу сосредоточиться, а перерыв на обед — настоящая пытка. Я с трудом впихнула в себя пять бобов и кусочек картошки. Еще крошка сверху — и меня вырвет. Мальчишки из обеих танцевальных команд залпом поглотали свои порции, но потом, на игровой площадке, отрабатывая сальто и сальто назад, Роки облевал себя с ног до головы отвратительным фонтаном. Мистер Робертс отправил его под душ, а всем остальным покачал головой:
— Ребята, хватит, расслабьтесь. Не надо больше репетировать. Отдохните, пока звонок не прозвонит, а потом спокойно забирайте свои вещи у миссис Эвери, переодевайтесь, и встречаемся возле зала за кулисами. Не накручивайте себя. Вы все прекрасно выступите.
Ребята потихоньку расходятся. Я одна, брожу вокруг площадки и представляю, что рядом гуляет Солнце. Мы держимся за руки, и она рассказывает мне, что я замечательно спою песню «Сладкая доля». «Лучше папы!» И мы обе хохочем.
Звенит звонок — о боже, пора! Я со свистом несусь в кабинет миссис Хейзел, забираю вещи, переодеваюсь в женском туалете. Зеркало возле раковин висит слишком высоко, и я не вижу себя в полный рост, но если подпрыгнуть, то можно рассмотреть себя до пояса. Куртка смотрится просто обалденно. У меня такое чувство, будто меня крепко обнимает Солнце.
Я бегу в актовый зал, но по дороге останавливаюсь, перевожу дыхание и только потом спокойно подхожу к остальным. Нельзя показать им, как я нервничаю. Я должна выглядеть суперкруто!
За кулисами ад, все носятся взад-вперед, ребята репетируют сальто назад, девочки отрабатывают элементы своего танца, Фаред роняет карты, миссис Эвери в панике зашивает кому-то юбку, мистер Робертс красный как рак, и в подмышках уже огромные пятна.
Заметив меня, многие тут же стали толкать друг друга в бок:
— Глянь на Долю!
— Какая у нее куртка!
— Скажи, она на себя вообще не похожа!
Ангелина дотронулась до меня:
— Зачем ты нацепила эти дурацкие перчатки? И почему ты вся в черном? Как будто на похороны собралась.
— Это будут твои похороны, если руки не уберешь, — ответила я и увернулась от нее.
Джек Мэйерс долго-долго на меня смотрит. Тоже хочет дотронуться? Подошел, руки в задних карманах джинсов.
— Отлично выглядишь, Доля!
Я сначала подумала, что он меня подкалывает.
— И еще ты замечательно поешь. Уверен, что сегодня ты победишь, — сказал он.
Я посмотрела на него:
— Спасибо, Джек.
Мы не отрываем глаз друг от друга. Слова кончились. Джек кивнул и отошел к своим ребятам.
— Хорош лыбиться, — опять подошла Ангелина. — Это он просто так. На самом деле он уверен, что первое место — его. Это ж самый популярный парень в школе. Ему и все голоса.
Она помолчала.
— Или мне.
Я пожала плечами:
— Плевать я хотела на этот тупой школьный концерт.
Да, это просто концерт. Но мне совсем-совсем не наплевать. Джек, конечно, популярен и даже мне немного нравится, но я не считаю, что его танец тянет на первое место.
