Ознакомительная версия.
Шоссе постепенно перешло в городскую магистраль. Водитель сбавил скорость. За окном проплывали остановки, еще не заполненные людьми. На одной одиноко стояла девушка. Водитель притормозил и опустил стекло:
– Подвести?
– Куда? – спросила девушка и улыбнулась.
– Куда скажете, – сказал водитель.
– Тогда да, – сказала девушка, села в машину и скомандовала: – В Политехнический!
– Миша, – представился водитель, отъезжая от тротуара, и добавил: – Хорошо учишься?
– Не очень. А меня Лидой зовут, – в свою очередь назвалась она.
– Из общежития едешь? – спросил Миша.
– Из дома, – ответила Лида.
– Значит, городская?
– До мозга костей. А ты из деревни едешь?
– С дачи. С дачи своей мамы, – ответил Миша.
– А машина тоже мамина? – спросила Лида.
– Машина моя.
Подъехав к институту, машина остановилась.
– Ты всегда в одно время на остановке? – спросил Миша, открывая перед Лидой дверцу.
– Обычно.
– Тогда, может, встретимся еще? – спросил Миша.
– Со мной скучно, – сказала Лида.
– Со мной тоже, – засмеялся Миша.
– Тогда давай встретимся, – согласилась Лида, – чтобы было еще скучнее.
Встречаться Миша с Лидой стали часто.
– Я люблю тебя, – сказал Миша в один из вечеров, – и не хочу тебя потерять. Моя работа не такая уж престижная, чтобы я мог надеяться на твое согласие, и все же: выходи за меня замуж!
– Ты прямо как принц из сказки про свинопаса. А я не хочу быть капризной и глупой принцессой, так что соглашусь переехать в твое маленькое королевство, – ответила Лида.
Как и во всякой истории, была свадьба, была первая ночь, прогулки под луной, ревность и нежность.
Жили в квартире Миши. Родители его практически не выезжали с дачи.
Когда у Лиды родилась дочь Катя, жизнь приобрела особый смысл.
– Я только теперь понял, что такое счастье, – сказал Миша, обнимая Лиду, когда молодая мамаша укладывала малютку в кроватку.
– Я люблю тебя, – часто говорил Миша.
Почему-то Лида никогда не отвечала на эти слова, и Миша однажды спросил:
– Почему ты как будто не слышишь, когда я признаюсь тебе в любви?
Лида посмотрела Мише в глаза и уверенно ответила:
– Меня нельзя любить. Нет причин, по которым меня можно было бы любить.
– Это кто тебе такое сказал? – засмеялся Миша.
– Все. И мама.
– Я люблю тебя, – твердо сказал Миша.
Лида грустно улыбнулась:
– А тебе нравится Таня?
– Мне нравишься ты.
– А если честно?
– Ну, наверное, она ничего, – пожал плечами Миша.
– Я так и знала, – сказала Лида.
– Что ты знала? – спросил Миша.
– Что ты на моих подружек заглядываешься, – ответила Лида.
– Не заглядываюсь я ни на кого…
– Нет, заглядываешься.
– Лида, я тебя люблю.
– Нет, не любишь.
– Ты что? – Миша растерялся и не мог понять, что происходит.
Лида не могла остановиться. Что-то рвалось изнутри и бесконтрольно билось в голову. Миша, устав спорить, сказал:
– Давай поедим чего-нибудь, пока Катя спит.
Миша с Лидой сидели за столом, пили чай и смотрели телевизор. Шел фильм про любовь.
Миша смеялся над нелепыми выходками влюбленных. Лида спросила:
– Хотел бы ты, чтобы у тебя жена была такая, как в кино?
– Нет, у меня есть ты, – ответил Миша.
– Неправда. Хотел бы. Ты специально выбираешь такие фильмы, где красотки всякие, чтобы показать мне, что я ничего не стою.
– Лида, что с тобой?
Такие сцены происходили все чаще. После припадков ревности Лида страдала, ей было стыдно, но она не могла себя контролировать.
– Ты все равно меня бросишь. Я знаю, – сказала однажды Лида.
– Я не могу бросить тебя, – ответил Миша, – я люблю тебя.
– Меня нельзя любить. Не за что.
Летом на дачу вместе с Лидой, Мишей и Катенькой приехали двоюродные сестры Миши.
Лида нервничала. Мишу это раздражало, и наконец он не выдержал:
– Ты дрянь! – сказал он, сел в машину и, хлопнув дверцей, уехал.
Лида стояла на дороге и смотрела вслед, потом сошла на обочину и села в траву, обхватив голову руками.
Ей хотелось зарыться в землю, стать самой землей. Исчезнуть и никогда не появляться снова.
Где-то внутри что-то выло и рвалось, словно вскрылись сразу все раны, нанесенные ей за всю ее жизнь.
Лида пыталась что-то сказать, но, задыхаясь, беспомощно шевелила губами, глотая пыль.
