сторожа и исчезающие мешки с зерном, сильно загрустил. Он подвигал дужкой, искорёженной бандитским ломиком-фомкой, и принялся печально читать стихи.
Две – золотая с серебряной
справа и слева стояли,
Хитрой работы искусного
бога Гефеста собаки
Стражами дому любезного Зевсу
царя Алкиноя…
Серая Амбарная Мышь, тоже наблюдавшая за грабителями, которые лишали её мышиную семью пропитания, покосилась на Замок:
– Вы это о чём?
– Это не я, это древнегреческий поэт Гомер описал так замки в своей поэме «Одиссея», – ответил Амбарный Замок.
– Да ну?! – удивилась Мышь. – Неужто и в Древней Греции замки были?
– А то как же! – в свою очередь удивился Амбарный Замок мышиной наив-ности. – Замки, они завсегда были и будут нужны!
– Но когда-нибудь их, чай, отменят, – высказала свои сомнения Мышь.
– Когда-нибудь?.. – тут Замок задумался, почесал в затылке искорёженной дужкой, плюнул с досадой и, кивнув на грабителей, проворчал: – Да с такими бандюгами разве без замков можно?!.. Ладно, – добавил он. – Ты, Мышь, меня в споры не втягивай, не люблю я этого. Ты лучше про замки послушай, если, конечно, интересуешься их историей.
– Интересуюсь, интересуюсь, – поспешно закивала Мышь.
– Ну так слушай! Итак, замки в Древней Греции были очень простые: металлическими скобами на двери укрепляли деревянный засов с треугольными выступами на верхнем ребре… К засову привязывали ремешок и через дырочку пропихивали его наружу. Уходя из дома, хозяин тянул за ремешок и задвигал засов. А ремешок пропихивал назад, в дом. Открывался такой замок металлическим ключом-крючком: его просовывали в дырочку и, упирая на треугольные выступы, отодвигали засов. Правда, ключик этот – длиной почти метр – грекам приходилось таскать на плече.
– Эх, нашему бы амбарному сторожу такой ключ! – мечтательно воскликнула Мышь. – Он бы им грабителей по башке ка-а-ак трахнул!
– Как же! Трахнешь их… У них же ружьё с патронами, – оборвал мышиные мечтания Замок. – Ты не перебивай, а слушай!..
В древнегреческом замке ключ толкал засов. А вот римляне сделали по-другому: у них ключ поворачивался в замке, цепляясь бородкой за выступы засова, задвигал его уже без помощи ремешка и отодвигал, когда нужно. По этому принципу, можно сказать, действуют и современные замки. И ключ римский по размеру был уже как нынешний. Мужчина-римлянин вешал его на ремешок и носил на шее, ведь карманов тогда ещё не было.
– А нонче-то все себе карманов понашивали, – снова вмешалась Мышь. – И добро в карманы пихают, пихают, а мышкам – шиш! Вон, вон, смотри! – кивнула она на грабителя, который собирал в карманы просыпавшееся из мешка зерно. – Разве в такой стране, где у всех карманы, проживёшь тихой мышкой?!
– Ещё раз предупреждаю: не перебивай! – строго сказал Замок. – А то не буду больше рассказывать!
– Так вот, – продолжал Замок. – Мужчина-римлянин носил ключ на шее, а после свадьбы передавал его жене, которая надевала ключ себе на пальцы. Ключ служил как бы обручальным кольцом.
– Вот это да! – воскликнула Мышь. – Какие эти римляне умные, изобретательные!
– Кхе-кхе! – с досадой кашлянул Амбарный Замок и продолжал:
– Немецкое слово «шлоссор» – слесарь – произошло от слова «шлосс» – замок. Потому что в XVI веке каждый слесарь, вступая в слесарный цех, должен был сдать экзамен: собственноручно сделать замок. А это было не так-то просто! Ведь замки к тому времени стали намного сложнее по конструкции, с пружинами, со многими деталями, да ещё с тонкими украшениями; ключ – со сложной, резной бородкой. Такой замок уже нельзя было открыть чужим ключом, потому что прорези на бородке ключа точно соответствовали только своему замку.
– А тяжеленные засовы на дверях старинных замков тоже таким ключом отпирали? – спросила Мышь и тут же пояснила, опасаясь, как бы её не сочли слишком образованной: – Я эти замки на картинке ела в одной старинной книжке.
– Нет, мощные засовы на окованных железом воротах крепостей и замков не под силу такому ключу. Они закрывались специальным рычажным устройством, и занимался этим специальный человек – привратник – слуга при вратах…
Рассказ Амбарного Замка был прерван воем милицейской сирены, донёсшимся с деревенской околицы.
– Ну, сейчас начнётся потеха! – сказала Мышь.
Через мгновение перед амбаром затормозил милицейский «газик».
– Бах! Бах! Бах! – начали стрелять грабители в милиционеров.
– Трах-тах-тах! – палили милиционеры в грабителей.
У грабителей оказалось меньше патронов, и скоро они сдались.
Главный милиционер поднял с земли Амбарный Замок.
– Вещественное доказательство взлома, – сказал он и положил Замок в свою машину.
– Эх, теперь этот Замок в город поедет! – с завистью прошептала Мышь. – Будет в милицейском музее на чистой тряпочке под стеклом лежать. И за что ему такая везуха?!
Она грустно вздохнула и побежала рассказывать своим мышатам про устройство старинных замков.
Лес – это не просто деревья
Рано утром мы с мамой и папой снова отправились в лес.
На этот раз наше путешествие проходило благополучно. Мы шли и вспоминали о приключениях, которые случились с нами вчера.
– А помните, как я в болото упал?.. Ха-ха-ха! – вспоминал я и смеялся.
– Помним! Ха-ха-ха! – смеялись вместе со мной мама и папа.
Так мы и дошли до леса.
– Вот это и есть лес, – сказал папа.
Я посмотрел вперёд и не увидел никакого леса.
– Где же лес? – спросил я папу. – Никакого леса там нет. Просто много-много деревьев… и всё…
– Нет, не всё, – говорит папа. – Лес – это не просто много деревьев, это целый мир. Но открывается царство леса только очень внимательному чело-веку.
– Царство?! – не поверил я.
– Конечно, – кивнул папа. – Лес— это настоящее царство.
– Расскажи, – попросил я папу.
– Царство леса состоит как бы из нескольких этажей, – говорит папа. – В лесу есть и подземелье. Там, под землёй, живут в норках и маленькие мыши, и большие барсуки. В первом наземном этаже, в траве и опавшей листве, живут разные насекомые. Второй этаж, кустарник, – место, где обитают некоторые птицы: здесь они вьют свои гнёзда. Другие птицы живут на самом верхнем этаже – на деревьях.
Я слушал-слушал папин рассказ, а потом увидел одно странное дерево. Я давно удивлялся: почему оно белое?
– Что это за дерево? – спросил я папу. – Почему оно белое?
– Это дерево – берёза, – ответил папа. – А белое оно потому, что у него кора белого цвета.
– Берёза? – переспросил я. – Что за берёза такая?
Берёза – национальное русское дерево
– Помнишь мультик о Простоквашине? – непонятно к чему вдруг спросила мама.
– Конечно, помню! – ответил я. – Ещё бы не помнить такой смешной мультик!
– Вот-вот, – улыбается мама, –
