Ознакомительная версия.
— Ты посмотри, сколько косметики! И тоны, и тушь, и тени, и румяна… Неужели Тима тоже красится?
— Ты что, только вчера на свет родилась? Не знаешь таких элементарных вещей? Это сценический грим. Актеры и певцы всегда накладывают его перед выступлением.
— А… — Танюсик села перед зеркалом, начала перебирать баночки и тюбики.
— Ты бы лучше переодевалась побыстрее, — поторопила я.
— Зачем? — удивилась Танюсик. — Мне и тут нравится! Когда еще все это увидишь… И на себе попробуешь… — Она взяла карандаш, начала подводить глаза.
— Ты с ума сошла! Это же Тимин! — ужаснулась я.
— Вот потому и крашусь! Буду всем рассказывать, что мы с Миланом одной косметикой пользуемся…
Она вытащила из сумочки блокнот, переписала названия фирм.
— Надо будет закупить такое же, — сказала она. — Чтобы соответствовать.
А потом спросила:
— Как ты думаешь, если я заберу себе какую-нибудь вещичку в качестве сувенира, это будет считаться кражей? Тут же полно всего… Никто и не заметит…
— Ты… да как ты… — Я задохнулась от возмущения. Но Танюсик, не обращая на меня внимания, тихо опустила в сумочку карандаш для глаз, коробочку румян и помаду. Потом, вздохнув, вытащила из своей косметички аналогичные предметы и положила Тиме на стол.
— Честный обмен, — объяснила она. — Все по справедливости.
Вы не поверите, но, глядя на эти манипуляции, я тоже почувствовала острое желание заполучить какой-нибудь сувенирчик. Скажем, вот этот симпатичный блеск для губ… Или ручку, которая валяется на столе…
Вот придет ко мне народ в гости, а я скажу: «А вот ручка Тимы Милана!» Они спросят: «Какого Тимы? Того самого?» А я отвечу: «Ну да! Его! Она у него для автографов была».
Я долго боролась с собой, а потом не выдержала. Была не была! Быстро засунув блеск и ручку в арбуз, я стала думать, что не жалко оставить Тиме. Ручки у меня с собой не было, блеска тоже…
А потом я вспомнила про флешку. Вот уж ее точно не жалко! Записать туда я ничего не успела, привыкнуть к ней — тоже… Музыку, которая на ней, послушать не могу… А Тиме два лишних гига не помешают. В любом случае это не хуже блеска и ручки!
Я положила флешку на стол и с чувством большого удовлетворения вытащила из сумки «наряд № 2».
— Ой, Сашуля, давай скорее, — теперь уже Танюсик торопила меня: она переоделась и наводила последний лоск — Тиминой косметикой, конечно. — А вдруг наши места кто-нибудь займет? А у нас ни билетов, ничего. Что мы тогда скажем?
— Ой, точно! — испугалась и я, во второй раз за этот день демонстрируя скоростное переодевание.
Как ни странно, мы даже успели до начала концерта. Зал был полон, на наших местах сидели две тетки, но объясняться с ними не пришлось: едва завидев нас, они и сами ретировались.
— Заколдованные тут места, что ли? — бормотала Танюсик, устраиваясь поудобнее и вытаскивая фотоаппарат. Свет начал медленно гаснуть.
— Еще бы! Тринадцатый ряд, места тринадцать и четырнадцать! — фыркнула я.
— Да? Это мы тут сидим? — удивилась Танюсик и полезла в темноте фотографировать спинку своего кресла.
— Девочки, не шумите! — раздался сзади сердитый голос. — Слушать не даете!
— А чего слушать-то? Еще ничего не началось! — фыркнула Танюсик, щелкая фотоаппаратом.
— Вы еще и хамите! — возмутился голос. — Я сейчас администратора позову!
К счастью, на сцене появился Тима, и пререкания потонули в шквале аплодисментов и криков. Певец сказал несколько приветственных слов, и концерт начался.
И чудо повторилось: вроде бы мы и слушали недавно эти песни, и видели Тиму на сцене — но сейчас это был совершенно другой человек, и песни казались другими. Как будто мы видели репетицию праздника, а теперь попали на сам праздник. Тима пел во сто крат лучше — хотя не для нас одних. Он завел публику, довел до экстаза, до слез. И голос сзади больше не дергал нас, а подпевал вместе со всеми.
А потом произошло нечто совсем уж неожиданное. Закончив основную программу и спев несколько песен «на бис», Тима вдруг сказал:
— Уважаемые зрители, в тринадцатом ряду на месте тринадцать и четырнадцать сидят две мои младшие сестрички. Я их очень люблю и хотел бы специально для них исполнить еще одну песню — «Солнечные зайчики»!
Мы с Танюсиком схватились за руки и замерли. Ну, попали! Ну, Милан, подставил! И вообще, как он угадал, что «Зайчики» — наша любимая?