Откуда-то издалека, из прошлых лет, слышалась песня: «Голубок, голубок, высоту набирай. Путь суров, путь далек, мы с тобой, так и знай».
Кое-как Лида смогла подняться. Она вошла в дом, собрала Катины и свои вещи и отправилась на электричку. Мишина мама не смогла остановить Лиду.
– Простите меня, – напоследок сказала Лида.
– За что? – спросила Мишина мама.
– За то, что меня нельзя любить. Невозможно.
В городе, в квартире, Миши не оказалось. Лида уложила Катю спать.
Раздался звонок в дверь. На пороге стоял Танин приятель Толя:
– Что между вами произошло? Мишка в общаге ночует. Вы что, расстались? – И вдруг выпалил: – Лида, я хочу откровенно… Ты ведь знаешь, ты только скажи, и я Таньку брошу.
Лида смотрела на Толю, как умирающий от жажды смотрит на последний глоток воды. Ей очень хотелось нырнуть в чьи-нибудь объятия, все равно в чьи, только бы успокоить боль, но Лида вспомнила глаза Тани и сказала:
– Уходи, Анатолий.
– Лида, все так делают… – не сдавался Толя.
Лида закрыла дверь и уткнулась в нее лбом.
Она отказалась от единственного шанса немедленно утолить жажду и, отойдя от двери, заглянула в комнату Кати. Оказалось, что девочка не спала. Лида улыбнулась и сказала:
– Я люблю тебя, Катенька.
Катя улыбнулась:
– И я лубу.
– Ты лучше всех, – сказала Лида.
– И ты лучи всех, – пролепетала Катя.
– Дочка, – сказала Лида, – ты должна знать, что ты лучше всех и тебя невозможно не любить.
Лида позвонила по телефону Ульяне:
– Мама, я с Катей могу у тебя пожить?
– А, как беда, так про мать вспомнила? – послышался голос Ульяны, – нет, доченька, я помыкалась, теперь ты помыкайся. А муж твой что? Молодую нашел? – Лида положила трубку.
Лида устроилась няней в детский садик. Ей дали комнату при садике. И Катя ходила в этот же сад. Обязанности няни были обычными: мыть посуду, кормить малышей, укладывать их спать и помогать усаживать на горшки. Она проветривала группу, пока детишки гуляли, и встречала их после прогулки. Лиде нравилось создавать комфорт и уют, ей нравилось дарить хорошее настроение.
В группе было восемнадцать человек детей. По списку числилась какая-то Катя, которая ни разу в садик не приходила. То у нее что-то болит, то ей холодно, то аллергия, в общем, мама этой Кати постоянно приносила справки, записки. Однажды Катю в садик привели.
На ней были надеты несколько кофточек, двое носков, шарф, который Катина мама объяснила, как нужно завязывать, чтобы девочку не продуло.
Когда мама ушла, Катя с удовольствием играла в кукольной комнате. Расставляла посудку, кормила кукол, готовила для них угощение.
Когда нужно было идти на прогулку, Катя не могла расстегнуть застежки на красивых туфельках и раскапризничалась. Лида помогла Кате с туфельками, надела на нее все кофточки, завязала шарфик.
Катя весело играла на площадке, а после прогулки вместе со всеми поела и улеглась в кроватку.
После тихого часа она быстро оделась, только красивые туфельки снова подвели.
Когда за Катей пришла мама, Катя домой уходить не захотела, и мама Катина забеспокоилась:
– Что это значит? Как это ребенок домой не хочет?
– Если вы не торопитесь, пусть Катя еще поиграет, – предложила воспитательница.
Катина мама зашла в группу. Странно, но при маме даже походка у Кати стала неуверенной. Девочка обо все спотыкалась, цеплялась за углы.
Катя вышла в раздевалку и раскапризничалась. Она плакала, когда ей мама застегивала кофточки, плакала, когда ей мама завязывала шарфик.
– Вот, она всегда так, – расстроилась Катина мама, – поэтому и в садик не ходим.
Воспитательница сказала:
– Да нет, она не плакала ни разу, вы только тапочки принесите ей удобные, без застежек.
На следующий день с Катей пришли мама и папа.
– Раздевайся сама, – скомандовал папа Кате.
Катя начала расстегивать куртку, но подскочила мама:
– Что значит сама? Катенька, я тебе помогу, не расстраивайся.
У Кати все сразу перестало получаться, она раскапризничалась и в слезах отправилась в группу.
– Ее никто не обижает? – спросила Катина мама, заглянув в комнату. – Что-то она не очень весело пошла.
Папа Кати тяжело вздохнул, глядя на жену. Они оба ушли, по дороге горячо что-то обсуждая.
Через месяц Катина мама подошла к Лиде и спросила у нее:
– Почему Катя дома только и говорит про няню? Мои слова она совсем не воспринимает.
Лида ответила:
– Это нормальный период. Ребенок пытается оторваться от родителей и почувствовать себя самостоятельным. Вы же не сможете за нее жизнь прожить.
Ознакомительная версия.
