Он встал, прошелся по комнате, и вдруг перед ним как будто блеснул свет. Писатель даже хлопнул себя по ляжкам: «Ведь вокруг полно выходов, чего печалиться? Ну хотя бы такой простой способ — перейти в наступление и написать статью, обличающую этого вонючего Чжун Чжуана!»
Сказано — сделано. Он уселся за стол, сочинил очень язвительную и злобную статейку «Принимаю вызов Чжун Чжуана», подписал ее «Чжуан Чжун» и отнес в редакцию. Он был убежден, что это первый отклик на памфлет, поэтому радостно напевал.
Несколько дней опять прошли в волнении, статья так и не появилась, но зато разнеслись слухи, что Чжун Чжуан — это Чжуан Чжун. «Человек выступил против самого себя, делая вид, что он совсем другой. Вот анекдот! Впору сатирическую комедию писать»,— смеялись люди. Чжуан Чжун так часто слышал это, что заподозрил всех в сговоре, но вдруг задумался над последними словами. Чем давать другим потешаться над собой, не лучше ли написать сатирическую комедию самому? Разве это не будет прекрасным примером самокритики? Уж себя-то я знаю отлично, так что меня никто не переплюнет, и пьеса прогремит по всей стране. Прежде была комедия «Когда краснеют листья клена», а я назову свою «Когда желтеют листья ивы». Это будет означать, что главный герой настолько разложился, что его можно сравнить лишь с желтым засохшим листом...
Но когда Чжуан Чжун без сна и отдыха кровью сердца творил свою сатирическую комедию, пришла весть о том, что какой-то человек из другой провинции уже написал пьесу на подобный сюжет. Опять, что называется, столкновение поездов! Такого удара Чжуан не мог перенести. Ему казалось, будто кто-то разрыл могилы его предков и похитил оттуда все драгоценности. Зачем же ему теперь дописывать комедию? Даже если он ее допишет, кто ее согласится поставить? Он решил, что этот автор попросту плагиатор и украл у него текст. Правда, своего черновика Чжуан никому не показывал, но кто поручится, что в момент наивысшего творческого вдохновения он не говорил сам с собой и кто-нибудь не подслушал! Никто не поручится! Значит, автор этой пьесы действительно плагиатор. Чжуан Чжун немедленно настрочил жалобу, напомнив, что старая ведьма, пытавшаяся узурпировать власть у партии, постоянно присваивала чужие произведения, чтобы нажить политический капитал, и что эта отвратительная манера сохранилась до сих пор. Хотя прошло уже два с половиной года после разоблачения «банды четырех», души этой банды витают среди нас, мириться с этим нельзя.
К сожалению, его жалоба не возымела действия. Тогда он переписал ее в нескольких экземплярах и повсюду расклеил. Вскоре поставили пьесу его соперника. Люди уже входили в театр и покупали программки, как вдруг в фойе ворвался человек с растрепанными волосами, каплями пота на лбу и стал торопливо раздавать всем листки, вынутые из-за пазухи:
— Прочтите, прочтите обязательно! Это «Заявление Чжуан Чжуна», «Заявление Чжуан Чжуна»!..
ПОСЛЕСЛОВИЕ,
в котором говорится то, чего нельзя не сказать
Вот, пожалуй, и все разрозненные факты, которые мне удалось собрать о Чжуан Чжуне. Еще я слышал, что в результате разбирательства он понес наказание. На этом можно было бы и кончить, но несколько дней назад на улице я встретил его, совсем не печального, а очень даже довольного. Я подивился его несгибаемости, его несокрушимому оптимизму и в то же время усомнился: не предпринимает ли он новых важных акций, не уловил ли он в нашем обществе каких-нибудь очередных тенденций? Мне хотелось окликнуть его и поговорить по душам, но он прошел мимо меня очень важный, устремив глаза вверх, как будто вокруг никого не было. Наверняка у него случилось что-то приятное, а что именно, я пока не знаю, потом надеюсь выяснить.
Виделся я и с другом, который составляет «Словарь литераторов», он снова корпел над рукописью. Я спросил, почему словарь до сих пор не вышел. Он ответил, что верстка была, ее разослали для сбора мнений и некоторые писатели действительно прислали разные исправления и добавления, так что сейчас нужно учесть их. Я, естественно, поинтересовался, нет ли дополнений о Чжуан Чжуне. Тогда он вытащил из кучи бумаг, лежавших на столе, какой-то конверт и протянул мне:
— Посмотри, это письмо от него.