Тима запел, а вокруг начало твориться нечто невообразимое. Зрители шушукались, показывали на нас пальцами, наводили мобильники и фотоаппараты, а голос сзади попросил, подлизываясь:
— Девочки, а можно с вами сфотографироваться?
С легкой руки Тимы мы тоже стали звездами. После концерта нас окружила плотная толпа, и мы с Танюсиком раздавали автографы — до тех пор, пока руки не устали чуть ли не до судорог.
— Не знала, что быть звездой так трудно, — хныкала Тычинка, с трудом продираясь сквозь плотную толпу. — Мне кажется, нас сейчас разорвут на кусочки!
Наши наряды, когда мы выбрались наконец из окружения, были похожи на одежду потерпевших кораблекрушение.
— Теперь это можно выкинуть, — чуть не плакала Танюсик, разглядывая дырки в жирафьем шарфе. — Никакой совести у людей, никакого стыда!
Тима ждал нас в гримерке. Он уже переоделся и выглядел довольным, но усталым.
— Ну? И как вам? — первым делом спросил он.
— Супер! — хором воскликнули мы с Танюсиком. — Лучшее шоу в нашей жизни! Спасибо, Тима!
— Я рад, — Тима расплылся в улыбке, а потом сказал: — Я хотел вам автографы оставить, но ручка куда-то запропастилась… Никак не найду! У вас есть, чем писать?
Мы с Танюсиком превратились в свеклы и дружно замотали головами.
— Ладно, тогда в другой раз. А сейчас, девчонки, я пойду, дела. Сами доберетесь? Или с вами телохранителя послать?
— Не надо телохранителя! Мы сами! Метро рядом, и не поздно еще! — заверили мы звезду, и Тима, чмокнув нас в щечки, убежал.
Я вынула из арбуза злосчастный блеск, положила на место. Потом хотела вернуть и ручку, но передумала — все-таки я отдала за нее флешку… И все равно, настроение было испорчено: как будто в бочку меда бросили ложку дегтя. Мы молча переоделись и быстро вышли из гримерной.
Однако кукситься долго не получилось: избыток впечатлений требовал выхода. Уже в метро, посмотрев фотографии, мы взбодрились и вскоре, как обычно, весело щебетали и смеялись на весь вагон.
Я так переволновалась, что ночью долго не могла заснуть. Что за чудо обрушилось на меня в этот день? Концерт, слава, сувениры от Тимы… А до этого — букет, гроза, собачья драка… И самое главное — Леха. Человек, которого я встретила всего несколько часов назад, умудрился прочно укорениться в моей жизни!
И я уже так много о нем знаю.
Во-первых, откуда он приехал.
Во-вторых, где он живет.
В-третьих, кто его родители.
В-четвертых, когда у него день рождения.
В-пятых, номер его мобильника.
И, наконец, в-шестых, у меня есть его фотография!!!
И еще я знаю, что он будет учиться в нашей школе, в 8-м классе. Вот только неясно, в «А» или в «Б». А это так важно! Если в «А», то мы с ним станем одноклассниками.
И еще. Я узнала о нем так много, а он пока что не знал обо мне ничего. Это тоже было здорово. Я оставалась для него загадкой, а он для меня становился все яснее.
И все ближе.
Этой ночью его лицо еще долго смотрело на меня с мерцающего под одеялом экрана мобильника. И еще во сне, где мы вместе куда-то летели.
А потом наступило утро, я пошла в школу, и снова увидела его лицо — но на этот раз все было совсем по-другому.
Конечно же, я проспала. С утра Леха не позвонил и не прислал никакого сообщения, и я с трудом сдержалась, чтобы не связаться с ним самой — и то только потому, что опаздывала. Так что Урагана выводила мама, и я не знаю, гулял ли Леха с Мэджиком или нет.
Одевалась я наспех, выбрав самые чистые и немятые вещи из вчерашних «комплектов № 1 и 2». Получилась диковатая смесь из кедиков, цветастой мини-юбки, футболки и жилетки. А вот красилась я долго и основательно — теперь это было не баловство, а дело всей жизни, ведь я готовилась к встрече с Лехой. Даже если он не в нашем классе, мы все равно увидимся, и мне надо предстать перед ним в самом лучшем свете!
Интересно, узнает ли он меня в облике девчонки? И как поведет себя, если узнает? И хочу ли я, чтобы узнал? Я окончательно запуталась. Все утро я вспоминала его слова: «Я так рад, что мы познакомились!» Но адресованы они были Саньку, а не Сашуле. А что бы он сказал девчонке? Ох, не знаю, не знаю… Поразмыслив, я решила не брать с собой арбуз — светиться еще рано.
По дороге в школу я нарочно свернула к Лехиному подъезду и немного погуляла, поджидая его. Но Лехи не было — то ли прошел раньше, то ли, наоборот, не торопился, — и я пошла в школу одна.
Ознакомительная версия.
