— Дети, строиться! Не разбегаться! Сидеть на месте! Спать!..
Сначала это никому не понравилось, конечно. Давно известно: детская дисциплина и режим всегда нравится взрослым, а детям не совсем. Вожатая Галя про это догадывалась и потому придумала так.
— Внимание, внимание! — объявила она после завтрака. — Желающие принимать исторические решения — на веранду! Желающие знать своё будущее — туда же! Послушаем мудрейших! Изберём достойнейших! Все на октябрятское вече! Можно бегом…
Она не крикнула, что сбор или собрание, что это обязательно. Она сама припустила к веранде со всех ног. Ну и ребята мчались за ней галопом, как на мультфильмы. В общем, через минуту все были на месте, и никто не потерялся в пути.
Тут надо сказать, что дача малышей называлась «Ручеёк», и отряд назывался «Ручеёк», а по счёту он был восьмым в лагере. Корпус дачи, то есть дом, где жили, делился на четыре спальни стенками. И была ещё комната воспитателей и другая — там хранились вещи. Ну, и веранда, конечно, была, раз на ней собрались. И территория до забора и по сторонам — личная малышовая территория, которую надо лично подметать: каждой звёздочке свой кусок. Ведь ребят ещё в первый день поделили на четыре звёздочки-звена. Два звена были из мальчиков, два — все остальные, девочки. Получилось по шесть-восемь человек. Вообще-то, не совсем правильно, потому что у звёздочки пять концов, как известно. Но Галя устроила так, чтобы не сбиваться и чтобы любая звёздочка поместилась, в одной спальне без добавки или остатка.
И вот она сказала всем на веранде:
— Внимание! Начинаем наш первый и самый ответственный сбор. Прежде всего выберем командира октябрятской группы и командиров звёздочек. Народ у нас в этом году съехался отличный, я вижу. Есть общественники по школе, есть много энергичных и по-разному одарённых ребят. Но пока что вы — шумная орава мальчиков и девочек. Вы пока ещё — неорганизованное полчище…
— Пол чего? — хихикнул задиристый Максим.
— Я говорю: полчище!
— Где, у кого чище пол?
Тут ребята не выдержали серьёзного момента, стали хохотать и отличаться. Они кричали:
— Газированное!
— А потолок ещё чище!
— Мяу-мяу!..
Галя покраснела, как борщ, закричала в ответ:
— Ужасно остроумно! Продолжайте, продолжайте!
Но продолжать нечаянное безобразие не довелось. В этот миг выступила Надежда Петровна, воспитательница. Она как шагнула, как пристукнула по перилам рукой.
— Вы где находитесь? — спрашивает строго-строго.
Вот так да — прямо гром среди ясного неба! Всем сразу почудилось, что дальше будет: «Встань в угол! Выйди из класса!» И все, конечно, притихли как мыши. Наверно, хорошо сообразили, где находятся.
Не удивляйтесь, что про Надежду Петровну пока разговора не было. Это потому, что она ничем таким не отличалась и по виду была никакая, только взрослей Гали на много лет и спокойная. Она спокойно поправляла подушки в головах у ребят, когда спали, и подтыкала со всех сторон одеяла, а больше ничего. Но тут вдруг она сразу стала заметная, на учительницу похожая и вообще — охо-хо!..
— Я не против смеха, — говорит сурово. — Смейтесь на здоровье, пожалуйста. Я не против шуток, уместных шуток, без чувства юмора прожить нельзя. Но ведь всему своё время. Без командиров, без плана октябрятской работы нам тоже не прожить. А дисциплина…
И пошло-поехало! Воспитательница ещё много чего сказала про эти шутки, даже чересчур. Всё было ясно и понятно, всё в их же интересах, только народ почему-то не увлекался. Лишь Вася Пират с увлечением резал ножичком табуретку, на которой сидел. Остальные сидели молча и не шевелясь, как на полезном и скучном уроке.
И тогда снова заговорила Галя:
— Мы с Надеждой Петровной немного пригляделись к вам, наметили кандидатуры в актив группы. Хотите, назовём?
— Хотим, — лениво отозвались некоторые.
— А хотите, — спросила Галя, — самостоятельно, без нашей подсказки провести выборы?
На этот раз все закричали громко и бодро:
— Давайте, давайте! Конечно, хотим!
— В таком случае, — сказала Галя, — пусть каждая звёздочка уединится и обсудит. Через десять минут снова сюда.