Я прочитал письмо от первой до последней строчки и считаю необходимым привести его здесь, так как это поистине драгоценный материал о редком писателе:
«Уважаемый составитель «Словаря литераторов»!
Разрешите поздравить вас с великолепным начинанием, потому что ваша работа чрезвычайно важна не только для настоящего, но и для будущего китайской литературы. Неся ответственность перед нашим народом и нашими потомками, мы должны освещать факты с предельной правдивостью, без всякой утайки и лжи — иначе мы обманем собственных детей и внуков и внесем путаницу в историю литературы. Именно поэтому я хотел бы предложить для статьи о моей скромной персоне следующие изменения или дополнения:
Отрывок о моем романе «Всегда вперед» нужно исправить так: «Это первое в нашей литературе произведение, описывающее модернизацию промышленности и пылко воспевающее самоотверженность рабочего класса. Оно беспощадно бичует некоторых руководителей, закосневших в бюрократизме и мешающих «четырем модернизациям». Это прекрасное произведение снискало любовь читателей и сохраняет большое значение до сих пор».
В период десятилетнего господства Линь Бяо и «банды четырех» Чжуан Чжун, как и многие деятели литературы и искусства, подвергся жесточайшему гнету. По необоснованным обвинениям он был посажен в коровник, а затем в конюшню, но продолжал вести решительную борьбу против распространенных тогда современных суеверий. Особо следует отметить, что в июле — сентябре 1975 г. он непосредственно выразил ненависть народных масс к старой ведьме и подвергся такой бешеной травле со стороны «банды четырех» и ее приспешников, что даже заболел.
Разгром «банды четырех» явился для Чжуан Чжуна поистине исключительным творческим импульсом. На эту тему он написал пьесу «Борись, борись, борись!» и сатирическую комедию «Когда желтеют листья ивы». В последнем произведении отразился сатирический и юмористический талант автора, его умение запечатлеть ненависть к Линь Бяо и «банде четырех» в беспощадных гротескных образах. Нет сомнения, что эта пьеса пролагает новые пути комедийному творчеству в период развития социализма в нашей стране. Писатель полон творческих сил и планов, он собирается писать и о прошлом, и о настоящем, и о будущем, пользоваться самыми различными жанрами: драматическим, поэтическим, прозаическим и так далее. Внесет он свой вклад и в литературную теорию.
С пожеланием успехов в составлении словаря
Чжуан Чжун».
Когда я дочитал до конца, друг устремил на меня свои умные глаза, как бы спрашивая мое мнение. Я вполне серьезно ответил, что мы имеем дело с крупным писателем, поэтому любой относящийся к нему материал бесценен для истории литературы и упустить его означало бы продемонстрировать грубое небрежение своими обязанностями. Друг согласился со мной. И тогда я сказал ему, что, несмотря на свою необразованность и слабые силы, решился написать биографию Чжуан Чжуна, хотя бы неофициальную, но кое-что меня смущает.
— Что же именно? — спросил друг.
Я ответил, что собирал факты повсюду и излагал их как можно точнее, но наверняка что-то упустил и могу стать объектом критики. Тут я представил себе Чжуан Чжуна верхом на коне и с мечом в руках, который вопрошает: «Разве я такой?» А по опыту предыдущих лет я знаю, что «клевета» — это страшное преступление.
Друг рассмеялся:
— Подобного обвинения легко избежать. Достаточно тебе объявить себя последователем Лу Синя, который писал: «Мой герой — собирательный: говорит, как чжэцзянец, по виду пекинец, одет по-шэньсийски...»
— Но тогда на меня, чего доброго, набросятся и чжэцзянцы, и пекинцы, и шэньсийцы!
Друг рассмеялся еще заразительнее и сказал, что я слишком осторожен. Он посоветовал мне для безопасности использовать фразу, которую видел в некоторых иностранных кинофильмах. Я подумал, что этот метод и в самом деле хорош, поэтому и приписал в начале своей истории: «Все герои этой повести вымышлены. Если кому-нибудь они вдруг напомнят ныне живущих или уже умерших реальных людей, то это чистая случайность».
Ли Б о (701—762) —крупнейший поэт китайского средневековья.
Б о Л э — известный знаток и ценитель лошадей в Китае (VII в. до н. э.).
Хань Юй — знаменитый писатель и публицист, возглавивший литературное движение «За возврат к древности».