Она пробовала объяснить что-то ещё, но тем временем посыпались на веранде все табуретки и скамейки, и многие люди тоже. Ребята с грохотом убежали. Вторая звёздочка, например, спряталась в кустах за умывалкой. Всем не терпелось начать уединённые, самостоятельные выборы без взрослых. Не долго думая, они придумали голосовать сперва за одного товарища, потом за второго, третьего — за всех девятерых по очереди. Чтобы честно и без обиды. Чтобы каждому досталось побыть кандидатурой, раз на то пошло.
И вот Миша Мороз стал заправлять голосованием.
— Давайте за Бетховена, — говорит.
Поднялось восемь рук.
— Теперь за Колобка, за Колю Смирнова то есть.
Поднялось восемь рук.
— Теперь голосуем за Пирата, — говорит Миша и видит не восемь, а девять воздетых к небу ладошек, хотя этого быть не может.
— Эй, — возмутились все в один голос, — за себя нельзя!
— А почему? — ответил на это Вася. — Я ведь не против.
Тут уж ребята закричали как зарезанные:
— Мало ли! Быстрый какой! Спрячь свою руку, Пиратище хитрый!
Нахальный Васин голос не сосчитали, конечно. И опять выборы пошли чин-чином и шли в том же духе до самого конца. Даже Вовика не хотели обидеть мальчишки. Даже за щупленького чудака поднялось по совести восемь рук. И тогда стало ясно, что дело не клеится.
— Может, ещё раз попробовать? — растерялись ребята. — Может, на жребий кинуть или побороться на командира?
Думали, гадали, спорили, а толку никакого, хоть лопни. В других звёздочках выборы продвигались не лучше. Между прочим, они вообще не продвигались, чтоб не соврать. Галя разыскала вторую звёздочку, спросила напрямик:
— Ну как, мудрейшие?
— Никак, — ответили ей, — погодите.
— А если вам чуточку помочь?
— Вообще-то, да, помогите.
Без лишних слов Галя растолковала про настоящие выборы и всё такое прочее. Это, конечно, не так интересно, зато быстро и без хлопот. Галя предложила в командиры второй звёздочки Мишу Мороза, ребята проголосовали, и точка. Потом она побывала у других уединившихся людей, и вот — командиры готовы все до одного. Для мальчиков — Миша и Костя Быстров, он в первой звёздочке. Для девочек — Юля Цветкова, которая устроила в поезде пир, и Люда Набережная. Это у неё фамилия такая, а сама-то она ничего. Ну, а над всей октябрятской группой выбрали, слава богу, самого сильного и длинного парня — Ромку Давыдова. Правда, он был троечник, но летом это незаметно и даже не в счёт. Тут главное, чтобы человек активный оказался, с характером и про всякие мероприятия соображал.
— Итак, — сказала потом Галя опять же на веранде, — теперь вы уже не полчище. Теперь вы — коллектив, маленькое государство! А любое государство имеет свои законы. Давайте подумаем сообща, по каким законам и правилам нам жить, чтобы не хуже других. У кого есть предложения? У тебя, Юля? Очень хорошо, мы слушаем.
Тут снова пошли разговоры про дисциплину, стенгазету, уборку и тому подобное. Многие снова заскучали, но это, наверно, по своей вине. Потому что ещё многие выступали и принимали исторические решения очень даже охотно. Понятно, люди бывают разные… Только здесь вот о чём надо помнить, между прочим. Решить — одно, а выполнить решение — совсем другое дело. Ну да посмотрим, узнаем, не торопясь, как и что происходило в октябрятской группе «Ручеёк» после того заседания на веранде.
Недалеко от лагеря на лоне природы была чудесная специальная поляна. Большая, ровная, как стадион, да ещё с мягкой травой, кустами, где прятаться, и другими растениями, чтобы их собирать для букетов или венков — кому что нравится. А кругом стоял перемешанный лес. А старшие ребята сюда не наскакивали. Так что лучшего места и придумать невозможно, если не считать озера, когда в нём разрешают купаться, конечно.
Ну и вот. Октябрятская группа «Ручеёк» впервые отправилась на прогулку. Шли строем, звёздочка за звёздочкой, чинно-мирно, с командирами впереди. Но когда увидели эту чудесную специальную поляну, тут уж все побежали сломя голову, точно поляна тоже хотела убежать. И все носились, и кричали, и прыгали, и кувыркались по траве. И так с разбегу долго не могли остановиться хоть на миг. Но потом каждый занялся настоящим делом. Одни играли в прятки, другие в футбол, третьи просто изучали родную природу: что в ней растёт, кто летает, бродит и ползает. Интересно ведь!
Только Вовик, странный человек, ничем не интересовался и ничего такого не совершал. Он как пришёл, так сразу лёг животом на поляну и — ни с места. Галя это заметила, подсела к нему и говорит:
— Вовик, ты что не играешь, не веселишься?
